«Число резидентов перевалило за 4 тыс. компаний. Более 60% из них все еще находятся на этапе разработки своих технологий. А 35% резидентов уже работают с заметной выручкой порядка 0,5 трлн рублей, и эта выручка в течение последних четырех лет растет на 40–60% в год», — приводит его слова пресс-служба фонда.
Отмечается, что число резидентов с оборотом более 2 млрд руб. с 2017 г. увеличилось в 10 раз — с 3 до 30.
Впрочем, как указал Кирилл Каем, основные участники проекта «Сколково» — это малые компании, которые зачастую приходят вообще без выручки, без залогового обеспечения и банковских историй, и фонд находит возможности им помогать.
«Спрос в действительности очень быстро растет, но „долина смерти“ в этом моменте оказывается еще более высушенной и жесткой, чем была в 2010–2013 годах. С точки зрения венчурного финансирования нам нечем подкормить компании. А в обрабатывающей промышленности венчурных фондов вообще нет. И мы оказываемся с компаниями, у которых есть хорошая IP, есть MVP, работающий прототип, но дальше необходимо делать конструкторскую документацию, выводить продукт в серию, и тут мы спотыкаемся», — сообщил зампред правления фонда.
По его словам, квотирование закупок инновационных решений у малых технологических компаний могла бы оживить рынок.
«Меры поддержки Минцифры и Минэкономразвития также хорошо работают с точки зрения поддержки внедрения цифровых решений. Но с точки зрения роботизации, а также индустрии 4.0 такого рода поддержка очень бы помогла ускорить инновации», — указал он.
Кроме того, необходимо менять венчурный ландшафт, подчеркнул Кирилл Каем. Он отметил, что отдельные корпорации уже органически начинают образовывать свои венчурные фонды и делают это с небольшой поддержкой государства. Все это позволит ускорить цифровизацию и замещение иностранных вендоров российскими.
«Мы сможем ввести такого рода инструментарий в станкостроении, обрабатывающей промышленности и серьезно ускорим цикл внедрений. С точки зрения цифровых технологий мы видим, что реальные внедрения занимают 2–2,5 года, а внедрение хардвера, возможно, будет занимать 4–5 лет, но однозначно по критическим технологиям мы сможем это сделать», — отметил зампред правления.
