В конце ноября в Петербурге прошел ставший уже традиционным Международный образовательный форум. В очередной раз российские педагоги и "школьные" управленцы совместно с западными коллегами обсуждали перспективы российской системы образования и пути ее реформирования. В этом году для обсуждения была выбрана, казалось бы, узкая и специализированная тема "Инновации в образовании, Интернет и личность". Однако уже через несколько часов после начала дискуссии стало понятно, что обсуждать проблему компьютеризации российских школ невозможно вне контекста глобальной образовательной реформы в целом.

Главный герой мероприятия председатель правления нефтяной компании " ЮКОС" Михаил Ходорковский, основатель Федерации интернет-образования (через нее в общей сложности ЮКОС инвестировал в создание региональных центров интернет-образования около 20 млн долларов), сразу поднял планку обсуждения. Он меньше всего говорил об Интернете и компьютерах, определив лейтмотив форума: "Сегодня основной ресурс нашего государства не нефть, а образование. Нефтяной ресурс исчерпает себя уже через 15-20 лет, а образованные люди останутся". Его безоговорочно поддержали другие VIP-гости мероприятия, такие как советник президента Андрей Илларионов, министр образования Владимир Филиппов, депутат Госдумы Ирина Хакамада.

Показательным, с точки зрения хода обсуждения, стало выступление американки Линды Робертс, попечителя Education Development Corporation, которая до недавнего времени возглавляла Офис образовательных технологий Департамента образования США. Среди прочего госпожа Робертс поделилась опытом внедрения интернет-технологий в американских школах. За 7 с небольшим лет ей удалось добиться увеличения финансирования этого направления с 30 млн до 900 млн долларов. "Такие результаты возможны только при совершенно иной схеме финансирования образовательной системы, нежели та, что существует сейчас у нас", - отреагировал на это под удивленный гул зала директор Института проблем инвестирования Евгений Сабуров. И российская образовательная общественность снова перешла от дискуссии о пользе дистанционного образования к теме финансирования отечественной школы.

Главный разработчик и идеолог программы модернизации российского образования ректор Государственного университета - Высшей школы экономики (ВШЭ) Ярослав Кузьминов - первый участник форума, попытавшийся вывести экспертное обсуждение из области общих рассуждений и туманных мечтаний о "высокотехнологичном образовании будущего" в сферу конкретных фактов и цифр. Руководитель одного из самых успешных российских государственных вузов, безусловно, относится к числу реформаторов-прагматиков. Сторонник кардинального преобразования российской образовательной системы, он знает цену (во всех значениях этого слова) предполагаемых нововведений и открыто говорит о ней зачастую менее прагматичному образовательному сообществу. Активно сотрудничая с государством (Кузьминов - член совета Центра стратегических разработок при Президенте), ректор ВШЭ сохраняет независимость и постоянно оппонирует властям. На представительном форуме Кузьминов оказался чуть ли не единственным публичным оппонентом Министерства образования, критикуя его за медлительность и невыполнение обещаний: "Власть многократно декларировала, что образование - основной приоритет современной государственной политики. Это записано в концепциях и программах. Но на самом деле мы пока даже не приблизились к началу реализации этого высокого утверждения".

О том, как обстоят дела на самом деле и как они должны обстоять в будущем, Ярослав Кузьминов рассказал корреспонденту "Эксперта С-З".

- Ярослав Иванович, представим себе гипотетически, что образование действительно стало реальным приоритетом государственной политики. Какова в таком случае должна быть общая картина? Что это означает: образование - приоритет?

- Если исходить из нынешней ситуации, то это означает, что государство делает две вещи. Во-первых, оно ясно и четко, раз и навсегда заявляет образовательные цели. Определяется с качеством образования, которого хочет достичь, структурой образования и объемом ресурсов, которые нужно привлечь для образования. То есть государство определяет некую канву образовательной стратегии. Концепция такого рода разработана, она подтверждена госсоветом, но пока, к сожалению, не выполняется. Во-вторых, исходя из понимания, что не нефть, уголь или лес, а именно образованные люди являются основным ресурсом страны, государство начинает поэтапно выполнять эту стратегию. Это, конечно, общие слова, но пока государство не определится с тем, что оно хочет получить от образования, любые другие действия будут бессмысленны...

- Мы уже знаем, какие качество, структура и ресурсы необходимы?

- Да, и вот дальше - мы смотрим на эти категории и определяем, что для нас приоритетно. Что такое качество? Понятие качества, по всей видимости, имеет несколько сторон. Первая - это, собственно, какое общее образование мы хотим иметь. То есть - в чем заключается качество общего образования? В количестве побед на международных олимпиадах? В общем уровне подготовленности людей к жизни в обществе? В степени усваиваемости материала школьной программы? Сейчас, как известно, только идет обсуждение новых стандартов школы. Общество пытается ответить на эти вопросы. Есть разные голоса, и каждый из них прав. Это требует обсуждения.

Вторая сторона - эффективность. Известно, что на сегодня в профессиональном образовании теряется примерно 40% государственных ресурсов. То есть из 4 млрд долларов, выделяемых на высшее образование, больше 1,5 млрд уходит в песок. У нас 50% выпускников педвузов даже не собираются работать по специальности. У нас 50% студентов-медиков не собираются работать по специальности. У нас более 60% студентов технических вузов не находят работу по специальности - степень мотивированности у них выше, чем у медиков и педагогов, а вот находят они работу реже. Еще хуже ситуация с военными и аграрными вузами. Вот вам и параметры неэффективности. Есть еще сельская школа - здесь полный абзац. Уровень затрат на одного обучающегося там выше, чем в Бауманском училище. При этом сельская школа еще ухитряется ничему не учить. Яркий пример из области профессионального образования. Примерно половину студентов ПТУ готовят по технологиям, не востребованным на рынке. Так, ежегодно в России выпускается почти тысяча человек по специальности "обрезчик" - людей, которых в XXI веке учат рубить металлические листы. То есть нужна структурная реформа образования, для того чтобы убрать нынешние зоны неэффективности, перевести деньги, которые уходят в пустоту, на необходимые программы и направления. При иной структуре образования мы получим большую эффективность.

Наконец вопрос объема финансирования. Образованию нужно по крайней мере в два раза больше средств, чем оно получает сейчас. Ведь одна из основных проблем нынешней образовательной системы в том, что она уже 10 лет получает ничтожно малую долю - от 15 до 40% от необходимых затрат. Сейчас образованию нужно не 12 млрд долларов в год, которые оно получает, а примерно 25 млрд.

Как этого достичь? Можно в два раза увеличить бюджетное финансирование. Но это сейчас нереально, государство не потянет такой объем. Второй путь - сделать образование полностью платным. Это тоже не годится, не нужно объяснять почему. Третий вариант: сложить все возможные пути. Часть должен дать бюджет. Часть - сама система образования, перестроившись за счет повышения эффективности. Проще говоря, мы должны перестать финансировать стены, а начать вкладывать в конкретные услуги и образовательные программы. Я ведь неоднократно обсуждал этот вопрос и с Кудриным, и с Илларионовым - людьми, которые, как известно, стоят в оппозиции просящим деньги на образование. И тот и другой совершенно внятно говорят: на такое образование просить денег нельзя - сначала разберитесь у себя, куда пойдут выделенные средства и какой они должны принести эффект.

- Речь идет о реформе финансирования образования, в основу которого будет положено введение Государственного именного финансового обязательства (ГИФО)?

- Да. ГИФО позволит сделать нынешнюю частичную платность легальной и защитить права потребителей образования. ГИФО мы изобрели для двух вещей: чтобы стимулировать вузы брать умного (за умным пойдут большие деньги) и чтобы помогать тем студентам, которые не попали в разряд бесплатного обучения. Ведь что такое ГИФО? По итогам единого экзамена люди, которые получили 100 баллов (по совокупности трех экзаменов - 300), получат сертификат "А+" (допустим, это 15 тысяч рублей). Набравшие от 279 до 200 баллов получат сертификат "А" (допустим, 11 тысяч). С 199 до 100 баллов - это будет 8 тысяч, что, кстати, весьма приличные деньги: по многим регионам 12-15 тысяч стоит сейчас платное образование. Ниже - сертификат "В" (допустим, 4 тысячи рублей). А если ты набрал меньше, то можешь поступать в вуз, но никакой поддержки от государства не получишь.

- Что это дает?

- Вузы станут отбирать лучших. Сейчас вуз от государства получает в среднем 500 долларов на человека. За платное обучение он устанавливает, допустим, сумму в 700 долларов. Ему выгоднее брать коммерческих студентов. При ГИФО же вуз будет заинтересован брать умных (тех, кто набрал больше баллов). Через год-два "верхнее" ГИФО станет выше, чем цена платного обучения. Тот же, кто не набрал максимального количества баллов, лишь доплачивает за свое обучение: кто-то - 500, кто-то - 300... Так мы добиваемся решения очень серьезной социальной проблемы: у нас есть "нижесредний" класс - учителя, библиотекари, офицеры... Это интеллигенты, которые хотели бы дать образование своим детям, но у них есть всего 300 долларов в год, за которые их дети могут получить лишь псевдообразование в каком-то коммерческом филиале. Но если мы к этим 300 добавим еще 300 (ГИФО "ниже среднего" уровня), то это будет уже 600. Кроме того, плюс к ГИФО определенная категория студентов получит социальные стипендии, на которые можно прожить, или некоторые социальные добавки к ГИФО, которые стимулируют вуз взять именно их. При этом государство должно думать, что ему стимулировать. Механизм стимулирования такой же, как и "социальный": например, студенты, выбравшие инженерные или перспективные аграрные специальности, должны получать специальные доплаты к своим ГИФО.

Вуз может сам сформулировать требования к поступающим, объявить, с каким общим баллом будет принимать на тот или иной факультет, может объявить любую цену за обучение - выше, на уровне или даже ниже ГИФО, в последнем случае он соберет дополнительные деньги. При этом верхняя треть или половина принятых студентов будет обучаться исключительно на основе ГИФО, нижняя же будет платить только разницу между ГИФО и ценой обучения. А не всю стоимость, как сегодня.

- Так или иначе часть финансовой нагрузки все же ляжет на плечи студентов?

- По сравнению с тем, что мы имеем сейчас, эта нагрузка минимальна. Сегодня одна треть из 4 млн студентов вузов полностью оплачивают свое образование, а какая доля из "бесплатных" оплатила свои "бесплатные" места предварительно, перед зачислением? Наполнение ГИФО к моменту его введения через три года должно достигнуть 15 тысяч рублей на студента в год (сегодня 5,5 тысячи). Мы предлагаем вузам сделаться прозрачными, не ставить препоны, а завлекать к себе талантливых людей. Может быть, тогда школа и вуз уловят хотя бы половину тех денег, которые люди вкладывают в образование. А это немало, ведь, по оценкам, на платное образование семьи тратят примерно 1 млрд долларов в год и еще столько же уходит на "репетиторов" и взятки.

- Ваш вуз считается вполне успешным, хотя является, по сути, государственным. Интересно, следуя вашей же схеме, каковы доли участия в этом успехе государства, самого вуза и потребителя образования?

- Структура бюджета "вышки" примерно такова: одну треть дает государство, одну треть - наука, одну треть - платное обучение. Поясню, что научные исследования мы проводим за счет грантовой и конкурсной системы. Это нормальное и самое оптимальное положение вещей. В принципе, успех любого высшего учебного заведения должен определяться спросом населения, государства и бизнеса на науку. Наша структура доходов показывает, что спрос у всех субъектов приблизительно равный. Я бы очень не хотел, чтобы государственный бюджет составлял у нас более 50%: это слишком жесткие условия. Но при этом бюджетная поддержка важна. Без нее вуз развиваться все же полноценно не сможет.

- Возвращаясь к основной теме прошедшего Образовательного форума: какова роль инноваций в модернизации российского образования? Стоит ли ей уделять такое внимание?

- Это стратегический вопрос. Государство обязано обеспечить равный доступ граждан к образованию. Чтобы добиться этого, очень важно скрестить принцип выбора, принцип открытого образования с информационными технологиями. Сейчас чем богаче учебное заведение, чем богаче родители его учеников, тем лучших учителей они найдут. А Интернет дает такие возможности всем, независимо от того, где - в городе или в сельской школе - ребенок учится. Вообще, сельская школа - это большая трагедия нашего общества, человеческая и экономическая. Мы вбухиваем в нее треть из тех 200 млрд рублей, что идут на общее образование, а эффективность этих вложений крайне низка: найти человека, который закончил сельскую школу и успешно учится в вузе, в десять раз сложнее, чем тех, кто получал образование в городах; число иногородних абитуриентов в наших центральных вузах за последние годы снизилось втрое. Выбраться из провинциализма сельской школы иным путем, чем через интернет-образование, нельзя. И оно в таких школах разовьется быстрее, потому что конкурентов такого рода программам на селе просто нет. Чтобы обеспечить переход школ к открытому образованию, нужны коммуникации. Даже говорить об открытом образовании по отношению к массовой школе бессмысленно, если их нет. И государство должно вкладываться в решение этой задачи, а там, где организация онлайновой связи будет дороже, чем создание базы знаний на местах, необходимо оснастить компьютерные классы так называемыми башнями CDrom. Достаточно серьезные вложения необходимы и в создание интерактивных учебных программ, мультимедийных курсов, задачников, пособий. В целом, для того чтобы в каждом учреждении профессионального образования (а у нас порядка 4 тысяч вузов и техникумов) создать открытые компьютерные классы, нужно затратить около 1 млрд долларов в течение трех-четырех лет. Чтобы решить ту же задачу для системы общего образования, нужны еще 2-3 млрд долларов и пять лет. Требующиеся для решения задачи несколько миллиардов долларов - не те деньги, которые мы не можем себе позволить. Более того, если реформа образования будет воспринята как национальный приоритет, решить задачу компьютеризации и интернетизации образования можно будет значительно быстрее. Если мы сделаем усилия и вложимся в такого рода образование, мы сможем быстро обеспечить по три-четыре варианта изложения для каждого курса, а значит, у детей появится наконец возможность выбирать.

- Но могут ли интерактивные компьютерные курсы повысить качество образования?

- Так это их главная цель. Средний учитель, в отличие от компьютерного курса, не занимается отдельно с каждым ребенком, не может объяснить понятно и красиво, а многие дети не понимают предмета просто потому, что с ними персонально никто не занимается. Прелесть же интерактивного электронного курса в том, что он занимается именно с тобой, заставляя быть постоянно включенным в процесс обучения, с ним не отсидишься на "камчатке", пережидая, пока отличница Иванова отвечает у доски. Постоянное включение в процесс обучения повышает его эффективность вдвое-втрое. Потому разумные руководители учебных заведений быстро поймут, что по целому ряду специальных предметов лучше заплатить разработчикам за мультимедийные интерактивные курсы и получить с ними абонентскую связь, чем держать в школе негодного, неподготовленного учителя или вообще не иметь его. Государство должно обеспечить средства связи во всех учебных заведениях, а в элитных учебных заведениях оно должно оплачивать еще и формирование программ. Потом эти программы будут тиражироваться по всей стране, возникнет их рынок. Сегодня в России по-прежнему существует инновационное движение, учителя-энтузиасты создают блестящие программы и курсы. Достаточно сказать о системе федеральных экспериментальных площадок, созданной и практически без всякого государственного финансирования поддерживаемой Александром Адамским и его институтом "Эврика". Она включает сотни школ, где есть учителя-новаторы, и это - на 70 тысяч российских школ (включая 40 тысяч на селе). А если их опыт, их программы сделать доступными в онлайне? Только так, посредством интернет-образования и включения в учебные планы открытых курсов можно добиться того, чтобы лучшие учебные методики доходили до всех учебных заведений.