То есть буквально то, чего добивался Саакашвили. Такую оценку действиям российских властей дают почти все сколько-нибудь независимые обозреватели и просто умные люди. И действительно. Если стоит задача давления на режим Саакашвили через интересы грузинских предпринимателей (они же «грузинские криминальные структуры») в России, то элементарный здравый смысл подсказывает: делается это тихо, незаметно и уж точно без всякого пиара подобных мероприятий. Наоборот, по всем каналам следует показывать грузинские фильмы, деятели культуры должны с утра до ночи говорить о дружбе наших народов, а руководители страны - гурьбой посещать конкурсы на лучшее исполнение лезгинки и пускать слезу на концертах гурийского хора. То же, что происходит сейчас, действительно выглядит как оголтелая антигрузинская кампания, в результате которой мы теряем какое-либо влияние в Грузии и максимально раздуваем и без того весьма сильные антироссийские настроения среди ее граждан.
Однако все эти весьма разумные рассуждения исходят из такого представления: действия российских властей могут быть объяснены чем угодно (идиотизмом, корыстью, злобой, невежеством, бездарностью), но искать в них логику – занятие праздное и бессмысленное. Трудно утверждать, что у данного подхода совсем нет никаких оснований, но элементарная умственная честность требует хотя бы задаться вопросом: зачем они это делают? Или в таком варианте: а не является ли сжигание мостов с Грузией не следствием, а целью ответных действий российской стороны?
В чем главный порок российской политики в Грузии? Россия в последние годы оказывается в ситуации, когда ее политика противоречит национальным интересам Грузии, именно Грузии, а вовсе не только Саакашвили и его команды. Тот же трубопровод Баку – Джейхан. Для Грузии это фактор стабильности, денежных поступлений, хоть какого-то значения в мировой политической и экономической системе. Россия же, выступая против него, действовала против национальных интересов Грузии. Умные люди давно говорили, что нельзя вести политику в сопредельных странах, если эта политика не вписывается в их национальные интересы, нельзя просто считать соседние государства своей вотчиной и распоряжаться кнутом и пряником по собственному усмотрению. Россия вполне могла не противостоять проекту Баку - Джейхан, а наоборот, помогать, набирая очки внутри Грузии и формируя пророссийские силы в национальной элите. Все это так, и тут действительно есть системная ошибка российских властей в выстраивании отношений не только с Грузией, но и на всем постсоветском пространстве. Но если говорить конкретно о Грузии, то полноценная политика, учитывающая национальные интересы этой страны, не просто сложна. Она, по большому счету, невозможна. Ключевым национальным интересом Грузии является территориальный вопрос, а тут Россия может работать только на сохранение статус-кво. Сдать Абхазию с Южной Осетией мы не можем, предложить приемлемый вариант урегулирования, который был бы воспринят в Грузии как соответствующий национальным интересам, -- тоже. Потому, даже при прочих равных, мы заведомо обречены проигрывать в Грузии американцам, которые не повязаны Абхазией и Южной Осетией, которые легко отождествляют свои интересы и национальные интересы Грузии. А если к этому добавить фактор Саакашвили – политика экстравагантного, амбициозного и не слишком управляемого, – то обычная политическая игра в Грузии становится и вовсе почти бесперспективной для России.
Схема этой игры в последние годы выглядит так: Саакашвили по своему усмотрению устраивает антироссийские демарши, радикализуя обстановку, потом ситуация более или менее нормализуется, но с некоторым (а иногда весьма существенным) ослаблением российских позиций и уроном для престижа нашей страны. Через некоторое время все повторяется. Причем на каждом этапе Саакашвили удается все более укрепить антироссийский национальный консенсус и мобилизовать нацию вокруг себя.
«Умные» действия России в этой ситуации обречены на поражение, обречены быть всего лишь невнятным ответом «большого и бессильного соседа» молодой демократии. Но что если сама Россия начнет играть в радикализацию, сама Россия заявит себя как антигрузинское государство, сама выведет ситуацию в стадию предельной межгосударственной конфронтации? Это уже новая диспозиция. Грузия тогда лишается главных козырей, позволяющих ей обострять обстановку и выдавливать Россию из региона, – они все уже выложены на стол. Более того, именно в ситуации максимального противостояния Саакашвили придется менять тактику – любой его серьезный демарш теперь может стоить окончательной потери Абхазии и Южной Осетии (Россия и так зашла слишком далеко, и ей сделать шаг к тому или иному виду аннексии этих территорий будет уже несложно).
Разумеется, и у этой политики есть очень много опасных зон. В частности, есть риск потери Армении (Грузия может отрезать ее от России, и тогда единственным спасением для этой блокированной с трех сторон страны будет протекция США), есть риск зайти слишком далеко и нарваться на массированный отпор международного сообщества, есть также риски, связанные с анигрузинской компанией внутри России (впрочем, на первом этапе это может иметь даже благотворные последствия – ослабления национальных криминальных групп). Из всего этого следует только то, что лобовая атака хороша лишь как один из маневров. Для того чтобы политика России по отношению к Грузии была действительно новой и эффективной, набор маневров должен быть значительно расширен.
