Статья "Шесть пятилеток", в которой речь шла о перспективах и проблемах развития отечественной нефтедобычи, вызвала живой отклик у читателей. Широким фронтом читатели встали на защиту природных ресурсов Родины, которые, дескать, так и стремятся как можно быстрее присвоить мировой капитал и работающие на них олигархи. Читатель Foton пишет буквально следующее: "Целый 21 год мы можем купаться в нефти, то бишь гнать ее, бедную, сырьем на Запад и Восток... Правда, надо народ нагнуть на 255 миллиардов долларов, но это пустяки! Мы, как говорится, за ценой не постоим! Сырая нефть, лес-кругляк, здоровые младенцы, человеческие органы, чего там еще можно гнать на Запад и Восток, не надрываясь? Так, глядишь, и сорок лет можно протянуть!"
Вместо этого читатели призывают заняться развитием обрабатывающей промышленности, того же машиностроения, и гнать на экспорт продукцию с большей добавленной стоимостью. Идея, конечно, неплохая, но почему-то вся дискуссия свелась к "добывать или не добывать". Что очень странно, потому что экономика в России все-таки диверсифицирована, ресурсы (и природные, и людские) имеются, поэтому сложно понять, почему страна не может развивать несколько отраслей сразу? Особенно учитывая, что некоторые виды природных ресурсов (нефть, например) стратегически выгоднее использовать сейчас, потому что через тридцать лет спрос на них на следующем витке технологической гонки может сильно упасть.
Интересно, что почти все дискуссии о российской нефти неизбежно скатываются к "голландской болезни". Дескать, нефть - это абсолютное зло, и если мы ее будем качать, то не будет у нас больше ничего. А вот после того как выкачаем ее всю подчистую, так сразу по миру пойдем. Несмотря на все эти апокалиптические прогнозы, "голландскую болезнь" (даже при необычно высоких ценах на нефть) Россия пока не подцепила. Это понятно, если взглянуть на статистику по инвестициям. В 2002 году, согласно данным Госкомстата, суммарные инвестиции в стране составили 72 млрд долларов. А по данным недавнего исследования компании IRG, в котором были учтены данные по теневому сектору (прежде всего в малом бизнесе сферы услуг и производства потребительской продукции), так и все 100 млрд. Из этой суммы около 12 млрд долларов ушло в нефтяную отрасль. То есть нефтяная отрасль потребляет всего 12-16% суммарных инвестиций. Если учесть, что она зарабатывает 26% экспортной выручки, по-моему, это совсем неплохо.
Да, ответят мне, зарабатываемые нефтяниками деньги не всегда и не в полном объеме реинвестируются в развитие внутреннего рынка. Но в этом вина не одних нефтяников. Они бы и рады вложить свои капиталы туда, где эффективность максимальна и где норма прибыли побольше. Но вот беда - в стране нет банковской системы в нормальном понимании этого слова. Многие сотни банков являются, по сути, казначействами крупных корпораций, но не универсальными банками, инвестирующими туда, где есть шанс хорошо заработать, вне зависимости от конкретной отрасли - будь то выпуск кефира или пошив джинсов.
Наконец очень странным выглядят обвинения читателей, усмотревших в анализе перспектив развития нефтяной отрасли России наш призыв к отказу от сырьевой ориентации экономики страны. Напротив, мы считаем, что потенциал сырьевых отраслей должен быть максимально задействован для диверсификации структуры экономики. Глупо не воспользоваться нашими естественными преимуществами.
Александр Кокшаров
