Первым советским магнитофоном, который пошел в продажу, считается «Днепр» киевского завода «Маяк», выпускавшийся с 1949 г. Несмотря на название, на немецкий Magnetophon (тот же случай, что и с патефоном — переход марки в имя нарицательное) фирмы AEG он не был похож.
В 1957 г. в СССР было выпущено 59 тыс. магнитофонов, в 1962-м — 195 тыс. Для примера, телевизоров в эти годы было произведено 708 тыс. и 2,168 млн соответственно. За миллион объем производства магнитофонов перевалил только в 1969 г.
Помимо общей недооценки специалистами Госплана значения магнитной записи, существовали и объективные трудности. Лентопротяжный механизм оказался капризной штукой, с высокими требованиями и к механике, и к электродвигателям: при малейшем нарушении стандартов пленка «зажевывалась». Сама же пленка от частого использования осыпалась. Так что с самого начала советская промышленность должна была решать две параллельные задачи — наладить производство и магнитофонов, и пленки, а позднее — и кассет).
Проблему развели по разным ведомствам. Производство пленки поручили министерству химической промышленности. К 50-м гг. в СССР имелось три завода, выпускавших фото- и кинопленку — в Казани (будущая «Тасма»), в Шостке (будущая «Свема») и в Переславле-Залесском (будущий «Славич»). Эти заводы развернули производство всех необходимых компонентов для магнитофонной пленки — гамма-окиси железа, диоксида хрома, феррита кобальта, триацетата целлюлозы и т.д.
Позднее к производству кассет подключили казанский завод «Полимерфото», бывший фотожелатиновый. Ему пришлось перестраиваться с вываривания костей скота на литье пластмасс, изготовление сложных пресс-форм, сборку и упаковку кассет, которых к 1988 году выпускалось 18 млн штук в год (при 2 млн в 1973 г.).
За магнитофоны отвечало оборонное министерство радиопромышленности, а с 1974 г. — новое министерство промышленности средств связи. Всего в производстве было задействовано более двадцати заводов по всей стране — от Томска и Бердска в Сибири до Риги и Ивано-Франковска на самом западе.
Магнитофоны «Днепр» весили почти 29 кг. Шла борьба за их миниатюризацию, с ламповых произошел переход к транзисторным, росло число звуковых дорожек, появлялись различные функции — шумоподавление, стереофония, ускоренная перемотка и т.д.
Настоящей революцией стало появление кассетников. Если на Западе стандарт «Филиппс» внедрили в 1963 г., то у нас он появился примерно на десять лет позже, и еще долго «катушечники» превосходили по качеству звука кассетные магнитофоны.
Для советского среднего класса обладание качественной звуковой аппаратурой было одним из показателей статуса. Конечно, хвастать было принято импортной аппаратурой, но и среди советских изделий имелась своя градация престижного и непрестижного. Ценились прежде всего т.н. полупрофессиональные катушечные магнитофоны, обеспечивавшие высокое качество звука, и широкий диапазон перезаписи. К ним относились, например, модели марки «Олимп» кировского завода им. Лепсе. Предприятие Минавиапрома (редкий пример вовлечения этого ведомства в магнитофонную тематику) выпускало электрооборудование для самолетов, а заодно и «Олимп А-400» и «Олимп-700». Последний был моделью с полным автоматическим реверсом и двухдорожечной записью.
Из катушечников попроще спросом пользовался модельный ряд «Маяк», марка, сменившая «Днепр» в 70-е годы на киевском заводе. Также неплохой считалась «Электроника» с фрязинского завода Минэлектронмаша. (название «Электроника» не только в магнитофонах, но и в радиоприемниках, телевизорах и т.д. указывала на принадлежность к данному министерству).
Среди кассетников высшего класса — и по качеству, и по цене, доходившей до невероятных по тем временам 1900 руб., высоко котировались те же «Маяки», например, «Маяк-010-стерео». Примерно такой же по уровню была «Вильма-001-стерео» Вильнюсского приборостроительного завода. Считалось, что прибалты обеспечивают качество, близкое к западному.
Самым же массовым кассетником, из тех, что брали с собой в походы и покупали детям-школьникам, конечно, был «Электроника—302». Монофонический, однодвигательный простой и надежный как автомат Калашникова, его выпускали в Зеленограде и Ставрополе, Кишиневе и Ижевске (под маркой ИЖ-302). Кстати, в Кишиневе на базе этой модели в 2000 г. начали выпускать магнитофон RM-201, но спустя три года свернули производство.
С позиций сегодняшнего дня видно, что основным следствием широкого распространения магнитофонов стала подлинная революция в массовой культуре. Ни телевидение, ни радио, ни проигрыватели не могли иметь такого эффекта, поскольку ТВ принималось только советское, радиостанций на средних волнах ловилось не так много, а «нужные» глушились, пластинки же в советских магазинах продавались идеологически проверенные.
Зато магнитофонные записи могли быть какими угодно. Феномен бардовской культуры целиком и полностью основывался на распространении магнитофонов. Тоже самое касалось поп-музыки во всех ее проявлениях, от рока до диско. За западными подтягивались первые советские рок-группы, выпускавшие «магнитоальбомы». К середине 80-х широкое хождение имели т.н. «эмигранты» — блатной шансон ресторанных певцов, переехавших из СССР в США. С пленок вещали и сатирики, скажем, Михаил Жванецкий.
В теневой сфере магнитозаписей крутились немалые деньги разного рода организаторов подпольных студий. Иные будущие бизнесмены начинали свой путь здесь. Так что, говоря о производстве магнитофонов (к 1990 г. их выпуск дошел до 6,2 млн), надо всегда иметь в виду их «вторичный» эффект для теневой экономики, а, главное, для альтернативной культуры, которая стремительно подтачивала культуру официозную, разрушала государственную идеологию и готовила перемены рубежа 80-х — 90-х.
«Эксперт» продолжает цикл авторских публикаций об истории российской промышленности. Некоторые изложенные в этих заметках факты имеют лишь косвенное подтверждение, и если у читателей есть другое видение исторических событий, об этом можно написать в редакцию на адрес expert@expert.ru.
Больше новостей читайте в нашем телеграм-канале @expert_mag
