— Сергей Валерьевич, для чего вам холдинг? УОМЗ сам по себе может быть крупным игроком на рынке медицинского оборудования.

— Потенциал предприятия позволяет делать конкурентоспособную на мировых рынках, современную медицинскую технику — наукоемкую и высокотехнологичную. Медицинское оборудование составляет более половины в объеме продаж гражданской продукции завода. Но в России в настоящее время появились точки роста, возможности, которые было бы оптимально соединить в интеграционном взаимодействии в рамках холдинга или коммерческих договоров. Потому что невозможно на одном предприятии или в одном регионе развивать все переделы. Опыт сторонних организаций для нас крайне важен, и его надо использовать. Например, нам, занимающимся электроникой, нужны хорошие программисты, математики, физики. Мы провели массу переговоров по всей стране — в Москве, Новосибирске, Казани. Последние были в Переславле-Залесском: там есть научный институт, который занимается вычислениями и программированием высочайшего уровня, специалисты там такие, каких у нас на Урале нет. Объединять все лучшее при конструировании и производстве — такая задача стоит не только перед нашим предприятием. Все крупные зарубежные компании давно идут по этому пути, за счет этого получают конкурентные преимущества. Мы хотим, чтобы наше оборудование соответствовало лучшим разработкам в мире. Именно такая техника нужна российским медикам, она повышает качество лечения.

— Что дало толчок развитию рынка?

— Увеличение объемов продаж медоборудования в рамках нацпроекта «Здоровье», а попросту — приток денег в отрасль. Мы ставим глобальную задачу — не только удовлетворение потребностей, формируемых на российском рынке, но и экспансия за рубеж. Без этого невозможно создавать современную технику и поддерживать на должном уровне объем продаж и разработок.

Когда мы выходим на зарубежные рынки, то получаем импульсы к развитию. Рынки эти насыщены, там мощнейшая конкуренция и национальный протекционизм. Крупнейшие фирмы уже около 100 лет на этом рынке и позиции сдавать не собираются. Нам приходится доказывать состоятельность своих разработок, изыскивать новые маркетинговые ходы, перенимать опыт разных стран по проектированию медицинской техники и по ее продажам. По уровню насыщения медицинскими приборами иностранные клиники нас превосходят в несколько раз. К этому и нам надо стремиться, и лучше приобретать российскую технику.

— Почему лучше? Зачем надо наращивать рынок отечественной продукции с 30 до 60%?

— Наше государство должно быть экономически независимо. Зарубежные поставщики, поставляя медицинскую технику, не всегда обеспечат на должном уровне сервисное обслуживание: не дотянуться им до каждой деревни, районного центра. Треть импортного оборудования в России простаивает. Нет специалистов. Получается, деньги из страны ушли и заморозились.

— А вы сельскому врачу объясняете, как пользоваться оборудованием?

— У нас для этого полторы тысячи человек работает вне предприятия. Ведем мониторинг по каждому поставленному в больницу прибору. Подсказываем, получаем обратную информацию. Также работаем по зарубежным поставкам, у нас открыты представительства во многих странах.

Крайне важно в России выпускать медицинское оборудование с высоким уровнем переделов, с хорошей добавленной стоимостью. Такая продукция вовлекает в оборот большое количество участников рынка, развивает интеллектуальный промышленный потенциал. И тогда добавленная стоимость остается в стране. На УОМЗе трансфер технологий между оборонной составляющей, специальными и гражданскими изделиями составляет 60%. И за рубежом стараются прорывные технологии тиражировать в базовых направлениях — медицине, медицинском приборостроении, биотехнологиях. Ученые не уезжают, территории развиваются, занятость обеспечивается. Это очень важная социальная задача.

А кроссовки пусть шьют в Китае.

— Все-таки 60% рынка к 2015 году — достижимая цель? Какие факторы способствуют развитию?

— Нужна консолидация промышленности, разработчиков и наличие финансирования. И я говорю не только о поддержке бюджета. Банки тоже научились умело рассматривать инвестиционные бизнес-проекты. Готовы открывать финансирование.

Пора государству создавать условия для концентрации усилий, мелкие участники рынка в условиях жесткой конкуренции не выживут.

— А какие факторы препятствуют?

— Система сертификации, состоящая из многих «сопутствующих элементов». Этот сложный забюрократизированный процесс — страшное дело. Сегодня многие вещи приходится продвигать вопреки, собирая по 150 подписей. Все это ложится дополнительными затратами на производство.

С одной стороны, необходимо вводить жесткие стандарты, с другой — делать это дружелюбно по отношению к производителю, больше доверять ему. Надо, чтобы стандарты позволяли предприятиям при соблюдении всех условий, то есть при наличии современных основных фондов, сертификации по ИСО 9000 и прочего получать необременительный режим работы.

Мы знаем, что за рубежом действуют общественные ассоциации производителей и сертификация присутствует как общественный институт. Если ты потерял свою торговую марку, то через публичный механизм с рынка уходишь.

Мы анализировали такую работу в Соединенных Штатах: там контролируют и государственные органы, но не так часто и процедура очень дешева. Поддержание бренда колоссальных инвестиций не стоит. Гораздо важнее вкладываться в развитие — это огромные деньги. И у нас в стране надо смело переходить на систему общественного, рыночного контроля.