Два фильма Стивена Спилберга - оцифрованный "Инопланетянин" двадцатилетней давности и новый фантастический триллер "Особое мнение" - выходят в российский прокат практически одновременно. Голливудское прошлое неожиданно воскресло и встретилось с настоящим. И зрителям представилась редкая возможность сравнить две кинематографические эпохи.
Сказки на продажу
До "Инопланетянина" Спилберг мало чем отличался от голливудских соратников по потрошению зрительских кошельков. Его кинокарьера началась тихо: в 1974 году он снял "Шугарленд Экспресс", тонкую и печальную смесь мелодрамы, road-movie и экшна. Появление нового таланта отметили критики, но не зрители. Следующий фильм вызвал прямо противоположную реакцию: после выхода "Челюстей" (1975) критики сетовали на плоскую картинку и картонные страсти, между тем как вся Америка просыпалась в холодном поту от наполненных зубастыми пастями кошмаров. Многочисленные подражания и сиквелы привели к появлению нового жанра -"пляжного триллера". И Спилберга сочли очередным ловким кинобизнесменом, способным из детской страшилки выкачивать миллионы долларов.
Настоящий Спилберг родился позже - вместе с "Инопланетянином" (1982), в котором неведомая, но добросердечная космическая зверушка подружилась с отзывчивым американским ребенком, одновременно заменив ему и мягкую игрушку и пропавшего отца. Никто не мог даже предположить, что столь незамысловатая история произведет сногсшибательный эффект. Изображения чучелообразного E. T. заполонили весь мир. Сыгравшая одну из главных ролей шестилетняя Дрю Бэрримор давала интервью на фоне грандиозных очередей в кинотеатры.
Спилберг осознанно снял подчеркнуто детский фильм, где настоящие инопланетяне - это взрослые, одетые в страшные скафандры и лишенные лиц. Создав образцовую сказку, режиссер неожиданно уловил самую суть идеального американского кинематографа, чудо-машинки для выработки мифологий. Коммерческий успех оказался лишь естественным следствием первозданной цельности мира, не искаженного ненужной взрослой логикой.
Удачный принцип был найден - оставалось лишь ему следовать. Вооружившись специфическим детским зрением, Спилберг выдает хит за хитом, становится символом Голливуда. В "Индиане Джонсе" он делает миф из недавних, казалось бы, тридцатых годов - удалой археолог, оснащенный кнутом, знанием латыни и мужским обаянием, путешествует по сказочной планете, где Гитлер раздает автографы, а в африканской пустыне живет пожилой, но хорошо сохранившийся крестоносец. "Капитан Крюк" - откровенный спилберговский манифест. Вместо стандартной экранизации "Питера Пэна" режиссер сочинил историю о полетах во сне и наяву обычного клерка, обнаружившего, что в нем сокрыт волшебный мальчик. В "Парке Юрского периода" ожили кошмары, порожденные школьными уроками зоологии. А затем случилось непоправимое. Спилберг захотел повзрослеть.
Взрослые игры
Первым делом режиссер отказался от волшебного сюжета, резонно рассудив, что в серьезном взрослом кино куда уместнее будет смотреться реальная трагедия, оформленная в патриотическом духе, чем инопланетные зверьки и летающие мальчики. В "Списке Шиндлера" и "Спасая рядового Райана" сказочная основа сменилась на спекулятивную. Оба фильма прошли в прокате на ура. Однако Спилберг, то ли по причине профессиональной гордости, то ли просто устав экспериментировать с банальностями, снова принялся рассказывать сказки. Но первый опыт "взросления" не прошел даром: в тоне появились назидательные нотки.
Реализуя последний замысел Стэнли Кубрика, Спилберг сделал из "Искусственного интеллекта" не историю об электрическом Буратино, как изначально задумывалось, а глубокомысленную притчу, занудную и чрезмерно изысканную. Картина провалилась в прокате - критики объясняли неудачу тем, что режиссер переусердствовал, стараясь проникнуться духом Кубрика.
Неудачный прокат "Особого мнения" (на Западе фильм с трудом окупился за два месяца, что для Спилберга равносильно провалу) вряд ли удастся объяснить чьим-либо пагубным влиянием. Все можно было бы свалить на Филипа Дика, по рассказу которого снят фильм, если бы Спилберг пытался доподлинно отобразить на экране сумбурный клубок писательских фантазий. Самый странный американский фантаст давно уже поставляет кинематографу мрачные сюжеты для антиутопий (достаточно назвать "Бегущего по лезвию бритвы" Ридли Скотта и "Вспомнить все" Пола Верхувена).
Нагроможденные в книгах Дика болезненные фантазмы режиссеры обычно стараются преподнести как эффектную неоднозначность. Спилберг же ухитрился "выпрямить" сюжет до поучительного анекдота. И галлюцинаторная логика Дика в его фильме - не более чем прикрытие для неминуемо скучной морали, красивое оформление неуклюжей идеи. Украшений много: компьютеры, управляющиеся изящными пассами рук, экстрасенсы-прорицатели, которые плещутся в уютном бассейне, устремив взгляд в будущее, смотритель тюрьмы, играющий на органе Баха, полицейский, который носит в целлофановом пакетике собственные глаза.
Но Спилберг не может и не хочет увязать все эти детали вместе: слишком велик риск, что в результате получится то, с чем он давно распростился, - холодящая кровь детская страшилка. Отказавшись от наивного и цельного взгляда на мир, режиссер вынужден всеми силами изображать глубокомысленность, которая в фильме упрямо оборачивается банальностью. Вялые поиски ответа на вопрос "все ли в этой жизни предрешено?" медленно, но верно подводят героев к хэппи-энду, а зрителей - к простому выводу. Нет, в этой жизни предрешено не все, но очень многое: невинных спасут, виновных накажут, а когда пойдут титры, Том Круз будет нежно обниматься с любимой женой на фоне развевающихся занавесок.
Голливуд, похоже, лишился своего символа, безнадежно впавшего во взрослость. Едва ли стоило сталкивать в прокате (на Западе картины тоже вышли практически в одно время) "Особое мнение" и возрожденного "Инопланетянина": слишком грустное получается сравнение. Стивен Спилберг превратился в собственного персонажа - постаревшего и заматеревшего Питера Пэна, обзаведшегося работой, семьей и умными мыслями. Он забыл, что для этого Питеру Пэну первым делом пришлось разучиться летать.
