Помимо общепринятых экономических индикаторов состояния хозяйства любой страны типа темпов роста ВНП, уровня безработицы, изменения фондовых индексов и темпов роста цен в журналистике существует еще один - активность пресс-служб экономических субъектов. Особо возрастает она не на пике процесса, а в преддверии проявления той или иной тенденции. Конец весны - начало лета этого года оказались весьма урожайными на презентационную деятельность западных консультационных и подобных им фирм. Представлялись международные продавцы и аналитики рынка недвижимости, причем в ходе презентации особо обсуждался вопрос изменения ситуации на рынке офисов в Москве и Питере; представлялись крупные PR-агентства и малоизвестные консультационные фирмы. О чем свидетельствует этот всплеск PR-активности? О том, что иностранцы вновь заинтересовались Россией.
О том же говорит и другой показатель - количество заказов у социологических и маркетинговых контор. Полтора года перебивались они редкими заказами богатых иностранных фирм и радовались новоявленному интересу к их услугам со стороны бедных российских предпринимателей. Сегодня же они завалены работой прежде всего с той стороны.
Итак, осенью мы можем ожидать нашествия иностранных компаний в Россию. Но готовы ли мы к этому? Я не имею в виду неблагоприятный налоговый и инвестиционный климат, государственный и просто рэкет. В этих зонах, судя по всем вместе взятым инициативам исполнительной власти, как раз можно ожидать довольно быстрого улучшения ситуации. Готовы ли российские компании к конкуренции с международными?
Два года назад, опомнившись после кризиса, российские менеджеры возликовали - девальвация давала им шанс переступить барьер малых региональных фирм и превратиться в большие компании. Рост и экспансия стали их основными целями. Лучшие из них эти планы реализовали - нарастив обороты в разы, выйдя за пределы своего региона, а иногда и за пределы России. Однако оказалось, что столь быстрый рост не вполне обеспечен ресурсами. Ни в одной из успешных компаний, с менеджерами которых мне удалось в последнее время поговорить, не жаловались на недостаток денег. Деньги не сдерживают сегодня рост. Жаловались на переизбыток бизнес-планов, с одной стороны, и на крайний дефицит квалифицированных кадров - с другой. Где взять рабочих, которые могут справиться с уже купленным дорогим оборудованием; где взять технологов, которые смогут научить рабочих с ним справляться; где взять менеджеров, которые смогут купить еще оборудования, найти технологов и рабочих и заставить всех выполнять необходимую работу? Столкнувшись с жесточайшим кадровым голодом, топ-менеджеры начали создавать более тонкие процедуры управления своими предприятиями, процедуры, которые позволят им, не прерывая процесса, повышать качество имеющихся в их распоряжении трудовых ресурсов. Этим внутренним совершенствованием сегодня озабочены почти все. Однако пока вне зоны внимания топ-менеджеров остается еще один важный фактор конкурентоспособности - умение компании выделиться из толпы своих конкурентов не более низкими издержками и, соответственно, ценами, а иным по замыслу товаром.
Девальвация подтолкнула российские фирмы к экспансии, а бедный потребитель - к производству массового товара. Такой товар в мире производится в огромных количествах, поэтому скопировать его было несложно. Абсолютно на всех потребительских рынках - одежды, мебели, парфюмерии и т. д. - компании пошли по пути подражания импортным образцам. Пожалуй, только на двух - рынке продуктов питания и спиртных напитков - подражания не было. И именно поэтому эти рынки защищены от иностранной конкуренции, а другие нет.
В одном из интервью нашему журналу американский экономист Алексей Байер подробно объяснял последствия ориентации компании исключительно на копируемый массовый продукт. Идя по пути такого производства, рано или поздно компании загоняют себя в конкуренцию за все более и более дешевый товар, а за этим следуют более низкие цены и финансовая неустойчивость.
Выход из этой логической цепочки один - начать производить товар, отличный от других. Пусть тоже недорогой и массовый, но иной по замыслу и стилю. Однако ни в одной из компаний, где мне удалось побывать в последнее время, не существует подразделения, занимающегося разработкой уникальной продукции. Более того, топ-менеджеры, увлеченные экспансией и процедурным совершенствованием, зачастую в принципе не понимают вопроса: какой уникальный товар и стиль будет в будущем ассоциироваться с вашим брэндом?
Я прекрасно отдаю себе отчет в том, что оценивать чью-то деятельность существенно проще, чем делать. И понимаю, что, не обеспечив себе определенную массу прибыли, компании было бы очень сложно закрепиться на рынке, а значит, предпосылок для продвижения к потребителю какого-то уникального стиля не возникло бы вообще. Но, во-первых, время уже пришло - иностранцы идут, а во-вторых, было бы абсолютно неразумным не попытаться материализовать в товарах и услугах ту уникальную культуру России, о которой так много говорят.
В ответ на это вроде бы вполне естественным прозвучат возражения: а где они, эти новые стили? Вот сотворят творцы, мы все и материализуем в товарных потоках. Но ведь это спрос рождает предложение. А спросом, как учит экономическая теория, называется только то, что выражено в деньгах. Нужны реальные инвестиции в создание инноваций всех типов - от хай-тека до хай-хьюма. Пока же творцы будут сооружать свои творения только на бумаге и из бумаги, мы будем с опасением ждать прихода иностранных гостей.
