Сегодня нефтяная отрасль России находится на подъеме. В 1999-2004 годах прирост добычи нефти в стране превысил 153,5 млн тонн (в 2004-м он составил 150,3% к уровню 1999 года). По прогнозам специалистов, объемы добычи будут увеличиваться и в дальнейшем на 3-4% в год. Замедляющуюся динамику темпов роста эксперты объясняют прежде всего сокращением разведочного бурения и уменьшением ввода в эксплуатацию новых скважин. У большинства российских нефтяных компаний нет стимула, чтобы вкладывать деньги в геологоразведку, и сейчас многие из них работают на старой ресурсной базе, не развивая ее.

Вместе с тем сибирские ученые доказывают, что в ближайшие годы появятся новые нефтяные центры в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке, поэтому значимость Западной Сибири в российской добыче уменьшится.

Общий объем нефти, который может быть извлечен из недр Восточной Сибири при условии интенсивного развития отрасли, к 2020 году может превысить 540 млн тонн (в целом по всей России к 2020 году планируется добыть 3,7 млрд тонн), а к 2030-му - порядка 1,5 млрд тонн. О перспективах разработки недр Восточной Сибири "Эксперту-Сибирь" рассказал директор Института геологии нефти и газа Сибирского отделения РАН академик Алексей Конторович.

- Алексей Эмильевич, на ваш взгляд, сегодня нужно делать акцент на финансировании геологоразведки новых месторождений в Восточной Сибири или доразведки уже открытых в Западной?

- Такой альтернативы нет. Западная Сибирь решает свою задачу: она была и на долгие годы останется главной базой страны по добыче нефти и газа, поэтому инвестировать в нее, в воспроизводство минерально-сырьевой базы нужно обязательно. Но стратегия развития нефтяной и газовой промышленности нашей страны всегда связывалась с освоением новых регионов, с расширением географии. Я не призываю сегодня в крупных масштабах добывать нефть в Арктике, на Северном Ледовитом океане, хотя там у нас есть и будут великолепные месторождения. Следующие регионы после Западной Сибири - Восточная Сибирь и Дальний Восток, в том числе Республика Саха (Якутия) и шельф острова Сахалин. Не снижая внимания к Западной Сибири, нужно начать освоение Восточной.

- Много ли времени мы уже потеряли, оставив без внимания освоение сырьевой базы Восточной Сибири? Как давно назрела эта необходимость?

- Потеряно, по меньшей мере, 10-15 лет. Еще в самом начале 1970-х годов министр нефтяной промышленности Советского Союза, выдающийся нефтяник Валентин Шашин во время официального посещения Восточной Сибири сказал: "Откройте здесь месторождения в сто миллионов тонн - и мы придем сюда немедленно, будем вести разведку, построим трубы". Мы открыли месторождения со значительно большими запасами, но в новой экономической ситуации они, к сожалению, пока не разрабатываются.

Сегодня объемы геологоразведочных работ в Восточной Сибири и Якутии (геологически это единый регион) во много раз ниже, чем они были до 1991 года. Раньше российские геологи ежегодно находили новой нефти в два-три раза больше, чем добывала отечественная нефтяная промышленность. Затем объемы разведки начали резко падать, и с 1994 года Россия добывает больше, чем приращивает новых запасов. Если добыча будет продолжать расти, запасы исчерпаются скорее. А это неизбежно произойдет с подъемом экономики, которой потребуется большее количество энергии.

Кстати, от открытия месторождения до начала его полноценной разработки проходит 8-10 лет. Если мы не восстановим объемы геологоразведочных работ до нужного уровня, то после 2010-2015 годов может наступить кризис добычи нефти, который повлечет за собой кризис во всей экономике.

- Что необходимо предпринять в первую очередь?

- Сначала государство должно выработать ясную и понятную политику. Оно должно четко ответить, сколько нужно нефти, каковы объемы внутреннего потребления, на какие рынки будем развивать выход, по каким трассам. Я слышал от многих руководителей крупных нефтяных компаний одно и то же: скажите нам, сколько нужно и где - мы выстроим вам экономику.

Принятая в 2003 году Энергетическая стратегия России, с моей точки зрения, полезный документ, и его надо выполнять. Для этого нужно создавать целую серию сопровождающих нормативных актов и проектных решений, чтобы превратить стратегию в реальную программу. По инициативе полномочного представителя Президента РФ в Сибирском федеральном округе Анатолия Квашнина мы сегодня прорабатываем новую версию Стратегии экономического развития Сибири, которая должна быть по существу программой, реализующей намеченное.

Кроме того, следует провести лицензирование недр - у них должны быть хозяева. Нужно проводить конкурсы и аукционы и предоставлять больше лицензионных участков для геологического изучения.

До 2020 года в разведку, подготовку и освоение новых месторождений надо вложить огромные средства - около 230 млрд долларов. Для обеспечения добычи в Восточной Сибири и Республике Саха 100-110 млн тонн нефти в год только геологоразведка требует 14,5 млрд долларов (в 2004 году расходы госбюджета на работы в Восточной Сибири составили около 800 млн рублей). Но эти деньги быстро и эффективно окупятся.

- За какой срок и какую прибыль они могут принести?

- При инвестициях в геологоразведку в размере 14,5 млрд долларов рентабельность составит не менее 15% при сроке окупаемости 17 лет. Огромные средства в виде неполученных нами налогов висят в воздухе. Взамен консолидированный российский бюджет сможет до 2020 года получить около 890 млрд долларов, в том числе федеральный - 642 млрд. Например, при доведении добычи нефти в Восточной Сибири до 55-60 млн тонн чистая прибыль компаний до 2030 года составит свыше 55 млрд долларов, налоги - более 30 млрд (при цене нефти на уровне 28 долларов за баррель). При расчетах мы закладывали не нынешние цены на нефть (более 60 долларов за баррель. - И.В.), а привычные 26-30 долларов за баррель. Впрочем, уже ясно, что на столь низкий уровень цена нефти не вернется, поэтому осенью мы произведем новые расчеты, основанные на прогнозе в 35-45 долларов за баррель. При этом 70% налогов будет поступать в федеральный бюджет, 25% - в бюджет субъекта Федерации, 5% - в местный.

Сейчас все зависит от политических решений, от того, какие условия будут созданы для инвестиций. Среди потенциальных инвесторов есть и зарубежные компании, и российские, которым вполне по плечу эта задача - найти средства, взять кредиты. В среднем западные компании тратят на геологоразведку 6-10% от выручки за нефть, а в данном случае затраты не превысят 3%. Поэтому это высокоэффективный, рентабельный проект. Правда, сейчас инвестиции российских компаний составляют менее процента от их годовых доходов.

- Как вы считаете, нужно ли ставить барьеры западным инвесторам, решившим направить ресурсы в российский нефтегазовый комплекс?

- Думаю, что позиция, которую высказывали Президент России Владимир Путин и министр природных ресурсов РФ Юрий Трутнев, правильная: государству и российскому бизнесу должны принадлежать контрольные пакеты компаний на стратегических направлениях. То есть в тех отраслях экономики, от которых зависит национальная безопасность страны.

- А каким образом можно стимулировать российских инвесторов? Ведь частные капиталы вряд ли пойдут в отрасль из-за высоких инвестиционных рисков, а государству сложно выделить из бюджета требуемые средства...

- Это не так. Например, "Сургутнефтегаз" сейчас пришел в Якутию, получил месторождения. Он знает, что если нефтепровод будет, то без всяких рисков можно и нужно осваивать месторождение. И я не сомневаюсь, что компания найдет эти деньги - или возьмет кредит, или изыщет средства из своей прибыли.

Опять же, должна быть ясная и прозрачная линия государства по транспортной системе. Иначе, если я вложу деньги, а транспортной системы, за которую берется отвечать государство, нет, то это бессмысленно вложенные деньги. Чтобы добывать нефть и реализовывать ее, нужны транспортные пути. Это первый ключевой вопрос, от которого зависит, будут инвестиции или нет.

- Почему бы транспортную систему - самый дорогой элемент инфраструктуры месторождений - не отдать на откуп коммерческим компаниям, которые могут привлечь деньги на строительство инфраструктуры?

- Добыча нефти и газа обеспечивает 70% российского бюджета. То, что государство сохраняет за собой контрольные пакеты акций транспортных компаний, - абсолютно правильно. Это делает систему регулируемой, сдерживает рост тарифов. Я считаю, что формирующие экономику компании должны иметь существенную долю государственного влияния. Эту позицию и президента, и правительства я разделяю полностью.

- Как вы относитесь к созданию федерального фонда резервных месторождений?

- Мы уже проспали это время. Нельзя делать фонд месторождений с залежами в 1 млн тонн - это никак на экономике не сказывается. Резервными могут быть крупные месторождения с запасами 100-200 млн тонн, но в Западной Сибири, в европейской части России таких, скорее всего, уже не будет. Я принципиально считаю, что государство должно иметь такой резерв, но нужно брать крупные месторождения.

И еще. Давайте договоримся до конца о том, как будет работать этот фонд. Например, государство дало вам лицензию, вы пришли на участок, провели работы, истратили свои деньги и открыли большое месторождение. Государство же, видя, что это месторождение хорошее, потребовало его в резерв. Правильно это? Нет - экспроприация. Государство пусть опирается на науку - ищет те территории, где можно открыть крупные месторождения, проводит там геологоразведочные работы, само открывает и забирает их в резерв. Это большая, серьезная, ответственная программа, ее можно реализовать, и у нас в стране еще есть мозги, которые могут помочь государству решить такую задачу. Но тогда давайте ее поставим. А говорить просто так, что у нас будет фонд резервных месторождений, неправильно.

- По вашему мнению, нужно ли вводить природную ренту и большую часть сверхприбыли от эксплуатации недр направлять на финансирование социальных статей бюджета?

- Сегодня наше государство покрывает все социальные расходы за счет нефти и газа, то есть за счет части этой ренты. Вопрос в другом - достаточно этой ренты или надо направить на решение социальных проблем большую ее часть. Странно, что в России врачи и педагоги - самые низкооплачиваемые категории работников. Забота государства во всех странах мира - сделать доступными для всех слоев населения образование и медицину. То, что значительная часть ренты должна быть направлена на эти цели, - правильно. Вторая часть должна идти на инвестиции, третья - на железные дороги и другие транспортные системы.

- Каков ваш прогноз относительно уровня добычи нефти в России и мире? Как вы оцениваете запасы этого сырья, на сколько лет их хватит при нынешних темпах добычи?

- В вашем последнем вопросе есть ловушка: запасы нефти для всего мира и для нашей страны или для какой-то конкретной другой страны - это разные темы для разговора. Скажем, Саудовской Аравии, если она сохранит свою нынешнюю добычу, нефти хватит на 100 лет без всякой геологии.

России же, я считаю, за первую половину XXI века беспокоиться не надо, а во второй половине добыча газа и нефти, конечно, будет снижаться. Нам нужно активно вести геологоразведку, при этом ориентироваться на те уровни добычи, которые прописаны в Энергетической стратегии России, - это и есть "потолок". В сибирском регионе должна увеличиться добыча в Ханты-Мансийском и Ямало-Ненецком автономных округах, Томской области. В Красноярском крае, на Таймыре и в Эвенкии, в Иркутской области открыты новые крупные и богатые месторождения - там надо создавать новую нефтяную промышленность.

Наращивать добычу после 2020 года в реальности не нужно. По-хорошему, мы должны на какое-то время ее стабилизировать, а потом даже уменьшить. Поэтому нашим потенциальным партнерам - странам Европы и Азиатско-Тихоокеанского региона (АТР) - надо честно сказать, до какого времени мы сможем экспортировать нефть и газ, в каком количестве. К примеру, у стран Персидского залива ситуация проще - там более теплый климат и меньше собственное потребление. Соотношение спроса на нефть и уровня добычи там более благоприятное, чем у нас, поэтому этот вопрос стоит не так остро.

- Уровень добычи во многом зависит от спроса на нефть. Каким в ближайшие годы будет спрос на углеводородное сырье в России и за рубежом?

- Потребление нефти и газа в России будет расти на 3-4% в год. Больше нам нежелательно. Только в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке к 2030 году потребление бензина увеличится до 7-11 млн тонн. Сегодня в стране стремительно растет количество автомобилей - крупные города забиты пробками, и до тех пор, пока там не будет перестроена транспортная система, машины покупать просто бессмысленно.

С другой стороны, думаю, нам нужно переходить на двигатели нового поколения - менее ресурсоемкие, потребляющие меньше бензина и дизельного топлива.

- Водородное топливо, например...

- Думаю, в промышленных масштабах этот вопрос не будет решен в ближайшие 10-15 лет. Технологически это возможно уже сейчас, но по цене водородное топливо пока неконкурентоспособно с нефтью и газом...

Дальше, в Европе потребление нефти будет расти на 1-2% в год. В США темпы роста потребления нефтепродуктов окажутся выше - 3-4% ежегодно. Особенно сильно увеличится спрос на нефть в АТР, главным образом в Китае, где активно развивается экономика и растут потребности в энергетических ресурсах. Там к 2030 году спрос на нефть увеличится на 400 млн тонн.

Поэтому еще одна важная задача России - диверсификация рынков экспорта нефти и нефтепродуктов. В настоящее время основным рынком является Европа, на нее приходится порядка 90% российского экспорта, так как сложившаяся транспортная инфраструктура страны ориентирована на удовлетворение потребностей этого региона. Но сегодня мы должны выходить на рынок Азиатско-Тихоокеанского региона. А также, как недавно сказал в своем выступлении Владимир Путин, на рынки Соединенных Штатов Америки. Туда есть два пути - через западное побережье и через восточное. На восточное нефть должна пойти из европейской части России, из Западной Сибири - через Баренцево море и другие пути экспорта. На западное побережье США нефть может доставляться только из российских портов на Дальнем Востоке. И эти проблемы надо решать.

- Какой вы видите сеть нефтепроводов в России через 10-15 лет?

- Думаю, принципиально менять эту сеть не надо. Нужно поддерживать ее в европейской части страны. В последнее время много говорят о том, что следует создать альянс с Беларусью, организовать единое государство и транспортировать нефть и газ в основном через Беларусь. Или через Балтийскую трубопроводную систему, но наши взаимоотношения с балтийскими странами, через которые осуществляется транзит, сейчас не самые благоприятные. Поэтому необходимо поддерживать те проекты, которые помогут диверсифицировать направления поставок. Кроме того, нужно создавать систему трубопроводного транспорта Восточная Сибирь - Дальний Восток с выходом к российском портам на Тихом океане - в страны АТР.

- Как повлияет формирование нового нефтегазового комплекса на Сибирь?

- Как говорят экономисты, это даст мультипликативный эффект. От добычи и транспортировки нефти пойдут большие притоки инвестиций в экономическую и социальную сферы. Если на базе открытых месторождений в Красноярском крае, Иркутской области, Якутии добыча нефти начнется после 2010 года, как намечается сейчас, - уже неплохо, так как это приведет в первую очередь к увеличению количества рабочих мест, росту заработной платы и увеличению качества жизни населения. В результате резко увеличатся доходы бюджета.

Имеется вполне четкая корреляционная связь между добычей нефти и газа и уровнем и качеством жизни населения. К примеру, если говорить о субъектах Федерации, то самую большую зарплату, сопоставимую с московской, получают жители Ямало-Ненецкого и Ханты-Мансийского автономных округов, где активно добывают нефть и газ. Если в целом в стране очень сложная демографическая ситуация (по прогнозам, к 2040 году у нас останется 80-100 млн человек), то в двух регионах России - Ханты-Мансийском АО и на Ямале - численность населения растет. Как за счет рождаемости, так и за счет физического притока.

По оценкам Института геологии нефти и газа СО РАН, если мы начнем формировать центры нефтегазодобычи в Восточной Сибири и прилегающих районах Дальнего Востока, то к 2020-2025 годам численность населения в этих регионах увеличится как минимум на полмиллиона человек - именно такие потери мы понесли после 1990 года. Мы восстановим численность населения. Таким образом, развитие нефтяной и газовой промышленности позволит решить и экономические проблемы, и демографическую. И в этом наш общий, российский, государственный интерес.