ОАО «Томскнефть» (принадлежит в равных долях «Газпром нефти» и «Роснефти») в середине июля ввела в эксплуатацию новую газотурбинную электростанцию (ГТЭС) на Угольско-Таловом нефтяном месторождении в Томской области — относительно молодом бассейне, являющемся одним из приоритетных для компании. Станция мощностью 24 МВт, которая обошлась компании в 870 млн рублей, стала третьей и самой мощной ГТЭС в структуре «Томскнефти» (до сих пор у нее были станции мощностью 12 и 7 МВт). В следующем году уже на Двуреченском месторождении компания планирует запустить еще один блок мощностью 24 МВт. Станции работают на попутном нефтяном газе (ПНГ), и нефтяная компания, таким образом, готовится к введению запрета на его сжигание, который может случиться в 2012 году.
Говорить о запрете сжигать газ в факелах, характерном атрибуте добычи нефти в России, начали еще в 2007 году. Технологически для этого есть все предпосылки, поскольку ПНГ, по сути, представляет собой смесь летучих углеводородов, растворенную в нефти и выделяющуюся из нее при добыче. ПНГ состоит из метана, разбавленного так называемыми жидкими фракциями (пропан, бутан и т.д.), то есть его можно сжигать как обычный природный газ, кроме того, тот же пропан-бутан является ценным нефтехимическим сырьем, которое стоило бы перерабатывать. Но как известно, без давления сверху и государственных запретов в России подобные проекты всегда пробуксовывают. Так, сегодня из 44 млрд кубических метров добываемого ПНГ перерабатывается только 20 млрд (или 45%). В Томской области ситуация ненамного лучше — здесь утилизируется только 51% природного газа. При этом, по оценкам специалистов департамента природных ресурсов и охраны окружающей среды Томской области, сжигание 1 тыс. кубов ПНГ сопровождается выбросом в атмосферу более 2 тонн загрязняющих веществ. В странах Европы, США и даже соседнем Казахстане это поняли давно — там факелы запретили практически полностью (в том же Казахстане этот процесс начался еще в 2004 году).
Сейчас в связи с грядущим запретом на сжигание попутного газа в России этим озаботились и отечественные нефтяники. «Томскнефть» сообщила, что к 2015 году она будет вырабатывать за счет утилизации ПНГ до 100–120 МВт электроэнергии, закрыв таким образом до половины собственных потребностей (сейчас это около 210 МВт). «После всех запланированных мероприятий процент утилизации природного газа у «Томскнефти» дойдет до 70–75 процентов», — уверен заместитель губернатора Томской области по недропользованию Владимир Емешев.
Кроме крупнейшего нефтедобытчика в Томской области («Томскнефть» занимает 68% от общего объема добычи и обеспечивает до 30% налоговых поступлений в региональный бюджет), проблемой переработки ПНГ озаботились и другие основные игроки регионального рынка углеводородов (см. график). Так, ОАО «Востокгазпром» (дочерняя структура «Газпром нефти») анонсировало запуск системы использования ПНГ в течение ближайших недель на Казанском нефтегазоконденсатном месторождении (сейчас там ведутся пусконаладочные работы). А вот компаниям с меньшими объемами добычи придется сложнее. Например, Nord Imperial (в 2009 году вошла в состав индийской ONGC, в Томской области осуществляет деятельность через три «дочернии» структуры — «Альянснефтегаз», «Сибинтернефть» и «Норд Империал») уже выразила сомнения в экономической целесообразности переработки ПНГ. При существующих объемах добычи и плановых убытках примерно в 5 млн долларов в год компания не считает целесообразным строить ГТЭС, а девать ПНГ ей некуда — поблизости, скажем, от Майского нефтяного месторождения, которое разрабатывает компания, газопроводов нет. Остается, по-видимому, только закачивать газ в землю.
Впрочем, есть и оригинальные методы решения проблемы. Например, в начале этого года Томский госуниверситет объявил о создании технологии получения из ПНГ углеродных нанотрубок. Технология позволяет сжимать 50 млн кубических метров газа до размеров спичечного коробка, автоматически решая проблему вывоза. Подсчитана даже экономическая целесообразность проекта: себестоимость продукции одного килограмма углеродной трубки — до 3 тыс. рублей, а цена на рынке — не менее тысячи долларов. Правда, пока это лишь лабораторный проект.