На Третьей инновационной конференции Уральского федерального округа заместитель полпреда президента Виктор Басаргин сыпал неутешительными цифрами. Мировой инновационный рынок оценивается в 2,5 - 3 трлн долларов, до 2015 года прогнозируется удвоение его объемов. России от этого ни тепло, ни холодно: ее доля на этом рынке - меньше 0,5%. В российской экономике используется не более 2% создаваемых научных знаний, огромная их часть в виде сырья перетекает за границу. Причины ясны: финансирование отечественной науки за годы реформ сократилось в 15 - 18 раз. Как следствие, российские разработки отстали от ведущих зарубежных на 10 - 15 лет. Отсюда - ориентация отечественной промышленности в лучшем случае на первичную обработку сырья: с 1991 года доля машиностроения в ВВП упала с 28 до 17,3% (принятый пороговый показатель - 20%). Но и предприятия ТЭК предпочитают закупать технологии и оборудование за рубежом: у нас их производство упало по отдельным видам на 70%. Доля инновационно активных предприятий снизилась с 60 - 70% в 1980-е годы до 4 - 5%. С 1998 года количество малых и средних инновационных предприятий сократилось в 1,6 раза и составляет сейчас всего 3% (показатель развитых стран - 50%). Если в мире в инновационный процесс инвестируют более 900 фондов (объем вложений - 35 млрд долларов в год), то в России действуют лишь 30 таких фондов, в основном с иностранным капиталом. В итоге инновационная продукция в общем объеме продукции, выпускаемой в УрФО, занимает меньше 4%. В общем, все плохо.

Сказка про белого бычка

Два года назад, на Второй инновационной конференции УрФО, Виктор Федорович выступал в том же ключе: "Ведущие компании ориентированы главным образом на приобретение импортного наукоемкого оборудования, позволяющего обеспечить технологический прорыв. Особенно это характерно для топливно-энергетического комплекса. Только 9% промышленных предприятий УрФО занимаются инновационной деятельностью. Сложилось противоречие между спросом на наукоемкую продукцию со стороны базовых отраслей и предложением научно-производственного комплекса, включая машиностроение. Цикл "наука - производство" стал чрезвычайно длительным, на его фазах слишком много препятствий, барьеров, дисбалансов интересов, а иногда и откровенного криминала, связанного с незаконным использованием объектов интеллектуальной собственности. Нет эффективного механизма венчурного инвестирования, не развит рынок страховых услуг в инновационной сфере".

Нынче, парируя замечание Басаргина о крайне низком индексе патентной активности жителей УрФО (1,72 изобретения на 10 тыс. человек против 5,8 в Европе и 26,9 в Японии), директор Института проблем физической химии РАН академик Сергей Алдошин отметил, что на оформление международных патентов у научных организаций нет средств, а если ограничиваться российскими, нет гарантии, что изобретение не украдут и не попытаются запатентовать за рубежом. Вот и приходится ученым сначала ждать заказов на серийное производство и только потом оформлять на детище патент.

А директор Института инноватики и маркетинга УГТУ-УПИ Всеволод Кортов посетовал: "Окружной венчурный фонд очень слаб, у него нет реального финансового наполнения, поэтому он тянет всего 10 - 15 проектов". Академик Алдошин поддержал коллегу: "Практически нет примеров внедрения актуальных фундаментальных разработок с использованием венчурного инвестирования". Короче, дежа-вю.

Что делать?

На этот вопрос директор Института металлургии УрО РАН и руководитель инновационно-технологического центра "Академический" Леопольд Леонтьев ответил перечнем предложений: полное или частичное освобождение инновационных "точек роста" от федеральных и местных налогов; предоставление им инвестиционно-налоговых кредитов на срок до пяти лет; освобождение от НДС и ввозных таможенных пошлин импортируемого оборудования, сырья, материалов, лицензий, ноу-хау, не конкурирующих с отечественными; введение ускоренной амортизации научного и технологического оборудования; исключение из налогооблагаемой базы промпредприятий оборудования, опытных образцов, передаваемых ученым; освобождение научных организаций (а также научного, опытно-производственного оборудования и приборов) от налога на имущество; сохранение за научными организациями права на бессрочное безвозмездное пользование землей; минимизация земельного налога или стоимости земельной аренды для коммерческих научно-технических организаций, занимающихся инновационной деятельностью; законодательное предоставление возможности вклада интеллектуальной собственности в уставный капитал коммерческих организаций.

Из всего этого инструментария в Челябинской области используется механизм бюджетных ассигнований на погашение процентов по кредитам, в Свердловской - предоставление технопаркам льгот по аренде и выкупу земли. По словам Леонтьева, "наши конференции работают интенсивнее, чем развивается инновационный процесс". "Мы находимся в самом начале пути", сказал Виктор Басаргин еще два года назад. "Если за два-три года мы не совершим реального прорыва, - уточнил на этот раз Владимир Зинов из Академии народного хозяйства, - к разговору об инновациях можно будет не возвращаться".