Урал
22 марта Госдума приняла законопроект, запрещающий интернет-страницы, содержащие информацию о детях, ставших жертвами преступлений. Доступ к таким сайтам будет заблокирован на всей территории РФ, они войдут в специальный реестр. По мнению разработчиков документа, свободное использование сведений о преступных деяниях может серьезно ранить детскую психику, спровоцировать суицид. В подтверждение приводится статистика: Россия заняла первое место в Европе по количеству самоубийств среди детей и подростков. Всемирная организация здравоохранения признала, что РФ находится в чрезвычайной ситуации, поскольку в течение длительного периода показатель самоубийств существенно превышает установленный критический уровень. Причин много — от страха перед будущим до конфликтов с родителями. При этом установлено, что лишь у 10% подростков в случае самоубийства имело место истинное желание убить себя. В остальных 90% — это крик о помощи, желание привлечь к себе внимание, неприспособленность к окружающему миру.
В нынешнем мире ребенком быть нелегко. Статданные говорят, что работающая мама уделяет сыну или дочери всего семь минут в сутки. Между тем среда обитания не способствует самостоятельному развитию детей. Сейчас они не только не имеют собственного пространства, но и вынуждены мириться с массой ограничений, продиктованных взрослыми. Можно ли привлечь маленьких жителей к участию в общественной жизни, сделать их существование безопасным и максимально комфортным?
Нужна ли свобода маленькому человеку
Самый простой вариант — спросить у ребенка, что он хочет изменить в пространстве, которое его окружает. Ответ получишь достаточно неожиданный: меньше давления и контроля со стороны взрослых. Предвижу естественную реакцию нормального родителя: «А как ты хотел, вокруг столько криминала, дурного влияния и опасностей».
По мнению специалиста по правам детей, почетного доктора Университета Эдж Хилл (Великобритания) Тима Гилла, когда нынешние взрослые были маленькими, они играли на улицах, а не в помещениях:
— Это показывают мои исследования, проведенные во всех уголках мира, от Канады до Японии. Мы играли в местах, неподконтрольных взрослым. И дети не боялись допускать ошибки, потому что не чувствовали давления взрослых. Мы с упоением вспоминаем самые важные для нас тогда моменты: впервые залезли на дерево, впервые сами проехались на велосипеде. Это очень сильные воспоминания, потому что в них есть приключенческий задор. Мы осознали тогда, что можем сделать что-то сами в этом огромном мире, что нам уже не нужен вечно страхующий или крепко держащий нас за руку взрослый.
Тим Гилл приводит данные английского исследования, в ходе которого несколько тысяч детей от 6 до 15 лет просили оценить по шкале от 1 до 10, насколько они сейчас счастливы. Их также спрашивали, что они думают о семье, школе, друзьях, о районе, в котором они живут, о деньгах, которые есть у их семьи. Выяснилось, что факторами, прямо пропорциональными уровню счастья, были не семья и не финансовое положение родителей, а свобода и право выбора. То есть чем чаще дети говорили, что в их жизни есть свобода, тем выше была вероятность того, что они скажут, что счастливы.
Тим Гилл рисует большой круг на доске:
— Посмотрите, это территория, по которой в возрасте восьми лет спокойно передвигался прадедушка нынешнего маленького жителя Лондона. От поколения к поколению она сокращалась, пока не превратилась в крошечную точку. Почему это происходит? В разных странах проблемы разные, но факт остается фактом: люди трясутся за своих детей и всячески их оберегают. Но что мы получаем? Кроме того, что дети не самостоятельны, они малоподвижны: сидят в помещениях перед телевизорами и видеоиграми и толстеют. В России эта тенденция малозаметна, но через несколько лет так называемое детское ожирение придет и сюда. А через 20 — 30 лет медицина столкнется с большими проблемами: взрослые заполонят клиники с болячками, полученными еще в малом возрасте. Пора заносить детей в Красную книгу как вымирающие виды животных.
По мнению исследователя, необходимо формировать дружелюбную среду обитания:
— Если город дружелюбен по отношению к ребенку, то, взрослея, этот ребенок постепенно начинает сам исследовать свою улицу, район, учиться выстраивать взаимоотношения с окружающими людьми. Но для этого семья должна разрешать детям — даже самым маленьким — бывать на улице, под открытым небом. Кстати, в мультике про Симпсонов Барт и Лиза изучают город самостоятельно. Это признак открытой и естественной среды обитания. Хорош район или плох, можно понять по тому, сколько на улице детей разных возрастов. В некоторых городах жителям удалось вернуть улицу детям. Как это происходит? Например, родители договариваются с муниципальными властями, и тогда, скажем, на пару часов в неделю движение на улицах перекрывают. Это много где делают — и в некоторых городах Великобритании, и в Нью-Йорке, и в Чикаго, и в Дании. Кен Ливингстон (мэр Лондона с 2000 по 2008 год) разработал новый генплан. Там прямым текстом говорилось, что город должен быть дружелюбен к детям. Перечислялось, к примеру, что именно нужно учитывать при строительстве новых зданий, как правильно спланировать улицы и многое другое. Лондон до сих пор придерживается этих рекомендаций, этим инструкциям следует и нынешний мэр Борис Джонсон. Что-то подобное сейчас происходит и в Нью-Йорке. Помимо политики властей очень важно давление со стороны родителей и активистов. Благодаря их действиям в каждом районе возникают свои решения разных проблем. Например, можно создать не банальную игровую площадку три на три метра, а творческое пространство, где есть возможность залезть на дерево, понаблюдать за насекомыми, построить шалаш. Типовые площадки иногда слишком безопасны: у ребенка складывается ощущение, что и за их пределами не нужно думать, куда поставить ногу.
Оригинальную площадку в прошлом году построил один из жителей пятиэтажки в московском районе Кунцево. В одиночку он соорудил из дерева избушку Бабы-Яги, военный автомобиль с пушкой, необычные качели, лавочки и гигантский парусный корабль. Несмотря на огромную популярность нового места отдыха, районная управа приняла решение о сносе самодела. По словам руководителя департамента семейной и молодежной политики Москвы Юлии Гримальской, дело не в том, что власти плохие, а в том, что есть ГОСТы безопасности:
— Мало быть креативным, надо получить массу разрешений. После этого случая мы пытаемся пересмотреть не только нынешний подход к детским площадкам, но и разобраться, как учитывать мнение маленьких горожан при их строительстве. В Европе есть такая практика, а у нас до сих пор не было. Максимум скажут: «Хорошо, молодец, тебе пятерка, садись». А сделают все равно по-своему. Когда начнем учитывать желания детей, тогда и появятся ГОСТы для площадок, которые жители будут строить самостоятельно.
На равных
У детей слишком мало прав для полноценного участия в общественной жизни, считает эксперт по вопросам детской политики Эдриан Вос (основатель организации Play England, поддержавшей местные власти в постройке более 3 тыс. новых детских площадок, удостоен ордена Британской империи за заслуги в деле помощи детям):
— Дети не могут голосовать, у них нет денег, они очень слабые, им нужны защитники. Как эта проблема решается в Лондоне? Есть общественники, которые помогают детям бороться за свои права, работают вместе с властями, чтобы сделать среду их обитания более доброжелательной. С их участием для Лондона была разработана стратегия развития на 15 лет. Ключевое место в этом документе занимает планирование так называемых детских пространств — мест для отдыха и развлечений. Чтобы стратегия была реализована, написали подробную инструкцию для институтов, задействованных в этом процессе. Все должны работать вместе — районные власти, мэрия Лондона, проектировочные конторы, строительные и транспортные компании. Важная деталь — британская столица оказывает колоссальное влияние на все, что происходит в мире, поэтому, когда там был сделан шаг навстречу детям, местные власти во многих других городах стали предпринимать аналогичные меры. Если центральные власти в Москве будут делать город, где будет комфортно детям, этот опыт начнут дублировать во многих российских муниципалитетах. Здесь главное отойти от принципа, что место для игры — это огороженный участок с качелями. Речь идет о новом формате площадок, оборудованных всем необходимым для интересного времяпрепровождения. При этом они — часть окружающего пространства, открыты со всех сторон, а не зоны за забором. На строительство таких площадок — всего возведено 3,5 тыс. игровых комплексов — выделили 300 млн фунтов.
Тим Гилл советует местным властям экспериментировать:
— В Англии мы, например, пробовали делать разные детские площадки, чтобы понять, какие из них больше понравятся. В итоге оказалось, что лучше всего площадки, на которых одновременно могут играть дети разных возрастов. Когда у тебя несколько детей, удобнее, чтобы они играли в одном месте. В идеале нужно создавать не безопасную площадку для игр, а безопасный город для игр. Посмотришь на Берлин или Копенгаген и сразу понятно: детям там хорошо, но не потому, что там что-то специальное сделали, а потому что там вообще всем хорошо — ходят пешком, ездят на велосипедах, общаются. В Стокгольме есть микрорайон, который называется Хаммарбю Сьёстад. Он плотно населен, даже плотнее, чем спальные районы в Москве, но вы видите очень симпатичные дворы, просторные места, где дети могут побегать. Кроме того, там отличный общественный транспорт и прекрасные условия для ходьбы. Семьи туда с удовольствием едут жить.
Юлия Гримальская считает, что в России для формирования безопасной для детей среды предстоит решить массу вопросов — от парковки авто во дворе до снижения криминальной составляющей: «Это комплексная задача, в решении которой должны принимать участие местные власти, правоохранительные органы, жители. Кроме того, из-за климатических условий нужна альтернатива улице — досуговые учреждения».
По словам Эдриана Воса, и у детей должна быть возможность зайти в теплые помещения, позаниматься там искусством или спортом. Точно так же полицейским приходится прилагать все усилия, чтобы обеспечить безопасность, но при этом не вводить лишние ограничения. «Главная задача объяснить всем службам, обеспечивающим жизнедеятельность города, его жителям, как предоставить детям свободу, возможность играть на улице, — рассказывает Эдриан Вос. — Создавайте открытые пространства, они безопаснее, ограничивайте автомобильное движение. Машины должны ползти со скоростью 5 километров в час и объезжать детей, а не дети должны шарахаться от них. После введения нашей стратегии, на 8% больше детей в Англии сказали, что они довольны условиями для игр, общий процент таких детей возрос до 50%, то есть документ работает. Главное — не экономить на малышах».
По мнению Юлии Гримальской, можно принять любые документы, но ничего не изменится, если взрослые не будут относиться к ребенку как к равному партнеру. А значит, мы должны изменить психологию, научиться слушать детей.
Эту точку зрения поддерживает уполномоченный по правам ребенка в Москве Евгений Бунимович:
— В российском обществе уже сформировался запрос на безопасную и развивающую среду для детей. Эта тема тревожит многих родителей. Есть вариант изоляции ребенка за большим забором, но вряд ли это положительно скажется на его развитии. Люди понимают, что нужно менять нынешнюю среду. Но как? Нужно развивать детское движение. Еще года четыре назад в московской мэрии при обсуждении этой темы мой вопрос «а почему дети не участвуют в этом собрании?» поставил в тупик организаторов встречи. Сейчас так быть не может, мы наблюдаем следующий этап, когда дети выходят на сцену и произносят речь, написанную для них взрослыми. Пора переходить на ступень выше, когда дети говорят то, что думают. Первый шаг сделан — при уполномоченном по правам ребенка создан Детский совет, который объединяет около 400 разных движений. Когда мы собираемся, то говорим не только о детских проектах, они очень много думают и про то, каким должен быть город. К ним надо прислушиваться, ведь именно от детей зависит наше будущее.
