Впервых числах апреля в санатории на озере Тургояк (Челябинская область) журнал "Эксперт-Урал" провел конференцию "Российский геопроект. Стратегическая матрица Урала". Она собрала группу ученых - ведущих российских экономистов, геополитиков, философов - и 50 топ-менеджеров и/или совладельцев крупных и средних предприятий и банков Урала. Казалось бы, тема обсуждения слишком далека от интересов конкретного предпринимателя, а ее формулировка чересчур глобальна для "уральской провинции". Но только на первый взгляд. Практически все участники конференции сошлись во мнении: каким бы прогрессивным ни был бизнес, как бы грамотно им ни управляли, если внешняя среда по отношению к нему враждебна, его развитие нельзя считать устойчивым.

Битва за пустоты

О том, что современный и далеко не дружелюбный мир находится на переломе, и России, а значит, Уралу, предстоит сражение за место под солнцем, убедительно поведал заместитель директора Института экономических стратегий при Отделении общественных наук РАН, заведующий лабораторией геоэкономического анализа и проблем социального развития Института Африки РАН Александр Неклесса. По его мнению, мы наблюдаем движение от классического индустриального хозяйства к изощренному механизму извлечения сверхприбыли в виде разнообразных геоэкономических рентных платежей. Установление правил игры происходит на уровне "штабной экономики" Нового Севера: с помощью таких инструментов, как мировая резервная валюта, управление глобальным долгом, социогуманитарных и политических технологий, она оперирует другими частями мирового организма и эффективно перераспределяет доход в свою пользу. На противоположном полюсе - бывший Третий мир, расщепленный сегодня на Новый Восток, с его перенесенным из Северной Атлантики массовым промышленным производством; по большей части мусульманский Юг, заинтересованный в пересмотре существующей системы распределения природной ренты; и пораженный вирусом социального хаоса Глубокий Юг. По бокам расположены: Запад, выполняющий функции этакого "высокотехнологичного Версаче", и "прежний Восток" - некогда могучий постсоветский мир, геоэкономическая ориентация которого пока не ясна.

Как выглядит Россия в масштабе этой "шестиярусной" модели мироустройства? По мысли известного московского геополитика, старшего научного сотрудника Института философии РАН Вадима Цымбурского, она представляет собой некий остров, зажатый в военном плане между НАТО и Китаем, а в экономическом - между ЕС и кольцом экономик Азиатско-Тихоокеанского региона. От остального мира Россию отделяет гигантский пояс (в терминологии Цымбурского - Великий Лимитроф), который протянулся от Польши и Прибалтики как минимум до Памира и Тянь-Шаня. Предполагается, что именно на этом пространстве будут разыграны важнейшие военно-стратегические и геоэкономические сценарии начала века. В связи с этим для России жизненно важно сохранить коммуникационный контур. Сделать это можно только за счет усиления роли Урало-Сибирского региона, который способен локализовать и блокировать кавказские и любые другие "приграничные" потрясения, связать доуральскую Россию с нашим Востоком. Александр Неклесса и Вадим Цымбурский сошлись в том, что Россия в целом и Урало-Сибирь как ее "подлинное геополитическое сердце" в частности имеют редкий исторический шанс - предложить издерганному и расколотому миру глобальный инновационный проект, эффект которого заключался бы в синергии регионального, национального и глобального кластеров. При этом необходимость проекта обоснована не абстрактными амбициями, а вполне реальной борьбой за жизненное пространство. Вот что заявил, подводя итоги первого дня конференции, эксперт Института Всемирного банка, профессор Высшей школы экономики, директор Российско-Канадского центра корпоративного управления Геннадий Константинов: "Очевидно, что когда меняется мировая парадигма, проблема упирается в освоение пустот. Это очень прагматичный вопрос: где эти пустоты и кто их в итоге захватит. Либо они будут в ваших руках, либо в чьих-то других. В конце концов, речь идет о том, где принимаются решения. Если решения принимаются вне моего контроля, но при этом влияют на меня и мой бизнес, у меня очень неустойчивая ситуация. Более того, очевидно, что на территории, которая не может принять решения по большинству жизненных вопросов, нет жизни в прямом ее смысле, потому что границы свободы определяют другие - те, кто принимает решения".

Последние девять лет

По мнению другого эксперта конференции, известного философа и политконсультанта, профессора Высшей школы экономики, советника полпреда президента в ПФО Петра Щедровицкого, на изменение конфигурации внутренней политики с учетом новых глобальных вызовов у России есть не больше 9 - 12 лет. Это срок, в течение которого будут работать существующие инструменты военного сдерживания. Поэтому необходимо: а) оптимизировать расходы на содержание армии; б) запустить технологические инновационные разработки, которые дали бы выход на новые инструменты сдерживания. Определенную угрозу стабильности составляет "тяжелая" социальная структура общества, когда 12% населения живут в зоне застойной бедности ("я знаю, что мои дети будут жить так же, как я"), а 60% россиян чувствуют себя более или менее нормально только пока "крутятся" (болезнь, например, одного из кормильцев тут же выбросит семью из этой социальной группы в разряд бедных). То есть большая часть населения страны не может себе позволить никаких инвестиционных трат. Угрозой ее благосостоянию может стать любой внутренний или внешний толчок. Можно ли тут говорить об устойчивости политической системы?

Доклады экспертов вызвали бурную дискуссию в деловом сообществе. Итогом ее стали следующие выводы. Во-первых, на рынок, в том числе уральский, выходят глобальные игроки, значит, альтернатива для регионального бизнеса - или стать глобальным игроком, или никем. Во-вторых, сам мир находится на некотором переломе, но у нас пока нет адекватных моделей его анализа. В-третьих, времени на то, чтобы научиться понимать внешний мир, крайне мало: те самые 9 - 12 лет, в течение которых, и это четвертый вывод, существующие ныне производства должны работать как можно более эффективно. Пятый вывод: проблема исторической идентификации в России реально существует: вопрос "кто мы?", пожалуй, самый болезненный. Шестой основан на утверждении, что в стране (регионе) сформировался острый дефицит уверенности, и это относится к проблеме позиционирования сетевых институтов. Вывод седьмой и последний касался сути того, что называется уральский кластер: не ясно, как он должен выглядеть. Поиску ответа на этот вопрос был посвящен весь следующий день конференции.

Желая добиться большей продуктивности, модераторы конференции сформировали из участников рабочие группы: производство, финансы, транспорт, управление, сетевые сообщества, образование. По итогам двухчасовой работы группы представили выводы о том, как следовало бы формировать уральский кластер. Условно проекты можно разделить на три части: "бизнес - бизнес", "бизнес - власть" и "власть - власть". Предлагаем краткие тезисы ряда выступлений.

Стратегия "бизнес - бизнес"

В последнее время металлурги Урала добились значительных успехов на внешних рынках сбыта, но им следует более активно взаимодействовать с машиностроителями, чтобы совместно предлагать за рубеж продукцию более глубокого передела, создавая, таким образом, новый кластер.

Бизнес - это все меньше собственно производство и все больше позиционирование стратегии, повышение производительности труда. За счет оптимизации внутренних ресурсов, предприятия могут увеличить экономическую эффективность на 20 - 30%.

Развивая экспорт, нельзя забывать о внутреннем рынке. Достаточно взглянуть, куда вкладывают личные сбережения "генералы от металлургии", чтобы понять: самыми быстрорастущими рынками на Урале в ближайшее время будут туризм, общепит, гостиницы, пищепром.

Нужно активнее торговаться с американцами и европейцами, желающими разместить у нас свои производства, добиваясь того, чтобы взамен они открыли для нас принадлежащие им глобальные каналы продаж готовых изделий (или хотя бы компонентов).

Иностранных инвесторов пугают крупные российские заводы, а значит, нужно организационно выделять наиболее привлекательные цеха, считать затраты по раздельным продуктовым рядам, к чему привыкли за рубежом.

Финансовые институты готовы предоставить промышленности кредиты в неограниченном объеме, однако бизнес-процессы на предприятиях должны быть выстроены таким образом, чтобы кредитные ресурсы можно было переварить.

Стратегия "бизнес - власть"

ВПК Урала - возможно, самый мощный инновационный ресурс, однако его развитие сдерживает обязательство сохранения мобилизационных мощностей, наложенное государством. Власти необходимо уйти от догматичного восприятия роли ВПК в возможных военных конфликтах и пересмотреть значение резервных мощностей.

Власть должна дать свободу для передвижения (мобильности) человеческого капитала в интересах экономики. Пока ее ограничивает, например, институт прописки.

Из-за того, что в России сложилась плохо структурированная юридическая среда, бизнес в нашей стране вынужден идти по пути вертикальной интеграции, а не горизонтальной, как весь цивилизованный мир.

Государство должно разрешить использовать в экономическом обороте биоресурсы, данные стране богом.

Стратегия "власть - власть"

Государство должно выработать прозрачную политику развития транспортной инфраструктуры. Возможно, на уровне регионов этим стоит заняться неким надтерриториальным органам, например, полпредствам президента, которым губернаторы должны делегировать часть полномочий. В пояснение цитата от Вадима Цымбурского: "Речь идет о том, чтобы при сохранении автономии бюджетов, бюджетного федерализма в целом сформировать новые укрупненные пространства как субъекты политики развития. Потому что масштабы страны для этого слишком велики, а масштабы субъектов слишком узки".

4 Все уровни власти, расположенные на территории Урало-Сибирского региона, должны разработать новую, отвечающую современным требованиям политику в области образования населения. Вот несколько цитат, раскрывающих суть тезиса. Сергей Воздвиженский, председатель Экономического комитета по программам развития Уральского региона: "Если мы не начнем компьютеризацию всех школ страны, то все время будем отставать от мирового развития. У нас 18 млн школьников, цена вопроса - 2,5 млрд долларов. И такие деньги в стране есть: можно легко обойтись без дополнительного налогообложения, если учесть, что в стране 86 млрд долларов золотовалютных запасов, а ежегодный профицит федерального бюджета составляет 480 млн долларов". Андрей Косилов, первый вице-губернатор Челябинской области: "Нынешняя система образования абсолютно не ориентирована на реальный рынок труда, она не может удовлетворить огромный дефицит кадров в сфере обслуживания, не может дать промышленности высококвалифицированный рабочий класс". Петр Щедровицкий: "Мы должны понять, что в действительности дает наша система образования, насколько она способна обеспечить передачу компетентных квалификаций".

Не бойся страха!

Важнейшим итогом обсуждения стало то, что и бизнес-сообщество, и эксперты признали: реальная проблема для страны - не отсутствие финансовых ресурсов (как выяснилось, их достаточно), не изношенные производственные мощности (модернизация худо-бедно идет), а человеческий фактор: страх преодолеть себя, страх перед чем-то новым. "Главный барьер - наши мозги", - эта мысль звучала на конференции не раз, а директор по международным операциям российско-американской компании CPMG Михаил Казачков вспомнил знаменитую фразу Черчилля, с которой, как некоторые считают, тот выиграл мировую войну: "Нам нечего бояться, кроме самого страха".

Ключевым словом в итоговых докладах практически всех рабочих групп стало "инновации". Эта тема прошла красной нитью и в заключительных выступлениях экспертов. Например, Вадим Цымбурский считает, что с геоэкономических позиций щитом Урало-Сибирского региона является внутренний рынок, а мечом - международная логистика и высокие технологии ( подробнее о принципе щита и меча - см. ст. "Тоннельный эффект" на с. 16). А вот что думает по этому поводу Александр Неклесса: "Говоря об уральском кластере, я различаю две его композиции: первая - территориальное пространство, вторая - деятельностное пространство. В последнем случае инноватика представляет для Урала реальный интерес. Я бы не рассматривал инновации в прямой оппозиции к ТЭК, более конструктивно искать определенную форму когерентности между этими секторами. Вместе инновации и ТЭК могут дать мощный синергетический эффект. Другой отсек деятельностного картографирования может составлять связка инноватики и ВПК. Следующее перспективное направление описать непросто, поскольку в России оно только-только выстраивается: это оформление интеллектуальной собственности. Есть и еще одна ветвь - инновации (конкретнее - информационные технологии) и городская культура как новая образовательная индустрия, способная развиваться в нетрадиционных формах".

По мнению Петра Щедровицкого, очень важно наполнить уральский кластер проектным содержанием. Вряд ли это задача правительства, "которое в лучшем случае проложит пару железных дорог и, по всей видимости, не туда". Щедровицкий убежден, что проектировать - дело предпринимательского сословия: "Обратите внимание, что многим инфраструктурным проектам 100 лет и более, за это время в стране не раз менялся политической строй, а идеи так и остались на бумаге. Значит, дело не в людях, не в правительствах, а в принципе. Менделеев писал: если не будет прорывных технологий, мы никогда не освоим это огромное пространство, которое называется Россия. Тогда последовательность наших шагов должна быть не такой, как ее представляет традиционная американская экономическая схема: ресурсы - инвестиции - инновации. Мы должны сразу перейти к инновационной экономике, поставив инвестиции на третье место. Но тогда нужно сформировать заказ на инновации, организовать широкий диалог между разработчиками-криэйторами и заказчиками, сделать так, чтобы проект нового освоения Урало-Сибирского региона выглядел как продукт XXI века, а не XIX".

Уральские астероиды

Учитывая замечания экспертов и высказывания представителей бизнес-сообщества, журнал "Эксперт-Урал" и Комитет по экономическому развитию субъектов Уральского региона вынесли на обсуждение конференции два конкретных предложения. Первое - провести в текущем году еще две конференции: в июне по проблемам инновационного развития территории, в октябре по вопросам управления материальным и производственным капиталом. Второе: создать центр коммуникаций, своеобразный организационный объединяющий механизм, функционирующий на основе сетевых технологий. Суть идеи в том, чтобы удовлетворить спрос (а он четко обозначился в ходе конференции) на координацию интеллектуальных сил для формулирования стратегических векторов развития Урала. Механизмы подобного объединения, основанные на партийных или отраслевых принципах, доказали неэффективность: они слишком громоздки, затратны, а со временем неизбежно дрейфуют в сторону бюрократизации, теряя доверие со стороны учредителей и участников. По мнению Александра Неклессы, правильнее делать ставку на амбициозные корпорации или астероидные группы, которые способны создавать пластичные и перспективные организационные конструкции: "Сетевая организация лучше приспособлена к динамичному, неопределенному состоянию социальной среды, она возникает с особой интенсивностью именно на разломах, в моменты социального кризиса или взлета. Проектная логика способна в этих непростых условиях минимизировать влияние долгосрочных, инерционных воздействий и связанных с ним ошибок. Складывается механизм эффективной частной власти, новый класс неформальных организаций (как публичных, так и непубличных), способных совершать политические действия и другие акции подчас планетарного значения". Мы предлагаем создать механизм, который должен объединять уральский бизнес не "вообще", не абстрактно, а проектно, относительно конкретной проблемы, в отношении конкретной инициативы. Это должен быть сугубо организационный механизм, который бы позволил: а) коммутировать представителей бизнес- и экспертного сообщества (самого широкого охвата) относительно конкретной проблемы/проекта; б) эффективно доносить эту идею до широкой публики и властей; в) организовать лоббирование идеи/проекта.

Понимание того, что сломанная траектория - это не особое состояние России, а общее состояние мира, не оставляет уральскому бизнес-сообществу иного пути, как объединяться по сетевому признаку и искать новые варианты фильтрации информационных потоков с тем, чтобы разработать реальный проект стратегической матрицы Урала.