Пожалуй, наиболее красноречиво для понимания нынешней стадии развития региональной экономики сравнение двух цифр — динамики роста крупнейших компаний ЮФО и динамики, с которой растёт база крупнейших инвестиционных проектов округа. Аналитический центр «Эксперт ЮГ» ежегодно проводит оба этих исследования. По результатам 2011 года прирост выручки крупнейших составил 32%, а прирост базы инвестпроектов — символический один процент. В первом случае мы имеем опережающие темпы, заметно выросшие по сравнению с предыдущим годов, во втором — по сути, отсутствие роста и явное замедление развития по сравнению с ситуацией, сложившейся годом ранее. Вывод напрашивается сам собой — компании быстро растут, но этот рост пока не переплавляется в инвестиционную активность.

Хочется, конечно, думать, что нынешний период роста компаний скоро войдёт в фазу инвестиционного всплеска. Как выразился один из наших собеседников, особенность сегодняшней ситуации в том, что предыдущий экономический этап уже закончился, а следующий ещё не начался. Это красивая мысль, но она не вполне справедлива, а потому и ожидания надо подкорректировать.

Предыдущий этап развития явно связан с большими государственными инвестициями, которые, впрочем, были на деле не так уж велики, да вдобавок к этому ещё и фрагментарны. Это значит, что в одном месте густо, а через дорогу пусто. Последнее обстоятельство видели все — но именно государственная активность при этом определяла тренд, обеспечивала внушающие оптимизм темпы роста инвестиций. Это было не так заметно до 2008 года, но когда кризис ударил по частному бизнесу, государственный хребет отечественной экономики проступил в полной мере. А теперь в бюджете на трёхлетку прописаны темпы роста в районе 3–3,5% — это рост, которого никто не заметит. Думается, с этим во многом связаны пессимистические прогнозы экономистов — мотор, который обеспечивал рост, больше не намерен его обеспечивать.

Однако есть процессы, которые не прерывались. Скромным задником для государственного инвестора служили предприятия, которые не очень-то ориентировались на конъюнктуру. Это по преимуществу средний и крупный региональный бизнес, в поте лица работавший над своей производительностью труда. Вот это для них — главный мотор экономики. Когда разговариваешь с этими бизнесменами, понимаешь, что для них предыдущий этап связан, скорее, с отсутствием интереса к их деятельности. И сегодня они делают, в общем, то же самое, что и вчера — о каких этапах тогда говорить?

Однако когда главный герой начал сходить со сцены, стал лучше просматриваться задник — вот они, капиталистические работяги, которые не слышат разговоров о кризисе. На их лицах написан вопрос «А я здесь при чём?», когда спрашиваешь их о некой второй волне. Наверное, сегодня есть предпосылки для того, чтобы изменилась роль бизнеса в экономике. И, наверное, он без сомнений был бы назван истинным хребтом экономики — если бы на деле не был ещё слаб и не имел перед собой ряд фундаментальных проблем, которые сам решить не в состоянии.

Здесь надо напомнить, что инвестиции в Олимпиаду были сделаны не для того, чтобы бизнес развивался. То же самое можно сказать об инвестициях в проведение саммита АТЭС или Чемпионата мира по футболу. Да, некоторые компании сумели на этом заработать, но, по большому счёту, это — огромные деньги, вложенные в инфраструктуру без привязки к перспективным транспортным или деловым маршрутам. А вот как должны выглядеть инвестиции, которые делаются именно для развития бизнеса, только предстоит понять. Ведь никогда средний бизнес не сможет решить проблему профессионального образования. Никогда он не решит проблему грузовых перевозок. Никогда не решит проблему забюрократизированных согласований. А сегодня, когда у государства вдруг кончились деньги, бизнес упёрся в эти проблемы лбом. Этап их совместного решения действительно ещё не начался. Возможно, поэтому бизнес пока не столько штурмует новые высоты, сколько пребывает в раздумьях.