6 ноября в Таджикистане прошли президентские выборы. Свои кандидатуры на президентский пост выставили пять человек от каждой из пяти проправительственных партий (три оппозиционные партии от участия в выборах отказались). Однако задолго до дня голосования было понятно, что реальный претендент один – возглавляющий республику с ноября 1992 года лидер Народно-демократической партии Эмомали Рахмонов. Эти выборы для него третьи по счету, однако ввиду того, что проходят они уже в соответствии с новой Конституцией, принятой несколько лет назад, все юридические формальности соблюдены. Если прежде президент Таджикистана мог избираться один раз сроком на пять лет, то теперь лимит увеличен до двух сроков по семь лет каждый. Поэтому при благоприятном для себя стечении обстоятельств Рахмонов будет править Таджикистаном до 2020 года. Что не кажется таким уж фантастическим: сейчас ему всего 54 года, оппозиции внутри страны практически нет и при умелом руководстве страной не будет и в дальнейшем. Проблема только в том, что уже в среднесрочной перспективе Эмомали Рахмонову придется столкнуться с множеством экономических проблем. И имидж человека, остановившего гражданскую войну в Таджикистане (именно в благодарность за это на выборах 6 ноября за него проголосовало более 79% избирателей), через несколько лет, когда подрастет молодежь, не помнящая ужасов войны, уже не будет столь привлекателен.
Спасение в инвестициях
Строго говоря, Таджикистан до сих пор нормально существует только благодаря своим трудовым мигрантам, работающим в России, Казахстане и других странах. Гастарбайтеры регулярно перечисляют оставшимся в Таджикистане семьям деньги (по предварительным прогнозам, в этом году сумма денежных переводов может превысить 2 млрд долларов, что в 3 раза больше размера государственного бюджета страны). По мнению доктора экономических наук Ходжимухаммада Умарова, если в силу каких-либо причин в страну вернутся все трудовые мигранты, Таджикистану не избежать социального взрыва: обеспечить рабочими местами своих граждан местная промышленность не в состоянии.
Из крупных предприятий достоин упоминания только Таджикский алюминиевый завод, дающий более 80% экспорта. Поэтому, по мнению Умарова, новоизбранный президент должен в краткосрочной перспективе обеспечить создание благоприятного инвестиционного климата в стране, дабы привлечь в Таджикистан частные иностранные инвестиции. Кроме того, профессор Умаров считает, что Эмомали Рахмонов должен в первую очередь изменить кадровую политику, сложившуюся в государстве. «В ее основе должны лежать объективные критерии, а не личные симпатии, клановые или местнические соображения или что-то подобное, присущее средневековью», – говорит он.
На кого равняться
Ранее министр иностранных дел Таджикистана Талбак Назаров признавал, что страна находится «в таком геополитическом географическом районе, где расположены различные силы». «Сегодня существует такая проблема, как наркоагрессия, некоторые другие факторы, которые в какой-то мере могут оказать воздействие на ситуацию. Поэтому мы очень осторожно относимся к любым ситуациям, которые происходят вокруг нас», – говорит Назаров.
Во внешней политике Таджикистану предстоит более четко определить степень приоритетов в отношениях с крупными державами. Де-факто основным стратегическим партнером страны является Россия. Российские бизнесмены подтвердили готовность вложить в экономику Таджикистана более 3 млрд долларов (в большинстве своем в энергетические проекты). Свои интересы, связанные в основном с восстановлением Афганистана, имеют и США. При посредничестве американского правительства в Таджикистане реализуется несколько инфраструктурных транспортных проектов, позволяющих в ближайшие годы создать внутри страны своеобразный логистический центр, основным направлением которого станут северные районы Афганистана.
Общепризнано, что Таджикистан имеет высокий энергетический потенциал, использующийся сейчас лишь на считанные проценты. В конце октября Эмомали Рахмонов открыто признал, что намерен использовать водные ресурсы для повышения уровня благосостояния таджикского народа. «Таджикистан и Киргизия не имеют больших запасов нефти и газа. Нравится или нет, для этих двух стран Центральной Азии водные ресурсы являются национальным богатством. Мы вынуждены его использовать, чтобы поднять уровень жизни наших народов. Это, в частности, и есть политика таджикского государства», – заявил Эмомали Рахмонов во время международной конференции по проблемам торговли электроэнергией. В случае появления Рогунской ГЭС, а также Сангтудинских ГЭС весь сток реки Вахш, наиболее крупного ответвления Амударьи, окажется под контролем Таджикистана. И, как результат, страна получит мощные политический и экономический рычаги давления на соседние страны, и в первую очередь на Узбекистан и Казахстан.
Душанбе
