Впервые против чиновника, занимавшегося приватизацией на региональном уровне, возбуждено и ведется уголовное дело. Владимир Головлев бессменно депутатствовал в Госдуме с 1993 года, однако настоящая политическая известность пришла к нему 31 октября 2001 года вместе с угрозой потери депутатского иммунитета. Коллеги-депутаты пытались хотя бы внешне смягчить удар и выдали Головлева правосудию с беспрецедентной формулировкой: "лишить депутатской неприкосновенности без права проведения обысков и заключения под стражу". Юридической силы такая уловка не имеет: Генпрокуратура вольна решать вопрос о степени свободы народного избранника самостоятельно. Наказание, которое может быть применено в отношении Владимира Головлева, весьма значительно - до 10 лет лишения свободы. Он обвиняется в совершении преступлений, предусмотренных ч.3, ст.147, и ч.2, ст.170, УК РСФСР, - мошенничество и злоупотребление служебным положением.

Четвертый вариант

Если страна фамилию Головлев до недавнего времени не знала, то в Челябинской области с ней связана вся история приватизации. Местные предприниматели еще не успели забыть шутку про три варианта приватизации по Чубайсу и четвертый - по Головлеву.

Из 164 томов уголовного дела 68611, которое расследовалось совместно УФСБ и прокуратурой Челябинской области, следует, что, находясь на посту председателя областного комитета по управлению государственным имуществом, а затем уже и в пору депутатства Владимир Головлев в период с 1991 по 1995 год чиновничье-коммерческими действиями нанес ущерб государству в размере 22 млрд рублей. 89 крупнейших предприятий Южного Урала получили распоряжение о передаче на безвозмездной основе 10 - 20% акций чековому инвестиционному фонду АОЗТ "ЧОСИФ". Согласно выводам ревизоров, таким способом в АОЗТ "ЧОСИФ" удалось сконцентрировать пакеты акций общей рыночной стоимостью 2 трлн 650 млрд неденоминированных рублей.

Затем ЧОСИФ учредил в 1993 году другой чековый инвестиционный фонд - "Социальная защита населения" (ЧИФ СЗН), чьей миссией стало привлечение ваучеров. Благодаря этим накоплениям, фонд активно участвовал в скупке акций местных предприятий. Чуть позже пакеты акций приватизированных предприятий перепродавались через коммерческие структуры, подконтрольные Головлеву, однако средства от реализации поступали не в казну или на выплату дивидендов владельцам ваучеров, а в учрежденный в 1993 году на бюджетные средства Банк содействия приватизации. А далее действовала общеизвестная схема: банк выдает гигантские и заведомо безвозвратные кредиты "своим" фирмам, затем разоряется и ликвидируется.

Борьба с коррупцией или охота на ведьм?

Во всех многочисленных интервью, которые в течение нескольких дней успел дать Головлев, он утверждает, что подкоп под его давние экономические "инициативы" - не что иное, как реализация политического заказа: "Причины давления в том, что я являюсь одним из руководителей единственной оппозиционной политической организации в России - "Либеральная Россия". Кроме того, я знаком с Березовским, и у меня с ним хорошие отношения".

В ближайшее время власть должна показать обществу, допустим, через судебный процесс, что выдвинутые обвинения построены на реальной почве. Тогда станет ясно, как следует расценивать "дело Головлева": как искоренение оппозиционеров (удар по Головлеву - отсечение очередного "пальца" у недоступного целиком Березовского) или начало борьбы с коррупционерами, в том числе и в Госдуме. Пока власть наносит точечные удары, по которым сложно определить тенденцию, поскольку определять ее мы привыкли, приученные к стилю поведения прежних правителей. Эта же привычка заставляет нас гадать: почему именно Головлев и именно сейчас. Изложенные в материалах следствия схемы, по которым действовали Головлев и компания, узнаваемы и применялись сплошь и рядом. "Прихватизаторов" в стране носились радостные толпы. И все знают их поименно, как и то, чем они сейчас занимаются. Тут можно понять Головлева, позиционирующего себя как политическую жертву: по излагаемым им соображениям у нас привлекали сколько угодно. А вот приватизаторов до сих пор не трогали.

Аналитики рассматривают и другую версию: через "дело Головлева" пытаются подобраться к более высокопоставленному политику. Уже не первый месяц с разных флангов ведутся непрекращающиеся атаки на губернатора Челябинской области Петра Сумина, выливающиеся в серию громких скандалов на ряде предприятий Челябинской области. Внешний оппонент губернатора - металлургический магнат Искандар Махмудов, продолжающий наступление на владения Сумина и перманентно получающий отпор областной власти. Внутренний оппонент - макаронный магнат, депутат Госдумы Михаил Юревич, вступивший в острое противоборство с губернатором на почве разногласий во взаимоотношениях бизнеса и власти. Неприятная история с Головлевым, которого Сумин, по некоторым данным, поддерживал в период его приватизационной деятельности, только на руку оппонентам губернатора. В период выборов они уже пытались разыграть эту карту, но за недоказанностью обвинений против Головлева тогда это не удалось.

Уверенности, что будет судебный процесс над Головлевым, ни у кого нет, зато есть опасение, что вся эта шумиха уляжется. Ирония судьбы состоит, однако, в том, что даже судебный процесс над челябинским Головлевым, прояснив намерения власти, не заставит вздрогнуть других российских головлевых. Нынешнее законодательство, которое оставляет за чиновником право толковать его в своих интересах, дает гарантию того, что подобные истории были, есть и будут. Намерение президентской команды бороться с коррупцией мы увидели. Но пока это лишь протокол о намерениях, подписанный по-чекистски молчаливо и неожиданно.