Заместитель председателя ВЭБ.РФ:
Есть такая поговорка, что за человека не нужно ловить рыбу, ему нужно дать удочку. Поэтому, когда мы говорим о роли государства, то она состоит в том, чтобы дать эту удочку. Любой продукт, [в том числе] искусственный интеллект, создают другие два участника [процесса] — наука и бизнес. Если у них нет мотивации это делать и достаточных компетенций, то ничего не получится. Поэтому государство здесь может выступать лишь в роли помощника, предоставляя разного рода преференции, льготы, косвенно формируя интерес науки и бизнеса идти в те или иные сферы, которые государство считает приоритетным.
У нас часто говорят про то, что научное знание не конвертируется в бизнес-проекты. И, на мой взгляд, в этой дискуссии мы иногда перегибаем палку, говорим, что наука сама и должна заниматься коммерциализацией. Мы начинаем обвинять ученых в том, что они не приносят доход. Но, на мой взгляд, это все-таки не то, к чему стоит стремиться. Наука, прежде всего, должна создавать новое знание, которое бесспорно должно [впоследствии] коммерциализироваться. Но [сами] ученые не должны заниматься предпринимательской деятельностью. А вот такие традиционные, понятные модели, как лицензирование интеллектуальной собственности в пользу бизнеса, который уже будет эти наработки превращать в коммерческий продукт — это как раз то, к чему стоит стремиться.
Главный управляющий партнер по развитию искусственного интеллекта ВЭБ.РФ:
Государство выигрывает от эффективности [использования ИИ], потому что все сейчас в новых реалиях ищут способы кратного повышения эффективности процессов в экономике и производстве. И искусственный интеллект, как мы видим, дает неоспоримое преимущество. Государство выигрывает от эффективности процессов в отраслях экономики, наука — получает квалифицированный, компетентный заказ на конкретное прикладное применение [ИИ], а бизнес — конкурентоспособное преимущество.
[Есть] страх изменений, куча «пугалок». Например, что сейчас искусственный интеллект придет и отберет у всех работу. У тех, кто боится, он ее и отберет в первую очередь. Потому что [такие] сотрудники не верят в свою эффективность, в свою необходимость для текущих процессов, и тем более будущих.
Второй тип «пугалок»: искусственный интеллект, робот с красными глазами, придет и всех поубивает, потому что произошло восстание [машин]. Оно если и произойдет [когда-то], то это будет не какой-нибудь пылесос и не микроволновка. Поэтому бояться не надо. Внедряйте [искусственный интеллект], работайте с бизнесом, с компаниями, наращивайте внутренние компетенции. Это тот случай, когда отсидеться не получится. Поэтому либо мы как-то в эти процессы встроимся, либо будем бояться утюга и микроволновки.
Профессор Центра искусственного интеллекта «Сколтеха»:
Я немного остужу энтузиазм тех, кто верит в «божественность» ИИ. Что такое современный искусственный интеллект? Это гоночная машина, которая может двигаться всё быстрее и быстрее, но в какой-то момент у нее может отвалиться колесо. Мои коллеги доказали теорему, согласно которой с вероятностью, близкой к единице, обычная нейронная сеть может выдать неверный результат. Так что для работы нужна не только мощность ИИ, но и достаточное образование, знание, без которого помощь нейросети будет бесполезной.
Директор направления «Кадровый суверенитет» АНО «Цифровая экономика»:
Мы часто слышим, что кадры у нас не те, система образования их неправильно готовит. Или наоборот, работодатели не дают молодым людям трудоустроиться: мол, не надо лезть в наши образовательные процессы, они не знают, как обучать. Но благодаря проектам «Цифровые кафедры» и «Урок цифры» (посвящены внедрению ИИ. — «Эксперт») Минцифры <..> добилось грандиозных прорывов. Благодаря им и другим инициативам нацпроекта «Экономика данных» к 2030 г. уже не будет такого, что компании недовольны качеством кадров, которые приходят из вузов, а вузы — бизнесом.
Больше новостей читайте в нашем телеграм-канале @expert_mag
