— Ваша компания раньше ориентировалась почти исключительно на экспорт лома…
— Еще два года назад у нас две трети отгружалось на экспорт. С 2005 года на экспорт уходит только половина. На Украине мы уже 80 процентов лома грузим на внутренний рынок, в России эта доля пока меньше. Мы грузим туда, где больше платят.
— Что подтолкнуло рост внутреннего потребления?
— Дело в том, что за последние четыре года потребление металлолома российскими комбинатами выросло почти в два раза. Вводятся новые мощности, можно предположить, что уже через два-три года потребность в металлоломе российских комбинатов будет даже превышать весь сбор металлолома в стране, то есть Россия может перестать экспортировать металлолом вообще. Увеличивать объемы производства стали за счет лома — это правильное решение. Но, как мне кажется, мы перегнули палку. Мощностей сейчас запланировано и строится слишком много, они превышают текущие возможности по ломосборке. Поэтому через несколько лет цена российского лома может стать даже выше, чем в других странах, тогда рентабельность многих электросталеплавильных производств может оказаться под вопросом.
— Вы пугаете дефицитом, а сами половину лома экспортируете. Может, пора активизировать работу на внутреннем рынке?
— Решить проблему грядущего дефицита на внутреннем рынке можно — за счет повышения глубины сбора. Сейчас глубина сбора в России порядка 55 процентов от всего металлофонда, на Западе — порядка 75 процентов. Я предлагал металлургам: давайте цивилизуем рынок, и тогда у нас ломосбор повысится процентов на тридцать. Ведь сейчас в сельских и удаленных районах лом собирается далеко не весь. А для этого нужны крупные, технически хорошо оснащенные предприятия с возможностью глубокой переработки. А крупным предприятием можно стать, только будучи законопослушным. Непрозрачность нынешнего металлоломного бизнеса — главный тормоз прогресса.
— Эта отрасль до сих пор такая… полулегальная?
— Я бы сказал, что она местами даже нелегальная. Такой ее делают операции с черным налом. В принципе, эта проблема характерна не только для рынка лома. На рынке леса, зерна, сахарной свеклы то же самое. Наличие черного нала делает удобным применение различного рода незаконных схем. Это криминализирует рынок, в том числе ломовой.
— Сейчас потребление наращивают комбинаты, некоторые из них провели IPO, они стремятся к большей прозрачности. Это не способствует тому, что черных схем становится меньше?
— Я бы не сказал, что металлургические комбинаты стремятся к большей прозрачности. На самом деле металлурги делятся на две группы. Половина комбинатов в принципе бы не возражала против декриминализации рынка, но есть те, кто считает, что их хозяева обладают большим административным ресурсом, не боятся заниматься черным налом и черными схемами, в результате которых они могут выводить из-под налогообложения крупные суммы, фактически воровать НДС. Поэтому те, кто не обладает достаточным административным ресурсом, говорят, что боятся налоговой. Они выступают за прозрачность рынка. Мы, например, НДС на металлолом третий год предлагаем отменить, но его не отменяют. Половину такая ситуация устраивает, половину не устраивает.
— Насколько выгоднее использовать в металлургии лом в качестве сырья по сравнению с углем и рудой?
— Пока лом — более дешевое сырье. В общем-то, если лом будет продолжать дорожать, металлурги, возможно, станут потреблять металлолома меньше. Я думаю, что они сегодня обеспокоены этой ситуацией и понимают, что им грозит. Мне неизвестны меры, которые они примут, чтобы разрулить эту ситуацию.
