— Ситуация в регионах, подобных Кемеровской области, плоха, поскольку все они ориентированы на глобальный рынок. Соответственно, даже если он начнет расти, то такого бешеного спроса на металлы, как раньше, ждать не стоит. Не будет и высоких темпов роста. Не появится возможность легко, как прежде, занимать деньги для крупных российских корпораций. Поэтому выход из кризиса для таких регионов будет тяжелым.

Важно отметить, что, скорее всего, для экспортных металлургических регионов дно кризиса уже достигнуто. Второго сильного удара не будет, поскольку сейчас спад все больше перемещается в низкоконкурентные машиностроительные регионы. Но металлургам придется привыкать жить в условиях более низкого спроса на продукцию. И они уже это делают. Надо учиться жить в рамках меньших объемов производства и медленного роста на перспективу. Это означает, что неизбежна избыточная занятость, и с этим надо что-то делать. Вообще промышленная занятость в таких регионах еще отчасти советская. Она не реформировалась, поскольку нормально деньги в модернизацию не вкладывались. Работал принцип: девять человек вместо одного механизма. Кризис уже наказывает этот вариант.

Но идти этим людям некуда. Мягко говоря, в Кемеровской области условия для развития того же малого предпринимательства не самые лучшие, и мы все это прекрасно знаем. Диктат властей, жесткость руления всеми формами бизнеса, чуть ли не до крупного, не способствуют тому, чтобы малый бизнес развивался.

Можно перечислить риски, которые существуют у Кемеровской области: это сверхвысокая занятость в индустрии, которая все равно должна уменьшаться, риск политического режима, который неблагоприятен для развития бизнеса. Далее риск качества населения. Все-таки шахтеров и металлургов переучивать на что-то другое несколько сложно. Мы знаем, что такое промышленные города. Это традиционная индустриальная ментальность, и со сменой профессии здесь тяжело. Кемеровской области, если смотреть даже не на кризис, а на более длительную перспективу, предстоит очень тяжелый переход от индустриальной экономики с тяжелым физическим трудом в нечто другое. И по факту «выскочить» она может быстрее, если будут развиваться постиндустриальные функции двух ее крупнейших центров — Кемерова и Новокузнецка. У Кемерова это получается уже лучше. У Новокузнецка было больше денег, что тоже способствует некоему росту. Переход будет тяжелым, он двинется в сторону более развитой экономики. С другой стороны, и это мое личное мнение, обрабатывающие отрасли на юге Сибири менее конкурентоспособны, чем в других регионах. Но, может быть, что-то получится. Хотя больших инвестиций в обрабатывающую промышленность, я имею в виду не металлургию, кемеровчане вряд ли дождутся.