1. Это правда, что президенты Саркози и Путин обсуждали скандал вокруг выставки «Соц-арт» во время своей встречи?
Да. Мне об этом сказали люди, которые там присутствовали. На вопрос Саркози о цензуре российский президент ответил, что у нас цензуры нет. Наш музей, как и другие музеи, может проводить самостоятельную выставочную политику.
2. Тем не менее парижскую выставку музей откорректировал.
Эта выставка была внеплановая, по просьбе французской стороны, ее нужно было срочно сделать, и наши сотрудники работали буквально в экстремальном режиме. Процесс утверждения списка проходил столь спешно, что не всегда сотрудники видели фотографии работ. Исходили просто из названий. Ну, например, произведения «Год Китая в России». Вроде название приличное, а там Бог знает что. На итоговом просмотре я принял решение о снятии семнадцати работ — лично, до высказывания Соколова. Потом министр позвонил и сказал, что он страшно возмущен и надо выставку немедленно остановить. Он был недоволен выставкой вообще. Но утвержденные мною картины были уже на таможне, и отзывать все работы было бы неправильно. Тогда уже точно по-настоящему повеяло бы Советским Союзом. Мы рады, что выставка все же отправилась в Париж.
3. Выставка «Соц-арт» пользовалась популярностью у парижской публики?
Могу сказать, что выставку у нас, в галерее на Крымском Валу, в марте 2007 года посетили почти 20 тысяч человек. В Париже выставка работала три месяца, и ее посетили 25 тысяч человек. То есть, еcли смотреть пропорционально, у нас был интерес больше, чем в Париже. Но там помещение галереи Maison Rouge, где проходила выставка, неизвестно широкой публике.
4. Современное искусство всегда провокационно. Вы будете продолжать сотрудничество с заведующим отделом новейших течений Андреем Ерофеевым и планировать подобные выставки?
Мы и дальше это будем делать. Нам это интересно. Да, современное искусство стимулирует людей к дискуссии, некоторых оно не устраивает, но оно существует, соц-арт существует — глупо это скрывать. Мы должны это показывать и в России, и за рубежом.
5. По каким критериям вы будете отбирать работы для последующих выставок?
Критерий очень простой: у нас есть специалисты по разным периодам, и за ними решающее слово. Они были и раньше, просто тогда, в подготовительной спешке, они недосмотрели часть работ, за что получили выговор. Но вообще у нас есть идея в будущем создать расширенный экспертный совет из независимых арт-критиков и кураторов. Так мы будем лучше оценивать, да и разных мнений будет больше.
6. Какова судьба иска, который вы подали против министра Соколова, обвинившего галерею в коррупции?
Мы все можем оговориться. Но Соколов не хочет этого признавать и не хочет извиниться перед галереей публично. Соответственно иск я не отзову. Пока в суде только изучают материалы, и предсудебное расследование не началось.
7. Почему вы стали критиковать Соколова публично и подали иск только после обвинения в коррупции? Вы ведь никак не отреагировали, когда он рекомендовал отозвать парижскую выставку.
Я полагал, что обвинения в порнографии и слова о том, что наша выставка позорит Россию, — это, в общем, ерунда. Даже глупо было это опровергать, и тогда я немного растерялся. Не предполагал, что министр будет говорить такое. Но когда он повторно набросился на наш музей и обвинил в коррупции, я уже не сдержался.
Беседовал Антон Желнов
