Осенью в отечественных кинотеатрах станут показывать картину "Русский бунт" - экранизацию "Капитанской дочки" с легкими вкраплениями "Истории Пугачева". Но журналистам ее показали сейчас, так что делать нечего - придется делиться впечатлениями.
Чакчиры в фокусе
В кругах, близких к кинопроизводству, давно было известно, что "Русский бунт" - лента трудной судьбы. Снимали ее то ли к пушкинским дням, то ли к выборам, а показать не успели ни к той, ни к другой дате. Зато намучились, намерзлись (осенние сцены снимали при температуре ниже двадцати градусов), потратили почти шесть миллионов долларов, и вот теперь "бессмысленный и беспощадный" ждет своего часа, возбуждая законный вопрос: зачем же было так страдать?
Режиссер Александр Прошкин отвечает на него легко. По его словам, этим фильмом он выражает "некое самоощущение отечества". Отечество г-н Прошкин ощущает одетым в две тысячи практически аутентичных костюмов ХVIII века, то есть прикрывающим срам портами, кюлотами и чакчирами, а голые пятки - ботфортами, чувяками, постолами и лаптями.
Казалось бы, еще недавно излишний педантизм Джеймса Камерона, заказавшего свой "Титаник" в тех же доках, где во время оно делали настоящий, вызывал у отечественных деятелей киноискусства снисходительные ухмылки: мол, нечего свои миллионы в глаза пускать, нас так просто не обманешь, и сколько ни бей подлинный веджвудский фарфор, мы в страдания этой дикаприи все равно не верим. Теперь же создатели "Русского бунта" не упускают случая напомнить окружающим, что на берлинском кинофестивале Матеуша Дамецкого, исполняющего роль Гринева, назвали "симметричным ответом Ди Каприо". Но симметрию здесь можно заметить не в схожести внешностей или талантов, а в самих ситуациях: юное смазливое существо заставляют тащить на себе нечто костюмное, большое и с претензиями. Спору нет, у Ди Каприо получилось лучше. Так у него и гонорар больше.
Сермяжная кривда
С широкомасштабными картинами "из прошлой жизни" всегда существует опасность, что все силы уйдут на воссоздание антуража и за шелестом кринолинов не будет слышно любовных вздохов, а за звоном шпаг - стонов отчаянья. Но проблема "Русского бунта" даже не в этом. Прочтение классики создателями фильма так обстоятельно беспомощно (хороший Петруша, отвратительный Швабрин, харизматический Пугачев на фоне зимних равнин и пресловутого "бессмысленного и беспощадного"), что искусная вышивка на отвороте камзола волей-неволей становится главной героиней фильма. Она хотя бы не вызывает у зрителя внутреннего протеста. Чего не скажешь обо всем остальном.
Например, о Машкове-Пугачеве, который, чтобы показать всю злокозненность своего героя, постоянно выпучивает глаза и все слова произносит преувеличенно значительно. Гадать, почему он так ненатурально выдавливает из себя, например, вложенный ему в уста сценаристом пушкинский эпиграф "Береги платье снову, а честь смолоду", абсолютно неинтересно. Или о вообще-то чудесном актере Владимире Ильине, который в роли любимого всеми с детства Савельича может только беспомощно кудахтать, уступая в раскрытии этого образа среднему школьному сочинению.
А вот Сергей Маковецкий изображает предателя Швабрина очень хорошо, или, скажем так, психологично. Но общее впечатление делается от этого только хуже. В окружении благородных юношей и кровожадных убийц, будто только что сошедших с опереточных подмостков, живущий внутренней жизнью Швабрин кажется пришельцем из инопланетных миров или, скорее, из совсем другого кино.
О Маше с Петрушей вообще говорить не приходится. Режиссер Александр Прошкин объясняет то, что он взял на главные роли в русском фильме польских артистов, дефицитом у нас молодых дарований. Мол, у Пушкина героям по шестнадцать-семнадцать лет, а у нас из профессионалов самые молодые - сорокалетние. В итоге дочь капитана Миронова и ее юный возлюбленный хлопают глазами со всей энергией и искренностью своего подлинного возраста. На вид они, конечно, кровь с молоком, но на этом удовольствие от их присутствия на экране заканчивается. Правда, исполнительница роли Маши Каролина Грушка снималась у Вайды и Занусси. Может, у них она была даже очень хороша. По некоторым версиям, актер - лишь воск в руках режиссера.
Чужие здесь не любят
Сам режиссер, конечно, уверен, что снял не просто фильм. Он признается, что видит в "Капитанской дочке" (особенно после того, как он ее так удачно интерпретировал) множество параллелей с сегодняшним днем. Ведь и тогда власть была безнравственна, а фавориты так и сменяли один другого у подножья трона. И даже конкретней - тогда тоже наблюдался разгул приватизации: десятки тысяч государственных крестьян были розданы в частные руки. От этих рассуждений лишь шаг до назиданий типа: будете себя так вести, будет вам новый Пугачев. "Русский бунт" как раз этот шаг делает. Морализаторство же мало кто любит. Особенно его не любит молодежь, чье поведение неприятно поразило Александра Прошкина, когда он смотрел фильм "Красота по-американски". По мнению этого режиссера, молодые люди в зале слишком бурно реагировали на картину, повествующую, казалось бы, об абсолютно чуждых нам реалиях. Поэтому г-н Прошкин сделал не лишенный оснований вывод, что выросло уже целое поколение, которое живет внутри американского кино, а русское искусство этим юношам и девушкам абсолютно чуждо. Так что проблемы отечественного кинематографа, по мнению создателя "Русского бунта", надо обсуждать не абы где, а на Совете безопасности, иначе "вырастет поколение, которому на свою страну плевать и которое ни в какую следующую Чечню не загонишь". Оставим на совести г-на Прошкина эту трактовку роли кинематографа в обществе, заметим только, что премьера "Русского бунта" числа желающих присоединиться к частям Северо-Кавказского военного округа скорее всего не увеличит.
