Так случилось — женщины ушли

Только что опубликованное совместное исследование Лондонской школы экономики, Института экономики труда (Бонн) и Парижского университета так и озаглавлено: «Закат феномена заботливой дочери». Авторы этой 50-страничной работы делают вывод: сокращение гендерной асимметрии в экономике ставит всю государственную систему ухода за престарелыми перед вызовами, которые прежде никогда не возникали.

Свои выводы социологи сделали на основе компьютеризированных опросов более 171 тысячи человек старше 65 лет из 28 стран Европы, а также данных Евростата.

Эксперты отмечают, что отказ дочерей от обязанностей по уходу за родителями нельзя сводить только к личным или семейным обстоятельствам. Они показывают, что чем ниже гендерный разрыв на рынке труда, тем меньшее число дочерей готово ухаживать за своими родителями, и напрямую увязывают эти два фактора.

Поскольку этот тренд во всем мире установился всерьез и надолго, правительствам, по мнению социологов, уже сейчас надо начинать думать, кем и как заменить миллионы добровольных сиделок из числа родственников, которые более не готовы жертвенно исполнять эти обязанности.

Тенденция показывает пробуксовку общественных институтов, призванных обеспечивать заботу о престарелых. Общество не может полагаться исключительно на родственные чувства; оно должно создать механизмы, которые не дадут старикам умирать в одиночестве. Используя сложные математические формулы, авторы работы «Закат феномена заботливой дочери» доказывают, что эти институты в Европе не работают. Количество социальных либо коммерческих сиделок там даже близко не соответствует числу стариков, нуждающихся в ежедневном, а иногда и в непрерывном уходе.

Фото: pvproductions/Freepik

Сиделки и сидельцы

Социологи долгое время не подвергали сомнению тот факт, что дочери по сравнению с сыновьями более трепетно относятся к престарелым родителям. У европейских специалистов даже существует официальный термин caregiving daughter — «дочь-сиделка», но понятие «сын-сиделец» отсутствует вообще (в русском языке слово «сиделец» и вовсе имеет совершенно иное значение).

Особенно это было справедливо по отношению к незамужним либо разведенным женщинам, которые, вернувшись в родительский дом, находят ощущение семьи, пусть даже в эрзац-варианте.

Этот феномен лишь отчасти связан с психологическими отличиями женщин и мужчин. Основной причиной, по которой старики чаще полагаются на дочерей, чем на сыновей, является гендерный разрыв в структуре экономики и рынка труда: мужчины всегда больше были заняты в производственных процессах, у них оставалось меньше времени и сил, чтобы после работы готовить ужин немощным родителям.

Это правило стало все чаще давать сбои. Женщины в развитых странах отвоевывают те профессии, которые столетиями считались сугубо мужскими (особенно быстро это происходит в странах северной Европы). Гендерное равенство в экономической и общественной сферах ударило по самой беззащитной группе населения — старикам, поскольку их эмансипированные дочери и внучки так же, как ранее сыновья и внуки, начали терять если не интерес, то возможность уделять время уходу за привязанными к дому родителями.

При этом, как обнаружили социологи, количество детей у человека никак не влияет на его шансы не остаться без присмотра в глубокой старости: одна, но заботливая дочь легко может дать фору четырем своим «безответственным» братьям и сестрам.

По данным работы «Закат феномена заботливой дочери», во время, когда проводилось исследование, больше всего времени уходу за родителями уделяли их дети в Испании (25 часов в месяц), меньше всего — на Мальте (чуть более часа). Но это значит, что даже «заботливые» испанки проводили со своими престарелыми родителями менее часа в день, в то время как многие старики нуждаются в уходе круглосуточно.

Также социологи выяснили, что больше всего стариков получают опеку государственных социальных сервисов в Бельгии и Нидерландах (около 49% в каждой), а меньше всего — в Латвии (4,5%).

Импорт заботы

Тенденцию «ухода от ухода» за стариками усугубляет феминистическая практика, когда забота о стариках воспринимается как разновидность домашнего рабства для женщин, их «объективация» в качестве неоплачиваемой прислуги, даже когда речь идет о собственных родителях, сказал «Эксперту» завкафедрой социологии семьи и демографии МГУ Анатолий Антонов.

«Во всем мире за исключением Африки идет разрушение института семьи. Многодетная семья становится реликтом. Попытки правительств развитых стран, в том числе России, увеличить рождаемость — это, к сожалению, попытка плыть против течения. Надо понимать, что отмирание семьи происходит не только из-за злых намерений феминисток. Это прямое следствие современной экономической модели, при которой дети для родителей — и неизбежно родители для детей — являются неподъемным отягощением», — говорит он.

Параллельно уже многие годы существует тенденция, когда забота о чужих стариках становится профессией первого выбора для целых стран. Речь идет в первую очередь о Филиппинах, которые десятками тысяч «экспортируют» профессиональных нянь — как для детей, так и для престарелых. В США и Канаде понятие «филиппинка» давно стало синонимом понятиям «сиделка» и «гувернантка». Этот процесс зашел так далеко, что правительство островного государства уже забило тревогу, что из-за исхода «заботливых дочерей» за рубеж их собственные родители в старости остаются без опеки.

Но, как подчеркивают эксперты, филиппинский (и в меньшей мере схожий латиноамериканский) феномен вызван не какими-то врожденными особенностями тамошних женщин, а критически резкой гендерной асимметрией на рынке труда, на котором женщинам практически невозможно найти работу, способную их прокормить. Пример Филиппин уверенно подтверждает выводы «Заката феномена заботливой дочери» о прямой связи экономического гендерного равенства с доступностью неформальной (домашне-семейной) опеки стариков.

Фото: Freepik

Глобальное демографическое потепление

Проблема — кем заменить самоустранившихся родственников — стоит не только перед европейскими странами. В 2016 году парламент Индии посвятил целое заседание обсуждению вопроса — следует ли предоставлять гражданам отпуск по уходу за престарелыми родителями по аналогии с отпуском, который родители могут брать по уходу за новорожденными?

Такой подход неудивителен для страны, где забота о родителях, bhartiya, возведена в статус почти религиозного служения. Но учитывая, что в настоящее время количество глубоких стариков в Индии превышает 170 миллионов, у правительства просто нет возможности отправить в оплачиваемые отпуска сравнимое число экономически активных граждан.

В России, где всего населения меньше, чем стариков в Индии, власти пропагандируют многодетную семью как панацею от демографической катастрофы. Но у российского правительства также нет «волшебной палочки», которая позволила бы повернуть вспять тренд на «дефамилизацию» общества, подчеркивает Анатолий Антонов.

«Для россиян перспектива остаться в одиночестве на старости лет проистекает не из-за того, что их дети „потеряли совесть“, как это массово происходит на Западе. Наши будущие старики — те граждане, которые сегодня еще находятся в активном возрасте — ощутят на себе последствия собственного репродуктивного поведения, когда они либо заводили одного ребенка, либо вообще следовали идеологии чайлдфри. Когда им самим понадобится уход, у многих просто не окажется детей, способных это делать. Потому что какие-то из единственных детей могут по тем или иным причинам сами не дожить до возраста, когда их родителям потребуется от них забота», — объясняет эксперт.

Президент Владимир Путин заявил 1 декабря, что ожидаемая продолжительность жизни в РФ достигла 74 лет. Это рекордная цифра за всю историю страны. Она означает, что в перспективе количество россиян, которым потребуется опека по старости, вырастет еще больше. По данным Антонова, уже в 2022 году Россия перешла демографический водораздел: число ее жителей старше 65 лет превысило число жителей моложе 18 лет.

Это представляет собой демографический аналог уровня в 1,5 градуса глобального потепления, после прохождения которого остановить таяние ледников будет уже невозможно.

Человечество в XXI веке, дойдя до отметки в 8 миллиардов, обречено на масштабную депопуляцию, считает Антонов. Она будет продолжаться до тех пор, пока в силу каких-либо причин к людям не вернется осознание многодетной семьи как единственно правильной модели социума. Толчком к возвращению к фамилистической цивилизации, полагает социолог, может стать именно зримая судьба сотен миллионов стариков, умирающих в полном одиночестве — пример, который никто не захочет испытать на себе.