Эксперт объединения экономистов «Новый курс» (New Deal), преподаватель МФТИ
Хотя в российской публичной политике подобные сомнения в работоспособности главных постулатов «макроэкономической стабильности» звучат чуть ли ни впервые, это нельзя назвать национальной причудой. Скорее, мы нагоняем мировые тренды, в которых проводимой денежно-кредитной политикой (ДКП) оказываются недовольны не только эксцентричные лидеры вроде Реджепа Эрдогана или Дональда Трампа.
Последние 30 с лишним лет всё большая часть стран, включая Россию, живёт в парадигме так называемой «активной денежно-кредитной политики». Управление экономическими показателями достигается за счёт действий монетарных властей — в основном, это управление ключевой ставкой и совершение операций на открытом рынке.
Ззадача ЦБ зачастую сводится к поддержанию определённого уровня инфляции, который регулятор связывает с отклонением от потенциального выпуска. Именно инфляция выступает главным индикатором, который и пытаются контролировать при помощи инструментов ДКП.
Неоднозначные результаты этих мер за последние пару лет подаются как нечто из ряда вон выходящее — то, с чем центробанки никогда прежде не сталкивались. Результат действительно находится в полном противоречии с тем, что ожидали ведущие экономисты. Несмотря на заявления, что «старые правила перестали работать», едва ли такие правила вообще когда-либо работали.
Далеко за примером ходить не надо: в 2010-х специалисты центробанков и большинство экономистов недоумевали, почему не работает политика низких (и впоследствии околонулевых и даже отрицательных) процентных ставок. Теория прогнозировала, что снижение ставок, а затем политика количественного смягчения, призванная сделать более пологой кривую доходности в целом, смогут простимулировать экономическую активность и приведут к долгожданному «отскоку» после кризиса 2008 года.
Ничего подобного не произошло. Восстановление получилось «jobless», то есть, не повлёкшим устойчивый рост рабочих мест — по большей части речь шла о росте прекарной (неустойчивой, выведенной за рамки постоянных трудовых отношений) занятости. Остались консервативными и предпочтения домохозяйств: ипотечное кредитование также не «отскочило».
И вот теперь, выясняется, что и в новых, постковидных условиях общепринятые подходы вновь дают сбой. Только теперь негодование связано, наоборот, с длящимся «перегревом» экономики. Любопытно, что это справедливо как, скажем, для США, так и для России: в обеих странах возросшая ставка процента не привела к тому, чего от неё ждали, хотя причины и контекст, разумеется, совершенно различны.
Всё чаще делаются попытки дать происходящему альтернативные объяснения. Возможно, одной из наиболее перспективных «ревизий» традиционных истин является гипотеза о том, что следует отделять повышение ставки как таковое от уровня ставки самого по себе.
В то время как повышение ставки, будучи достаточно резким, неизбежно должно оказывать сдерживающий эффект на экономику, то в долгосрочном периоде высокая ставка процента означает и стабильно большие потоки процентных выплат.
Такая позиция не укладывается в логику господствующих экономических моделей, предполагающих «рикардианские» режимы фискальной политики, согласно которым накопленные обязательства соответствуют приведенной стоимости будущих профицитов: попросту говоря, рост выплат по облигациям должен компенсироваться ростом будущих налоговых сборов или сокращением госрасходов.
Однако если такие принципы не выполняются и повышение ставок не находит компенсирующего воздействия со стороны фискальной политики, то, в принципе, высокая ставка процента наоборот может поддерживать повышенный уровень спроса в экономике, а значит, способствовать повышенному уровню инфляции.
Текущая ситуация показывает, что традиционная ДКП далеко не всегда способна затормозить экономику, особенно если ей «противостоит» стимулирующая (как в России) или просто недостаточно жесткая фискальная политика при стабильно высоких ставках (как, предположительно, получилось в США).
Всё это приводит к естественному вопросу о том, какой подход должен прийти на смену ортодоксальным рецептам. В общих чертах речь идёт о задействовании более «прямых», непосредственных, мер контроля экономики.
Меры контроля экономики
- Управление валютным курсом — особенно актуально для зависящих от импорта развивающихся стран, где ослабление курса почти полностью переносится в цены;
- Фискальная политика — более прогрессивные шкалы и виды налогов могут лучше выполнять роль автоматических стабилизаторов в случае краткосрочных потрясений;
- Целевое инвестирование — направленное расширение так называемых «узких мест», в т.ч. связанных с логистикой, может увеличить потенциальные объёмы выпуска в долгосрочном плане, одновременно страхуя от ситуативных ценовых шоков;
- Макропруденциальная политика — адресное регулирование кредитной активности в различных отраслях позволит точечно бороться с причинами перегрева, не выписывая всем остальным «одинаковое лекарство»;
- Ценовой контроль временного характера — сдерживания роста тарифов, стоимости топлива и прочее могут ослабить периодические цепочки переноса возросших издержек в цены от тех или иных шоков на стороне предложения
На общем уровне политики и эксперты должны принять идею о том, что инфляция от случая к случаю и от страны к стране может иметь принципиально разный источник. Попытка применять одинаковый шаблон к любой индивидуальной проблеме грозит не только столкновением с массой издержек, но и риском не решить поставленную задачу в принципе.
Россия сейчас находится на распутье.
С одной стороны, упомянутая неспособность достичь желаемых результатов прежними способами как будто не отражается в риторике регулятора. К примеру, российский ЦБ соглашается,, что в течение 2023 и начала 2024 года намного больший вклад в инфляцию (причём как положительный, так и отрицательный) вносили шоки на стороне предложения, а не на стороне спроса. Несмотря на это, регулятор настаивает на необходимости дальнейшего ужесточения ДКП.
С другой, наблюдаются «неожиданно позитивные» экономические результаты последних лет: рост реального выпуска, средних зарплат, рекордно высокая занятость.
Эти обстоятельства подталкивают к пересмотру ортодоксальных подходов, в том числе пересмотру таковых в традиционно монетарной области.
Больше новостей читайте в нашем телеграм-канале @expert_mag
