С 1 января те предприятия малого бизнеса, доход которых по итогам девяти месяцев 2002 года не превысил 11 млн рублей (без учета НДС и налога с продаж), а численность работников не более 100 человек, могли перейти на упрощенную систему налогообложения. Депутаты Госдумы заменили пять основных налогов - на прибыль, доходы физических лиц, имущество, добавленную стоимость и с продаж - единым. Ставка его ниже, чем у перечисленных. Более того, предпринимателям предоставили право выбора: платить 6% от полной суммы доходов или 15% при расчете по принципу "доходы минус расходы". Первая схема удобна тем, кто оказывает услуги, вторая - торговле и тем, кто несет большие затраты. По предварительным оценкам, налоговое бремя на малый бизнес может снизиться вдвое. Предпринимателям предлагалось сообщить о выборе, подав заявление в налоговую службу с 1 октября по 30 ноября минувшего года.

Целью нововведения благородно провозглашалось снижение налогового бремени на малый бизнес, упрощение документооборота, облегчение работы как предпринимателей, так и налоговиков: предприятиям не нужно держать штат бухгалтеров, а инспекторам удобнее работать с одной декларацией. На первый взгляд, малые предприятия, и в первую очередь работающие с конечным потребителем, то есть в сфере общепита и услуг (а они в основном и подпадали под льготу), должны благодарить заботливые партии и государство. Однако при тщательном разбирательстве выясняется, что иначе как нелепостью (если не издевательством над бизнесом и здравым смыслом) депутатское нововведение не охарактеризовать.

Об этом свидетельствуют и официальные данные региональных управлений МНС. В Удмуртии, например, заявления о переходе на упрощенную систему налогообложения подали 80% индивидуальных предпринимателей, но только 10% малых предприятий, в Свердловской области - по 30% тех и других.

Олег Фомин, председатель челябинской областной общественной организации "Союз предпринимателей":

- Границы по объему дохода и численности работающих для тех малых предприятий, которые хотели бы воспользоваться льготой, не вяжутся одна с другой, они нелепы и далеки от реалий. Основная часть малого бизнеса,70% торговых организаций, не попадает под упрощенную систему по этим соображениям. Сделано ли это умышленно, остается только догадываться.

Льгота разделила предпринимателей на привилегированных - тех, кто работает в потребительском секторе и может не учитывать НДС, и остальных. По прикидкам, разница в сумме начисленных налогов может достигать 30 - 35%.

Не попал в "счастливчики" в значительной мере и периферийный бизнес, отрезанный от информационных потоков. Но даже тем предпринимателям, что обладали информацией, не хватило двух месяцев, чтобы четко сориентироваться в ситуации, до конца просчитать выгоды и риски.

Уникальная по абсурдности ситуация сложилась в Свердловской области. Депутаты Свердловской облдумы, в отличие, например, от челябинских коллег, не стали принимать налог на вмененный доход, поскольку не дождались уточненных федеральным правительством коэффициентов для конкретных групп налогоплательщиков. О решении свердловских депутатов стало известно лишь 25 ноября, то есть меньше чем за неделю до истечения срока, отведенного под переход на "упрощенку". И те бизнесмены, которые ожидали, что налог на вмененный доход в Свердловской области будет введен, не успели воспользоваться "упрощенкой".

У вице-спикера челябинского Законодательного собрания Семена Мительмана свое объяснение действий свердловских парламентариев:

- Непринятие областного закона пролоббировали владельцы крупных торговых сетей с большими площадями. Им невыгодно, чтобы мелкие торговцы имели льготное налогообложение. Выгодно, чтобы они платили по полной программе. Теперь свердловским предпринимателям, которые рассчитывали на "вмененку" и потому не перешли на упрощенную схему, придется ждать как минимум до второго квартала, когда Свердловская облдума сможет ввести этот налог.

Кроме того, в единый 15-процентный налог первоначально не были включены затраты на покупку товаров, предназначенных для перепродажи. И только 31 декабря, когда "поезд ушел", президент подписал закон, исправляющий недоразумение. В итоге предприятия торговли, чья основная деятельность - купля-продажа, не успели перейти на "упрощенку".

Так или иначе, коренной рыночный принцип равенства конкурентных условий оказался нарушен.

Опрошенные нами бизнесмены неизменно указывают также на то, что налоговая ситуация изменяется столь стремительно, что лишает малый бизнес возможности нормального планирования. В отличие от корпораций, содержащих дорогостоящий штат юристов и бухгалтеров, малому бизнесу трудно разобраться в круговерти федеральных и региональных законов, беспрестанно возникающих "бумажных" концепций, программ, в захлестывающем потоке ведомственных инструкций. Хаотичные телодвижения государства порождают путаницу и обширную питательную среду для чиновничьего волюнтаризма и коррупции. Так стоит ли наивно верить властям, исполнительным и законодательным, с деланным изумлением взирающим на результаты своих потуг: мол, хотели как лучше, а опять получилось, как всегда? Может, мы имеем дело с умыслом?

Если предположение Семена Мительмана верно, то сильные стали еще сильнее, а слабые еще слабее. С точки зрения комфортности государственного мужа, приспособившегося распределять, но не научившегося производить и зарабатывать, это вполне объяснимо: с несколькими крупными капиталистами договориться проще, чем создать уравновешенную систему взаимодействия государства с миллионами предпринимателей, из последних сил формирующих "нарождающийся класс собственников".