Когда деревья были небольшими
Велика Россия, а подходящих деревьев, чтобы посадить аллею или озеленить улицу, сегодня в стране почти нет. «Подходящих — это значит, взятых из одной партии, или, как минимум, имеющих одинаковые параметры: высоту, обхват ствола, диаметр кроны, — поясняет Мария Гельфанд, руководитель питомника „Малахит“ в Венёвском районе Тульской области. — Ведущим европейским питомникам в среднем по 100 — 120 лет. Они с такой задачей могут справиться: есть трудовые династии в нескольких поколениях, есть преемственность опыта. Именно поэтому все крупномеры, которые не так давно высаживались, например, на Садовом кольце в Москве, были привозные, из Германии. И сегодня их пока заменить нечем».
Питомниководство как отрасль, хотя и относится к аграрному комплексу, слишком невелика по объемам производства и оборотам в сравнении с разведением пищевых сельскохозяйственных культур, поэтому находится на обочине статистического интереса. Проще говоря, профильное ведомство в лице Минсельхоза не считает, что в стране есть какая-то серьезная проблема с декоративным посадочным материалом, а, значит, все разговоры о дефиците — это субъективное мнение представителей питомников, которые рассматривают рынок исключительно в пределах своих компетенций.
По словам Марии Гельфанд, оценить ситуацию можно, сравнивая спрос и предложение на электронных биржах растений. Предложение сейчас — это почти исключительно цветы, кустарники и плодовые растения, спрос на крупномеры — партии в среднем по 10–15 шт., а иногда и по 3 шт., с добавлением к указанию породы: «Рассматриваем и аналоги». Судя по тому, что одни и те же запросы повторяются, с их удовлетворением есть проблемы.
Цикл производства аллейно-парковых деревьев — долгий и сложный. Первый товарный формат, который нужен городу, — это крупномеры высотой 3–3,5 м и обхватом ствола 12–16 см. Чтобы их вырастить, требуется 12–14 лет. Чтобы получить деревья высотой до 7 м и обхватом ствола 20–25 сантиметров, требуется уже 15–18 лет. И если речь идет о серьезном бизнесе, то, заложив один раз такие посадки, нужно не просто за ними ухаживать в течение всего этого времени, но еще и каждый год закладывать новые.
В силу сложности и трудоемкости процесса, а главное, необходимости выдерживать строжайшие стандарты качества в товарных объемах для оптовых заказчиков, с декоративными крупномерами никто целенаправленно не работал ни в СССР, ни даже раньше, в царской России. Хотя, скажем, кавказская пихта, которую в 1835 г. открыл и описал ботаник Александр фон Нордман, стала впоследствии датской новогодней елкой, которую сегодня миллионами штук продают по всему миру.
Сегодня в стране деревья для городского озеленения практически никто не выращивает. Евгений Олейник, генеральный директор «Гарден Маркет», основатель Академии питомниководства уверен: в одиночку ни одному питомнику с такой задачей и не справиться, нужна система. «Я стараюсь заложить сразу несколько питомников. Один занимается сеянцами. Другой питомник их покупает, частично доращивает, частично прививает, скажем, к обычной липе — сортовую липу мелколистную „Грейспаер“, к остролистному клену — клен „Ройял Ред“. Выгнали так называемый хлыст высотой 2–2,5 м — продали дальше, в питомник, где эти хлысты уже будут доращивать до товарных форматов».
Такое доращивание требует регулярной пересадки или «перешколки» растений, чтобы сформировать компактный корневой ком. Только деревья с таким комом пригодны для комфортной транспортировки и посадки в городских условиях (в природе корневая система привольно разрастается вширь и вглубь, и если дерево сразу перенести в город, оно скорее всего погибнет). При взаимодействие нескольких питомников качественные крупномеры можно получить в течение 8–10 лет.
По оценке Олейника, заполнить рынок отечественными аллейно-парковыми деревьями быстрее, чем за 15 лет, едва ли удастся. Курс на укрупнение хозяйств и объединение нескольких питомников неизбежен. Чтобы выращивать качественные крупномеры в промышленных масштабах, нужно эти масштабы обеспечить — землей, кадрами, спецтехникой и, главное, заказами от города и строительной отрасли, а не разовыми запросами на «зеленых биржах». Но чтобы такой заказ появился, должна быть уверенность, что его есть чем обеспечить.
Пока этот замкнутый круг не разорван, питомники продолжают закупать деревья в Европе, не обязательно сразу взрослые и дорогие, а сравнительно дешевый посадочный материал небольшой высоты, который потом доращивают на своих полях. И все же тот, кто в России научится работать полностью независимо и в товарных объемах с крупномерами, на собственном посадочном материале, сумеет освоить огромный сегмент рынка.
В середине 1990-е годы в питомниководстве случился провал: наследие советских лесхозов перестало быть интересно для рынка. Одновременно стали активно строится коттеджные поселки и частные загородные резиденции. Их состоятельные хозяева требовали качественных растений и как можно быстрее. В результате посадочный материал стали импортировать из Польши и Германии, частично из Голландии. До 20–25% прибыли немецких питомников приходилось на российский рынок. Везде были русскоязычные менеджеры. По словам Валерии Савиных, руководителя и сооснователя Бюро городской среды SPACES, сегодня растения везут преимущественно из Венгрии, отчасти из Италии и Турции. Правда, потребности российского рынка это все равно не закрывает, потому что у дефицита есть и другие причины, не связанные с геополитикой и ростом цен на ввозимую из-за рубежа продукцию.
Андрей Щедрин, ландшафтный архитектор и основатель питомника дизайнерских растений «Барбарис», уверен, что повышенный спрос на посадочный материал создается в том числе из-за проведения Всероссийского конкурса лучших проектов комфортной среды в малых городах и исторических поселениях. За семь лет его победителями стало более 800 проектов, а хорошего благоустройства без качественного озеленения не бывает.
Запрос и в самом деле колоссальный, но, в отличие от конкурса и стройки, декоративное питомниководство никакими специальными программами или тем более льготными кредитами не поддерживается. «Если бы появилась льготная инфраструктурная ипотека на строительство, допустим, теплицы или ангара с дорогой к нему, под 9% или максимум 12%, это очень помогло бы отрасли, — уверен Евгений Олейник. — Но сегодня существуют лишь программы классического фермерского толка, и кредит можно взять лишь под 16%-18%. Учитывая, что у нас деньги длинные, это просто убийственные проценты».
Дефицит кадров
В российских профильных вузах мало что изменилось с советских времен. «Там в принципе не учат декоративному питомниководству, — говорит Олейник. — Учат агрономии, но по-прежнему с акцентом на „плодовку“. Но вырастить плодовое дерево и тую „Смарагд“ или „Брабант“ — это разные задачи. В результате дефицит кадров в отрасли составляет как минимум 20%. И особенно остро не хватает высококвалифицированных специалистов, тех, кто мог бы управлять процессами в зеленом хозяйстве».
«Мы недавно подсчитали, что если собрать вместе всех выпускников вузов, которые готовят специалистов, хоть как-то связанных с озеленением, то получится максимум 1000 человек на всю Россию, — рассказывает Валерия Савиных. — А с поправкой на то, что далеко не все из них остаются работать по специальности, это число нужно уменьшить примерно втрое».
Что касается высококвалифицированных специалистов, то они и за хорошую зарплату не всегда готовы ехать работать в сельскую местность, например, в Махринские Выселки Венёвского района, где находится питомник «Малахит». Соответственно, там нужно создать для них привлекательные условия жизни. Пересадка, перекопка, перевалка, погрузка материала — все это тяжелый труд.
Между тем, не только новые вузы не появляются, но и в старых упраздняются факультеты городского озеленения: их заменяют кафедры ландшафтной архитектуры. Именно это произошло, например, в Санкт-Петербургском государственном лесотехническом университете, старейшем российском вузе такого профиля. Ландшафтная архитектура — это хорошо, но при условии глубоких знаний о растениях и четкой координации взаимодействия между архитектором, заказчиком, городом. А такой координации тоже не хватает.
Дефицит взаимодействия
В конце января Андрей Щедрин организовал на ВДНХ первый в России архитектурно-ландшафтный форум «Пространства. Общественные территории». Его главной целью как раз и было собрать на одной площадке девелоперов и государственных заказчиков общественных пространств, архитекторов, ландшафтных архитекторов, поставщиков и производителей малых архитектурных форм, игрового оборудований, растений. И научиться говорить на одном языке.
О том, что идея форума возникла не на пустом месте, красноречиво свидетельствовало выступление Екатерины Дмитриевой, руководителя подразделения по озеленению компании C&U. Она рассказала о целом наборе ошибок в проектировании ландшафтов премиальных жилых комплексов. Вот лишь некоторые примеры. Соседство газона и песочницы (песок быстро заметает траву). Размещение детского игрового оборудования на газоне (газон вытаптывается). Отсыпка корой склонов и продуваемых участков (дождь и ветер разносит кору по всей территории). Мощение пожарных проездов тротуарной плиткой в комбинации с газоном (плитка не выдерживает веса машин, дернина частично срезается зимой при очистке проезда от снега). Или совсем уже элементарно: заглубление корневой шейки уникального старого дуба (дерево на зиму буквально закопали в грунт). Стоит повториться: речь идет о премиальных жилых комплексах с выдающейся архитектурой, роскошными лобби, консьерж-сервисом и да — вытоптанными или заметенными песком газонами.
На подборе растений Дмитриева специально не останавливалась, но проблема и не требует пояснений, если вспомнить, что цикл девелоперского проекта — 3-5 лет, то есть почти втрое меньше, чем цикл производства тех же деревьев. По идее, застройщик должен предоставить питомнику и с ним согласовать всю ассортиментную матрицу озеленения. Но, по словам Валерии Савиных, расчет делается один и обычно не дальше первой очереди строительства. Точного количества растений застройщик не может дать. Соответственно, и питомник не может спланировать, что ему точно нужно вырастить и поставить. Как результат — из проекта в проект кочует один и тот же базовый ассортимент растений: ирга Ламарка, сирень, березы повислые, ивы, клен Гиннала, роза ругоза, более известная в народе как шиповник. Но однотипность озеленения — еще не проблема. Проблема — его качество.
Копанина, тендеристы и пиксельные питомники
Ответом на дефицит профессионально выращенных в питомниках растений служит так называемая копанина или самокоп, то есть дикорастущие деревья и кустарники, взятые из их естественной среды обитания. Бывает, что выкапывают прямо в лесополосе, но в основном — самосев в полях. Сообразительные люди покупают такие поля и начинают продавать растения городу или застройщикам через тендерные закупки. Цену «тендеристы» снижают радикально: отсутствие каких-либо серьезных инвестиций в товар легко позволяет это сделать. Дешевизна многих соблазняет и заставляет ослабить контроль за качеством. Несмотря на то, что Ассоциация производителей посадочного материала (АППМ) давно уже разработала стандарт для декоративных растений, а три года назад он стал ГОСТом (Р59370-2021), применяют его требования далеко не все и не везде. По замечанию Валерии Савиных, нередко применяются еще советские ГОСТы, в которых определяется только высота или возраст растения, а не обхват ствола, количество скелетных ветвей, количество пересадок. Но как определить возраст? Спилить ствол и посчитать годовые кольца?
Самое же главное, что у копанины не сформирован компактный корневой ком, и приживаемость таких растений крайне низкая: погибает не менее 30%. Почти все деревья, которые можно видеть сегодня вдоль магистралей и транспортных развязок, — это, как правило, именно копанина: кривоватая, лысоватая, больная.
Но у дефицита (если он существует) есть и плюсы. Ежегодный рост оборота по разным оценкам составляет от 28 до 40%. В России уже неплохо справляются с производством удобрений и специализированного оборудования. Но потребность в создании новых растениеводческих хозяйств очень велика. По словам Евгений Олейника, сегодня в стране работает около 350 профессиональных питомников декоративных растений, а должно быть не менее 1,5 тысяч. Существуют также огородные или так называемые «пиксельные» питомники площадь от 20 до 50 соток. Всего их порядка 500, но нужно как минимум еще столько же. И все это при условии активного обучения и подготовки профессиональных кадров. «Вот тогда Россия сможет обеспечить себя посадочным материалом и качественным озеленением», — говорит Олейник.
