Ввозить или не ввозить отработанное ядерное топливо (ОЯТ) в Россию - вопрос, горячо обсуждаемый на Урале с конца прошлого года, после того как в Госдуме начались слушания по законопроекту, разрешающему принимать ядерное топливо на переработку и хранение. Регион - один из крупнейших складов радиоактивных отходов страны, на их переработке специализируется единственное в стране предприятие - ПО "Маяк" под Челябинском.

Из уст руководителей Минатома неоднократно звучало: на ОЯТ Россия сможет заработать около 20 млрд долларов США. Если учесть мировые цены на этот вид услуг (1 тыс. долларов за 1 кг), несложно подсчитать, что переработать планируется 20 тыс. тонн. Учитывая нашу склонность к демпингу - еще больше. ПО "Маяк" при существующих мощностях на это потребуется минимум 50 лет.

Кроме того, уже осуществляется спорный как с экономической, так и экологической точки зрения проект использования смешанного уран-плутониевого топлива в ядерных реакторах. Строящийся в Свердловской области на Белоярской АЭС реактор БН-800 рассчитан на использование 2,3 тонны плутония для начальной загрузки и 1,6 тонны для ежегодной добавки. Еще три таких энергоблока планируется возвести в Озерске (Челябинская область). Теоретически пережигать плутоний можно в реакторах ВВЭР-1000, их в России насчитывается семь. Однако, по мнению специалистов (в их числе директор по научной работе Института ядерного контроля США д-ра Эдвин С. Лайман), использование в этих реакторах смешанного топлива невыгодно и снижает их безопасность. Следовательно, основными "утилизаторами" 34 тонн российского оружейного плутония (именно это количество указано в договоре между РФ и США) и плутония, образовавшегося в результате работы отечественных АЭС, станут уральские реакторы типа БН.

Безусловно, Урал занимает лидирующее положение в атомной отрасли России. Или лучше сказать - оставляет за собой статус "ядерного края державы". Но чего ему это стоит?

Атомные планы

Специалисты Минатома пытаются решить сразу четыре глобальные задачи, касающиеся ядерного топлива: создание замкнутого топливного цикла, производство и использование уран-плутониевого топлива, превращение высокообогащенного урана в низкообогащенный (контракт ВОУ-НОУ), ввоз на территорию России иностранного отработанного ядерного топлива и его переработка. Эти проекты на разных этапах разработки, но осуществляются (или будут осуществляться) именно на территории Урала.

Замкнутый топливный цикл - мечта, родившаяся одновременно с открытием ядерной энергии. Даже в лучших ядерных реакторах топливо выгорает лишь на 10%. Потом образовавшиеся осколки деления ядер и синтезировавшийся плутоний начинают мешать цепной реакции, и тепловыделяющие элементы (ТВЭЛы), из которых состоят тепловыделяющие сборки (ТВС), нужно менять. Однако начинка отработанных ТВЭЛов на 90% состоит из полезного компонента - смеси урана-235 и урана-238. Отработанное топливо выдерживают несколько лет в бассейнах на площадках АЭС, а потом отправляют на завод регенерации топлива РТ-1, входящий в состав ПО "Маяк". Здесь ОЯТ очищается от осколков деления и плутония. Получившийся продукт обладает низкой активностью и может использоваться для изготовления новых ТВЭЛов.

Как объяснил начальник отдела по надзору за ядерной и радиационной безопасностью предприятий топливного цикла Уральского округа Госатомнадзора РФ Александр Волков, сегодня большая часть регенерируемого урана складируется. Так, в прошлом году только 30% этого продукта были отправлены в Казахстан для подмешивания в обычный обогащенный уран при производстве ядерного топлива. Полномасштабному использованию вторичного урана в ТВЭЛах мешают содержащиеся в нем некоторые побочные изотопы, отсутствующие в природном сырье. А сравнительно дешевый природный уран делает переналадку существующих реакторов под регенерированное топливо ненужной.

С 1996 года Уральский электрохимический комбинат (Новоуральск) работает над превращением оружейного урана в низкообогащенный уран с содержанием легкого изотопа (урана-235) 3 - 4%. До начала 2001 года для разбавления ВОУ здесь использовался собственный запас урана низкого обогащения и конечный продукт отправлялся в США. Теперь Штаты привозят свою бедную компоненту, что менее выгодно для российской стороны.

В проблеме утилизации российского оружейного плутония помимо США участвует Япония. Она обязалась оказать финансовое и техническое содействие России в обмен на получение доступа к российской технологии приготовления смешанного топлива (MOX-топлива). Опытная партия его, изготовленная с применением оружейного плутония, получена год назад в Димитровградском НИИ атомных реакторов. Три ТВС, снаряженных этим топливом, в марте 2000 года загружены в реактор БН-600 Белоярской АЭС. Кроме БАЭС на Урале к утилизации плутония причастно предприятие в городе Лесном Свердловской области.

"Маяк" почти не виден

Если парламентарии примут-таки окончательно закон о ввозе ОЯТ, десятки тонн его прямиком двинутся в тихий городок Озерск, где и располагается ПО "Маяк" - место рождения атомной бомбы, основной гордости СССР, и радиоактивный склад России. Переработка этого самого ОЯТ - основной хлеб "маяковцев". Как бы горек и радиоактивен он ни был, но за него обещают деньги, а на предприятии, где средняя заработная плата составляет в среднем 100 долларов, от денег не отмахиваются.

В ПО "Маяк" входят шесть заводов. Главный - завод РТ-1 по переработке отработанного ядерного топлива. В 70-е годы было решено, что просто так хоронить ядерное топливо, оставшееся после эксплуатации на атомных станциях, крайне затратно. В хранилища, рассчитанные на века, необходимо вкладывать огромные средства, а экономической отдачи - никакой. К тому же ученые просчитали, что из отработанного топлива можно получать новое урановое сырье для АЭС и некоторые радиоизотопы, необходимые для создания точных приборов, но не встречающиеся в природе. Правда, полезный выход при переработке составляет примерно один к трем, при этом проблема захоронения "бесполезных" радиоактивных остатков так же остра.

Кроме того, даже в эпоху застоя было очевидно, что природные запасы урана не смогут удовлетворить атомные аппетиты энергетиков страны. Сейчас урановый голод еще более заметен. После распада Советского Союза на долю России приходится лишь около 30% запасов урана и единственное уранодобывающее предприятие - Приаргунский горно-химический комбинат, сырьевая база которого за 25 лет эксплуатации заметно уменьшилась.

По утверждению специалистов, в советские времена РТ-1 был предприятием высшего мирового уровня и не уступал радиохимическим заводам Франции и Англии. Утверждение явно однобоко: руководство "Маяка" предпочитало делать акцент на доходах. А отходы сливались в ближайший естественный резервуар - озеро Карачай.

ОЯТ шло на "Маяк" валом. Он был единственным в СССР предприятием, перерабатывающим ядерные отходы. Его мощность предусматривала обработку 400 тонн в год. Это приносило до 40 млн долларов годового дохода и делало РТ-1 самым прибыльным производством не только в объединении, но и во всей атомной индустрии.

Доставляли отработанное топливо с атомных подводных лодок, электростанций России и стран социалистического содружества, где в свое время СССР построил АЭС. Межправительственные соглашения СССР предусматривали поставку топлива и возврат на переработку ОЯТ с 18 блоков АЭС в странах Восточной Европы и Финляндии. До 90-го года проблем с ядерным круговоротом не было: коль понастроили по дружбе АЭС, по дружбе бесплатно и забирали отработанное топливо, отправляли его на Урал для переработки и захоронения. Но с началом перестройки социалистическое бескорыстие возмутило народных депутатов Верховного Совета: "Маяк" вынудили запросить с зарубежных коллег деньги за переработку ядерных отходов. Скрепя сердце на оплату "похоронных" услуг зарубежные партнеры согласились.

В начале 90-х Госдума приняла закон, обязывающий страны, покупающие у нас топливо для атомных станций, хоронить ОЯТ на своей территории. От сотрудничества с "Маяком" отказались Финляндия, Венгрия и ряд других стран. Переработку российских отходов Минобороны и Минатом оплачивали нехотя. Ранее сверхприбыльное предприятие начало лихорадить. Потерю позиций на мировом рынке "Маяк" перенес очень болезненно. Терять рынок с такими возможностями Минатом и МИД не хотели, потому все эти годы не переставали лоббировать закон о разрешении ввоза в страну отработанного ядерного топлива.

Скелет в шкафу

Возможно, именно в целях лоббирования интересов ядерщиков "Маяк" за последние годы стал более доступен для журналистов, и познакомиться с циклом переработки ОЯТ особого труда не составляет. На предприятии даже разработано два специальных гостевых маршрута: по производственному пути ядерных отходов и по следу экологических катастроф.

Первый маршрут начинается с цеха выгрузки контейнеров отработанного ядерного топлива. Сюда специальными литерными поездами в спецвагонах (собственность завода) привозят отходы. (Мало кто знает, что более двух десятилетий путешествуют ОЯТ по железным дорогам России. Точные пути следования литерных поездов секретны, но бегают составы рядом с обычными поездами. И если вы приметите на железнодорожной станции такую железную кубышечку без знака радиоактивности, знайте: ядерное топливо рядом.) Само ОЯТ находится в массивном контейнере, вес которого доходит до 40 тонн, а толщина стенок корпуса - 320 мм. В одном вагоне можно установить от одного до трех контейнеров. При проектной разработке контейнеры подвергались массе стендовых испытаний, в том числе их на полчаса помещали в пламя с температурой до 800 градусов и погружали в воду на восемь часов на глубину 200 метров. Потому довод "зеленых" об опасности транспортировок ОЯТ на "Маяке" отвергают сразу.

Не менее важный объект экскурсии - цех остекловывания отходов. Он введен 15 лет назад для полной ликвидации побочных радиоактивных отходов. Технология остекловывания изобретена во Франции. В специальных печах при высоких температурах и давлении смешивается радиоактивная жидкость и фосфатное стекло. Получаются прозрачные столбики, которые упаковывают в бидоны и опускают в пеналы. В каждом пенале от полумиллиона до миллиона кюри радионуклидов. Из 2200 заготовленных пеналов сейчас заполнена уже треть. Предполагалось, что все здание будет забито в течение ближайших 12 лет и тогда начнут строить следующие соты. Но сейчас остекловывание прекращено: у "Маяка" нет денег на доработку и ввод новой печи, а старая, проработавшая два проектных срока, остановлена 10 января 1997 года.

Демонстрируя производство, на "Маяке" обязательно покажут недостроенную коробку здания цеха по производству МОХ-топлива для АЭС. Предполагалось, что в этом цехе будут смешивать уран, выделенный из ОЯТ, и плутоний, добытый из уничтожаемых ядерных боеголовок. На смеси должны были работать семь построенных на Урале новых атомных электростанций, но проект заморожен все по той же причине - у ядерщиков резко сократились доходы.

Не менее впечатляет экскурсионный маршрут по местам катастроф ПО "Маяк". Первый пункт осмотра - река Теча, в которую до 50-х годов сливались все радиоактивные отходы производства и самотеком следовали до Ледовитого океана. Всего в малую речку слили 2,7 млн кюри отходов. В результате облучению подверглись 124 тысячи человек из Челябинской и Курганской областей.

Следующая трагедия произошла в 1957 году, когда из-за саморазогрева взорвалась емкость с жидкими радиоактивными отходами. Крышку емкости отнесло взрывом на несколько десятков метров, в небо взметнулся столб дыма радиоактивностью в 20 миллионов кюри. 80 тонн радионуклидов, скучившись в облако, двинулось в восточную сторону, образовав, как сейчас называют, Восточно-Уральский радиоактивный след площадью в 20 тысяч квадратных километров. На этой территории в то время проживало 272 тысячи человек. В срочном порядке переселили 24 деревни.

Гвоздь экскурсии - озеро Карачай площадью 26,5 гектара. Его сейчас именуют мертвым озером. В нем не только рыба, но и водоросли не замечены. А все потому, что с октября 1951 года озеро превратили в естественное хранилище радиоактивных отходов. От такого пополнения озерко разливалось, через десятилетие оно увеличилось почти вдвое. И тут случилась засуха. Поднятый ветром ил с оголившегося дна носился по окрестностям, "удобряя" земли. Весной 1967 года разнесло над мирными городами и селами около 600 кюри.

Сегодня в Карачае плещется около 120 млн кюри радиоактивных стронция-90 и цезия-137. На дне залегло более 50% этой смеси, вода - 7-процентный радиоактивный раствор солей стронция и цезия. В начале 70-х принято решение о полной ликвидации озера: его предложили засыпать грунтом. Только проект этой грандиозной работы делали 16 лет. Наконец в 1986 году первый самосвал сбросил первые камни. С тех пор в Карачай вбухано более 2000 кубометров камня и тысячи бетонных плит. Половину сровняли с землей, на другую половину... нет денег. Не на что "Маяку" закупить даже солярку. Государством работы по ликвидации мертвого озера практически не финансируются, а своя прибыль у предприятия резко упала.

"Зеленые" против

В этих утверждениях очень сомневаются экологи. Кстати, в принятом Госдумой варианте закона о ввозе ОЯТ предполагается до 35% полученных денег направить на экологические программы. Как считает Наталья Миронова, возглавляющая общественное движение "За ядерную безопасность", при существующей в государстве системе крайне неэффективного использования средств на экологические программы все равно будут перепадать копейки. По словам Мироновой, участники движения провели собственное расследование причин появления закона о ввозе ОЯТ и якобы установили подозрительное сходство этого документа с предложениями американской фирмы. Фирма NPT Intеrnational Ltd. предлагала 20 млрд долларов российским властям за захоронение поставляемых отходов. По утверждению Мироновой, американцы настаивают исключительно на захоронении отходов. Ни о какой переработке, а следовательно ни о каком участии в рынке переработки ОЯТ, речи не идет. Российская земля будет использоваться только в качестве могильника.

О результатах расследования и результатах социологических опросов, проведенных в крупных городах, члены движения нынешним летом извещали Министерство атомной энергии и Министерство иностранных дел. Их прохладно выслушали, во встрече с главой правительства Касьяновым отказали. Так что экологи дебоширят на местах в полной уверенности, что правительство страны предает и продает интересы и здоровье населения.

В сговоре обвиняют даже Центризбирком. В июле российское движение "зеленых" проводило опрос населения на предмет того, стоит ли проводить всероссийский референдум по проблеме ввоза ОЯТ. За референдум высказалось два с половиной миллиона человек, из них 600 тысяч подписей отбраковал Центризбирком. Ровно столько, чтоб снять вопрос с повестки дня.

Как считает член политсовета Всероссийского зеленого движения, председатель Свердловского общества охраны природы Николай Калинкин, главная беда в том, что мы живем в государстве, которое до сих пор не имеет нормальной системы защиты интересов граждан. Несмотря на принятые разрозненные законодательные акты, человек не имеет реальных прав на защиту жизни и здоровья. А когда нет механизма защиты, такое количество радиоактивных веществ опасно пускать в страну. У нас своей заразы хватает.

Впрочем, государственные власти сами делают все возможное, для того чтобы провоцировать подозрительность граждан. В прошлом году ликвидирована региональная система контроля за состоянием окружающей среды, ликвидирована система лабораторий по экологическому мониторингу. А вслед за этим - победное шествие закона о ввозе отработанного ядерного топлива. Даже если эта связь случайна, разумность поступков правительства и неподкупность людей, принимающих решения, вызывает сомнения.

АЭС на паях

Белоярская АЭС расположена в городе Заречном, что примерно в 30 км от границ Ектеринбурга. Тип действующего ректора - БН-600. Название реактора расшифровывается как "быстрый натриевый" мощностью 600 МВт. Проектный срок службы - 30 лет. Сегодня на БАЭС проходят исследования, цель которых - продлить срок службы реактора до 2020 года. Одно из основных отличий такого реактора от "медленных" (их еще называют "тепловыми") состоит в том, что БН способен использовать в качестве топлива уран-плутониевую смесь. Это его качество оказалось в последние годы весьма кстати.

Плутоний образуется при работе тепловых реакторов, кроме того, в мире накоплены сотни тонн этого металла в виде начинки для ядерных боеголовок. Чтобы уничтожить эти запасы и избежать накопления новых, следует, по некоторым оценкам, иметь один быстрый реактор на три тепловых.

В 1987 году БАЭС получила лицензию на опытное "сжигание" в реакторе БН-600 MOX- топлива. С того времени в реакторе побывали около 20 ТВС со смешанным топливом. Общее же количество ТВС в активной зоне составляет 369 штук. Как объяснил директор Белоярской АЭС Олег Сараев, в дальнейшем реактор, возможно, будет на четверть загружаться "смешанными" сборками. Перейти полностью на MOX-топливо реактору БН-600 не позволяет его конструкция.

Гораздо более перспективен с точки зрения утилизации плутония реактор БН-800. Проект этого энергоблока разработан еще в 1983 году, после чего он был неоднократно усовершенствован и согласован со всеми надзорными органами, а в 1997 году Госатомнадзор РФ выдал БАЭС лицензию на строительство четвертого энергоблока. Однако вопрос финансирования строительства так и не решен.

Сметная стоимость БН-800 составляет 1,2 млрд долларов США. Пока удалось найти и освоить лишь десятую часть суммы. Для добычи недостающих средств создано акционерное общество "БАЭС-2", в которое вошли концерн "Росэнергоатом", АО "Свердловэнерго", БАЭС, АО "Уралэнергострой" и правительство Свердловской области. В связи с тем, что одной из целей строительства БН-800 является государственная задача утилизации плутония военного происхождения, АО "БАЭС-2" рассчитывает на поддержку из федерального бюджета в размере до 20% от стоимости строительства.

В законе "Об использовании атомной энергии" атомная электростанция однозначно определяется как имущество государства. Следовательно, становится невозможным создание атомного акционерного общества, связанного с имущественными интересами. Сегодня такое положение препятствует развитию в России атомной энергетики.

Государству строить не на что, а регионы не могут собрать средства, так как у потенциальных инвесторов нет никаких гарантий. Олег Сараев считает, что ситуацию можно исправить, внеся в законодательство некоторые изменения. Конечно, сама ядерная установка вместе с системами, обеспечивающими ее безопасность, должна оставаться у государства. Но можно, например, разрешить акционирование и приватизацию тепломеханического оборудования, подстанций, коммуникаций и другого имущества, чья стоимость может составлять 50 процентов и более стоимости всей АЭС. В таком варианте поиск энергетических инвестиций значительно упростится.

Свое мнение по поводу частного бизнеса в ядерной энергетике имеет заместитель руководителя Уральского межрегионального территориального округа Госатомнадзора России Владимир Еременко: "Наша задача - обеспечить безопасность эксплуатации ядерных объектов. Опыт последних лет показывает, что частник не всегда может и хочет выполнять все необходимое для безопасности. Решение вопроса о частном ядерном бизнесе находится целиком в руках законодателя, и Госатомнадзор будет следить за безопасностью ядерных объектов независимо от их собственности".

Лобби было всегда

В спорах о путях развития отечественной атомной промышленности, как и в спорах "завозить - не завозить", всегда угадываются позиции так называемого атомного лобби и "остального общества".

- Атомное лобби в нашей стране существовало всегда, - замечает руководитель Уральского округа Госатомнадзора России Валерий Коркин. - Минатом, Министерство обороны и Минтранс, объединившись, проталкивают интересы ядерщиков на всех уровнях. Эта система всегда была государством в государстве, имеющим в том числе свои надзорные органы.

С появлением Госатомнадзора власть Минатома оказалась несколько ограничена. Теперь он вынужден согласовывать свои действия с независимой от министерства организацией. И что в итоге? А ничего существенного. В последние месяцы позиции Минатома вновь укрепляются. И результаты голосования в Госдуме в конце декабря прошлого года об этом явно свидетельствуют: за ввоз в Россию ОЯТ из-за рубежа высказались 318 депутатов, 32 были против и 5 воздержались.

Сами ядерщики признают, что если бы вопрос о ввозе ОЯТ был внесен на всенародное обсуждение, он был бы решен отрицательно. Один из участников конференции в Заречном, посвященной 20-летию эксплуатации реактора БН-600, прямо сказал, что проведение референдума по этому вопросу обернулось бы трагедией. В том смысле, что планы ввоза ОЯТ провалились бы.

Любопытно, что именно уральские депутаты оказались наиболее активными лоббистами позиции Минатома в Госдуме.

- Чтения по внесению изменений в закон "Об охране окружающей природной среды" прошли при моей активной поддержке, - сообщил бизнесмен Валерий Язев и пояснил свою позицию. - Если убрать все политические спекуляции и безграмотность общества в целом, то переработка ОЯТ - это нормальный высокоэффективный бизнес, за который нужно бороться. Это намного перспективнее для страны, чем продавать нефть и газ.

Антиядерные выступления экологических движений льют воду на мельницу иностранного бизнеса, считают некоторые специалисты Госатомнадзора и даже главного управления ГО и ЧС по Свердловской области. По их мнению, Запад щедро спонсирует антиядерные настроения российских общественных организаций экологического толка. При этом целью ставится не сбережение природы, а дискредитация любыми способами российских ядерных технологий и самого Минатома.

В свою очередь добровольные экологи сами обвиняют ядерщиков в том, что теми управляет западный капитал. На "круглом столе", посвященном строительству БН-800, представитель Уральского экологического фонда произнес следующее: "Атомное лобби, которое имеет большой вес в мире, нашло слабую страну, где, с их точки зрения, можно развивать атомную энергетику - Россию".

Похоже, вопрос "ввозить - не ввозить" будет решен положительно, хотя клубок проблем - экологических, экономических, технологических - не распутан. Россия не может поступиться долей на рынке переработки ОЯТ и деньгами, которые за эту переработку обещаны. Надо только учитывать, что переработка (а значит, использование) и захоронение (а значит, могильник) - две большие разницы. Не будем путать государственные интересы с интересами Отечества.

* В ближайшие 10 лет потребуется 200 млрд рублей для реабилитации территорий в Челябинской, Томской, Читинской, Калужской, Ульяновской, Мурманской, Архангельской и Свердловской областях, Красноярском, Хабаровском и Приморском краях, а также в Москве и Санкт-Петербурге. Правительством обещано выделить в ближайшие шесть лет 6 млрд рублей - по миллиарду в год.

* В мире накоплено 200 тыс. тонн ОЯТ - облученного ядерного топлива, из них в России - 14 тонн. В ближайшее 20 лет его количество возрастет до 400 тыс. тонн, а в России - 20 тыс. тонн. Если к своим 20 тысячам мы завезем 20 тыс. тонн облученного ядерного топлива, то только за хранение его мы получим за 10 лет 20 млрд долларов. Эти деньги планируется истратить следующим образом, млрд долларов: 3,5 - отчисления в государственный бюджет; 2,5 - переоснащение объектов атомной промышленности; 7 - строительство хранилищ, производство установок для переработки облученного ядерного топлива и реакторов на быстрых нейтронах и так далее; 7 - инвестиции в решение экологических проблем для объектов и территорий с традиционными технологиями.

По расчетам активистов движения "зеленых":

* В России хранится около 14 тыс. тонн ОЯТ общей активностью не менее 7 млрд кюри. Предположим, к нам будут завозить ОЯТ с пониженной активностью (после 10 - 15- летней выдержки в других странах) и общая активность завезенного отработанного топлива составит всего 5 млрд кюри. Даже при этом будет ввезено ядерных веществ, эквивалентных по радиации 1000 чернобыльских выбросов.

* Из всех предполагаемых доходов от ввоза и переработки импортного ОЯТ на решение экологическиех проблем придется всего полтора доллара на человека.

Из доклада академика Российской академии наук Р.И. Нигматулина на заседании Государственной думы