С самого начала гражданской войны в Сирии одним из главных союзников сирийской оппозиции считался премьер-министр Турции Реджеп Тайип Эрдоган. Он держал турецко-сирийскую границу открытой и позволил повстанцам фактически создать на юге Турции базы, где они проходили подготовку и отдыхали после боев в Сирии. Из Турции в Сирию широким потоком текли оружие, припасы и деньги. В моменты повышенной воинственности Эрдоган даже обстреливал позиции правительственных войск из артиллерии и угрожал Дамаску полномасштабной войной.
Однако сейчас Турция оказалась примерно в таком же положении, что и большинство остальных союзников сирийской оппозиции, включая США. Главная их тревога заключается в том, что верх в оппозиции все больше берут радикальные силы. Ситуация изменилась так сильно, что турецкая армия в середине октября даже обстреляла позиции повстанцев.
Эволюция взглядов
Очевидно, Реджеп Тайип Эрдоган полагал, что Башар Асад падет так же быстро, как Муамар Каддафи, и поэтому быстро перешел на сторону сирийской оппозиции. Оправдание, что правительства других стран региона допустили ту же ошибку, конечно, слабое. Хотя бы потому что неудачи повстанцев имеют наиболее негативные последствия именно для Анкары.
Эрдоган одним из первых мировых лидеров призвал сирийского президента уйти в отставку. С самого начала конфликта в Сирии он оказывал оппозиции неоценимую логистическую и иную помощь. Достаточно сказать, что в Турции располагались штаб-квартиры главных политических партий и организаций оппозиции и что там же проходили многие встречи между представителями оппозиции и их международными союзниками. Однако сейчас ситуация значительно изменилась. Районы вдоль турецко-сирийской границы на севере Сирии контролируют отряды оппозиции, причем, не умеренной, а наиболее радикальной – джихадистов. Они выступают не только и не столько за свержение Асада, сколько за создание на территории Сирии государства, живущего по законам шариата. Этакого современного варианта средневекового халифата, который, по их замыслу, должен включать в себя и прилегающие страны, включая, естественно, Турцию. По этому вопросу, естественно, взгляды Анкары и радикальной сирийской оппозиции диаметрально расходятся.
К этому следует также прибавить позицию Вашингтона. Белый дом продолжает настаивать на уходе Асада, но вынужден смягчить позицию в связи с началом уничтожения химического оружия сирийского правительства. Все больше сирийских оппозиционеров считают, что Америка предала дело, отказавшись в конце августа наносить ракетно-бомбовые удары по позициям режима. Такое «миролюбие», кстати, стало причиной наметившегося сильного похолодания в отношениях между Эр-Риядом, еще одним важным союзником сирийской оппозиции, и Вашингтоном. Да и в самой Турции нерешительность Белого дома вызвала недовольство.
Осознание опасности
Обстрел позиций повстанцев, наверное, можно считать сигналом, при помощи которого Анкара хочет показать всем, что Турция не придерживается слепо занятой ранее позиции в сирийском конфликте.
Отношение к Башару Асаду формально не изменилось. Большинство союзников сирийской оппозиции, включая США и арабские монархии, по-прежнему требуют его уйти в отставку, но после заключения соглашения об уничтожении химического оружия, которое Дамаск пока неукоснительно выполняет, акцент сместился в сторону политического решения или, по словам того же Вашингтона, законной передачи власти.
Отношение к повстанцам в Анкаре тоже изменилось. Турецкое правительство продолжает поддерживать оппозицию и требует ухода Асада, но сейчас все больше внимания уделяет вопросам собственной безопасности. Благодаря фактически открытой границе все больше турок переходит в Сирию воевать против правительственных войск. Конечно, в Анкаре прекрасно понимают, что вернутся они уже не потенциальными, а убежденными исламистами и только добавят забот властям, у которых проблем хватает.
Премьер-министр Турции не может не понимать, что, если к внутренней оппозиции, показавшей свою силу в летних беспорядках в крупнейших городах страны, присоединятся радикалы и если они так же, как в Сирии, постепенно возьмут верх и станут доминирующей силой оппозиции, то задача удержания власти у Эрдогана многократно осложнится.
Поэтому турецкие власти сейчас ужесточают правила перехода границы, укрепляют КПП и строят защитные стены наподобие израильской.
Целая серия кризисов последних месяцев заставляет турецкое правительство больше внимания уделять внутренним, а не внешним проблемам.
Пару лет назад, в самый разгар арабской весны, Реджеп Эрдоган предложил турецкую модель государственного устройства и демократии для Египта, Туниса и Ливии, освободившихся от власти диктаторов. Однако летние демонстрации показывают, что в качестве примера турецкая модель не годится.
Спасти остатки влияния
Анкара пытается показать всему миру, что она не поддерживает джихадисткие организации. Об этом свидетельствуют и обстоятельства обстрела турецкими войсками позиций повстанцев на севере Сирии. Артиллерийский огонь был открыт в ответ на один-единственный снаряд, явно случайно залетевший на территорию Турции и не причинивший местным жителям ни малейшего вреда.
Следует иметь в виду, что политика турецких властей в Сирии все больше непопулярна в самой Турции и стала еще одной внутренней проблемой для Реджепа Эрдогана, который находится у власти уже св. десяти лет и, не исключено, попытается в следующем году сменить премьерское кресло на президентское.
Когда в Сирии началась кровавая гражданская война, Турция открыла границы для беженцев. Международное сообщество хвалит Анкару за помощь, оказываемую сирийским беженцам, число которых превышает полмиллиона человек. Однако, кроме материальных затрат, беженцы принесли правительству Эрдогана и резкое обострение ситуации в и без того неспокойных приграничных районах самой Турции.
В отличие от Иордании, которая с самого начала конфликта в Сирии, взяла границу под жесткий контроль, Анкара на первых порах свободно разрешала пересекать границу в обоих направлениях и боевикам с оружием.
«Турция продолжает отрицать, что она оказывает какую-либо поддержку связанным с «Аль-Каидой» группам,- объяснил в интервью International New York Times политический обозреватель влиятельной газеты Milliyet Кадри Гурсель.- С другой стороны, практически ничего не предпринималось для того, чтобы помешать джихадистам выйти на первые роли, а это уже само по себе можно считать поддержкой».
Конечно, неудачи премьера Эрдогана в сирийском конфликте являются не только его личными неудачами, а промахами правящей Партии справедливости и развития, которая безуспешно пыталась играть ведущую роль в регионе. На сирийские проблемы Анкары наслоились и события в Египте, где армия этим летом сместила Мухаммеда Мурси, еще одного союзника Турции и турецкого премьера.
Турция могла играть в бурных событиях на Ближнем Востоке конструктивную роль. Вместо того, чтобы выступить посредницей между враждующими сторонами, она присоединилась к коалиции суннитских государств, что сразу отдалило от нее шиитские страны. Однако и в суннитском союзе, куда так опрометчиво бросилась Анкара, она оказалась изолированной из-за своей поддержки «Братьев-мусульман» в Египте и сейчас платит за это немалую экономическую и политическую цену. Вот и приходится сейчас Анкаре и Реджепу Эрдогану пытаться спасти остатки былого влияния и авторитета Турции в регионе.
