Холдинг "Связьинвест", созданный пять лет назад путем объединения госпакетов акций 85 региональных предприятий связи, на Западе до сих пор воспринимается как лицо российских телекоммуникаций. Но изнутри это выглядит несколько иначе: доля "Связьинвеста" в России постоянно снижается. По данным холдинга, валовой доход входящих в него предприятий за 1999 год составил 56 млрд рублей. А общий объем услуг связи, оказываемых всеми предприятиями отрасли, в 1999 году составил, по данным Госкомстата, 107,2 млрд рублей. Эксперты считают, что последний показатель явно занижен. Но в любом случае под контролем холдинга, владеющего 90% телекоммуникационной инфраструктуры России, сейчас находится не более половины всего рынка. Региональные АО сосредоточились на обычной проводной телефонной связи, а новые высокодоходные сектора - доступ в Интернет, сотовая связь, цифровая телефония по выделенным каналам и т. д. - оказываются в руках частных компаний. И даже будучи соучредителями таких предприятий, сами "Электросвязи" не всегда получают от них пропорциональный своей доле доход.

Перспективы самого привлекательного актива холдинга - национального оператора дальней связи "Ростелеком", дающего около четверти всех доходов предприятий "Связьинвеста", - тоже не безоблачны. Его подстерегает грядущая конкуренция со стороны других отечественных национальных монополий, нацелившихся на рынок дальней связи. В первую очередь опасность представляет любимое детище главы железнодорожного ведомства Николая Аксененко - компания "Транстелеком", которая уже проложила 25 тыс. км волоконно-оптических линий связи и из них 10 тыс. км ввела в эксплуатацию. Аналогичную систему задумало создать и РАО "ЕЭС России", а "Газпром" претендует на пропуск транзитного трафика по своим спутниковым каналам сателлита "Ямал".

Положение усугубляется еще и тем, что телекоммуникации как высокотехнологичная сфера, где идет постоянная гонка по внедрению новейших технических достижений, не терпит простоя. А с нынешним объемом инвестиций (около 350 млн долларов на 2000 год) предприятия, входящие в "Связьинвест", вряд ли долго удержатся на плаву. Для сравнения: примерно такую же сумму смогут в текущем году инвестировать сотовые операторы одной Москвы.

Телекоммуникации требуют крупных капвложений, а их даже в виде кредитов могут привлечь только большие компании, у которых есть достойное обеспечение. Раздробленный на 80 маленьких компаний, холдинг не отвечает этим требованиям. Западные операторы активно покупают акции частных российских телекоммуникационных компаний и обходят 'дочек' 'Связьинвеста' еще и потому, что у инвесторов сейчас нет механизмов вложения средств в региональные АО: никаких допэмиссий "Электросвязи" ни в этом, ни в прошлом году не проводили. Единственная возможность - продажа госпакетов акций семи АО, запланированная на будущий год.

Шанс выжить

Нельзя сказать, что инвесторы не проявляют интереса ни к одному из предприятий "Связьинвеста". В холдинге есть компании, которые уже сейчас можно продавать. Например, "Центральный телеграф" (ЦТ). Само название компании не сулит ничего нового и интересного - телеграфные услуги на Западе уже давно умерли, и в России их доля снижается. Однако, во-первых, ЦТ сумел вовремя построить современную сеть передачи данных "Центел" и оборудует их АТС, к которым уже начали подключаться жители ближайшего Подмосковья; во-вторых, компания была привлечена финской Sonera для создания СП по оказанию услуг мобильной связи в Москве, которое в мае этого года получило соответствующую лицензию. Теперь аналитики не сомневаются, что находящийся в собственности РФФИ 22-процентный пакет акций ЦТ найдет своего инвестора.

Случай с ЦТ скорее исключение, чем правило. Большинство же компаний, входящих в "Связьинвест", в их нынешнем состоянии в одиночестве выжить не смогут. Учитывая это, представленный на прошлой неделе на суд Минимущества и Минсвязи окончательный план реструктуризации холдинга, разработанный группой аналитиков во главе с экспертами Arthur Andersen, предполагает создание семи укрупненных компаний и сохранение "Ростелекома" как отдельной структуры. После реструктуризации, по мнению консультантов, стоимость холдинга удвоится и достигнет 4,4 млрд долларов. "Нынешняя реорганизация - это последний шанс, чтобы спасти телекоммуникационную инфраструктуру России. И это один из немногих случаев, когда правительство делает правильные шаги, чтобы оживить отрасль", - подчеркивает содиректор по телекоммуникациям инвестиционного банка Brunswick UBS Warburg Александр Кабановский.

С последующей продажей акций сложнее. Как заявил "Эксперту" начальник управления имущества транспорта и связи министерства имущественных отношений Александр Бородин, "это вопрос стратегический. Если государство хочет сделать связь частной, тогда ему надо распродавать компании по наиболее выгодной схеме. При этом необходимо принять соответствующую концепцию развития всей российской телекоммуникационной отрасли, внести изменения в Закон о связи и другие. Если государство хочет сохранить контроль над отраслью, над телекоммуникациями в целом, тогда ему нельзя терять контроль над холдингом". В первом случае предпочтительна схема продажи Arthur Andersen, предлагающего реализовать пакеты акций дочерних компаний. Консультанты аргументируют свое предложение тем, что реальное предприятие гораздо привлекательнее для покупателя, чем холдинг в целом. Но пока государство хочет продавать холдинг целиком и не размывать свою долю в "дочках".

Однако эти задачи долгосрочные. В плане продаж Минимущества на 2001 год "Связьинвест" не стоит. Сейчас все силы будут брошены на реструктуризацию, которая в любом случае повысит привлекательность холдинга. О том, как будет происходить процесс реформирования "Связьинвеста", рассказывает его генеральный директор Валерий Яшин.

- Как вы относитесь к рекомендациям Arthur Andersen после реструктуризации продавать пакет "Связьинвеста" не целиком, а реализовывать пакеты по 25,5 процента голосующих акций укрупненных региональных компаний?

- Я думаю, что, предлагая такой вариант продажи, Arthur Andersen исходил из западного опыта, где механизмы защиты интересов акционеров более проработаны, и даже 25,5 процента уже достаточно, чтобы иметь достаточно жесткий контроль над предприятием. Сегодня у нас в каждой компании 51 процент, и мы можем влиять на большинство процессов в "Электросвязях". Если же у нас останется по 25,5 процента акций, при нашем сегодняшнем российском менталитете государству может не хватить ресурса влияния на экономику, политику компании. Я думаю, что при таком подходе и "Связьинвест", и государство в целом рискуют потерять реальный контроль над дочерними компаниями. Сейчас мы сталкиваемся с этим, к примеру, в АО "Костромская ГТС", где мы имеем 28 процентов, а компания нами слабо управляема.

- Надо ли сохранять целостность "Ростелекома"?

- Этот вопрос будет опять-таки решаться государством - основным владельцем "Связьинвеста", который, в свою очередь, контролирует "Ростелеком". Если говорить о моем мнении, то надо. Варианты же дальнейших преобразований могут быть различны. Например, когда будут образованы укрупненные региональные компании, часть имущества "Ростелекома" (кабели, каналообразующая аппаратура, территориальные центры междугородней связи), которая раньше была предназначена для связи предприятий разных областей, а теперь оказалась в ведении одного АО, может быть передана в эти новые местные компании. Конечно, не просто так, а в обмен на акции этих предприятий. А "Ростелеком" будет обеспечивать связь между этими большими региональными компаниями, а также международную связь.

- Процесс объединения зависимых обществ в рамках "Связьинвеста" начался задолго до разработки программы Arthur Andersen. Есть уже какие-то результаты?

- Мы начали эту работу примерно два года назад. На первом этапе мы объединяем предприятия регионального уровня. В Москве присоединили АО "Московский междугородный международный телефон" к "Ростелекому". Эта сделка уже полностью завершена. Сейчас полным ходом идет объединение нескольких операторов в ряде регионов: в Новосибирске и области, Свердловской области, Екатеринбурге, Ростове-на-Дону, Санкт-Петербурге. Объединенные компании заработают в полную силу в 2001 году.

- Насколько я знаю, процесс этот не всегда идет гладко. В Петербурге акционер "Санкт-Петербургского ММТ" подал в суд, а акционеры "Ростовского-на-Дону телеграфа" на своем собрании вообще приняли решение не присоединяться.

- В Ростове 5 сентября прошло новое собрание акционеров, которое утвердило решение о присоединении. Там своя точка зрения по поводу присоединения была у менеджмента компании, владеющего примерно 40 процентами голосующих акций.

Что касается Петербурга, то там частный акционер междугородки пытался опротестовать результаты оценки стоимости объединяющихся компаний и коэффициенты конвертации акций ММТ и "Санкт-Петербургского телеграфа" в акции ПТС. Одно из направлений объединения - присоединение ММТ к ПТС - поначалу несколько затормозилось, однако в конце июля суд принял решение о том, что процесс можно продолжать. И этот иск на него никак не влияет. Тем более что 90 процентов акционеров проголосовали за присоединение. Вообще же без эксцессов такой сложный процесс, как реорганизация, идти не может.

Но в целом у "Связьинвеста" во всех этих обществах 51-процентный пакет, и мы имеем достаточные рычаги, чтобы решить все возникающие проблемы. Кстати, в большинстве случаев нас поддерживают миноритарные акционеры.

- А как быть с МГТС? Ведь 55,6 процента ее голосующих акций находятся в собственности ОАО "Московский комитет по науке и технологиям (МКНТ) и Компания", которое, в свою очередь, принадлежит столичной АФК "Система". А у "Связьинвеста" в этом предприятии связи оказалось лишь 28 процентов голосующих акций. В то же время без МГТС укрупненного оператора центра России представить трудно.

- У меня действительно вызывает много вопросов, как контроль над МГТС ушел из "Связьинвеста", как принимались решения, и как выполнялась инвестиционная программа. Мы сейчас разбираемся с этой ситуацией. (Официально МКНТ выполнил инвестиционную программу на 105 млн долларов и за это получил контроль над МГТС. - "Эксперт".) Произошла лишь передача зданий с баланса на баланс и обратно. Я думаю, через несколько месяцев нам будет что вам сказать по этому поводу. (По сообщению информационного агентства "Интерфакс", активную проверку деятельности ОАО "МКНТ и Компания" сейчас ведут правоохранительные органы. - "Эксперт".) Что касается укрупненного оператора центра России, то он так или иначе будет создан.

Тарифная политика

- Допустим, реорганизация прошла успешно. Но при нынешней государственной тарифной политике вряд ли следует ожидать всплеска интереса со стороны инвесторов к телекоммуникационной отрасли и холдингу.

- Совершенно верно. Как ни горько это признавать, но тарифная политика "Электросвязей" зачастую становится предметом политических спекуляций, причем в целом ряде регионов. Пока тарифы на связь были в ведении местных властей, их вообще никто не менял. За тепло, электроэнергию еще как-то губернаторы отвечают и делают что-то, чтобы поддерживать инфраструктуру в рабочем состоянии. За связь - нет. В результате тарифы были сведены до такого минимума, что сети начали разрушаться, темпы ввода новых номеров замедлились.

А ведь от уровня тарифов коренным образом зависит и развитие отрасли, и капитализация холдинга. Смешно сказать, "Связьинвест" сейчас стоит, по оценке того же Arthur Andersen, два с половиной миллиарда долларов, а национальный телекоммуникационный оператор Латвии, которая меньше Московской области, оценивается в шесть миллиардов долларов. И это потому, что они сделали ежемесячную абонентскую плату двадцать латов (один латышский лат равен примерно полутора долларам США). Мы сейчас не претендуем на подобное увеличение стоимости услуг связи в России, но и нынешние два доллара в месяц - это не вариант.

С начала 1999 года регулирование тарифов перенесли в Министерство по антимонопольной политике (МАП), и благодаря нашей совместной работе их начали немного повышать.

- Насколько сейчас тарифы на услуги местной связи ниже себестоимости?

- Сейчас они покрывают 70-75 процентов себестоимости услуг местной связи. При этом действуют льготы в 50 процентов на оплату услуг местной связи, которая, согласно российским законам, предоставлена 42 категориям населения. Во многих городах льготников чуть ли не половина. А эти затраты связистам никто не компенсирует. Мы полностью поддерживаем схему, по которой все абоненты платили бы связистам за телефон полный тариф, а компенсация шла бы через собесы, другие органы социальной защиты.

По большому счету, сейчас нужно обратиться к такому вопросу: а нужно ли вообще государственное регулирование тарифов? Никакой принципиальной разницы между, например, МТС или "Би-Лайном" и "Электросвязями" нет, у нас только разный состав акционеров. При этом МТС устанавливает расценки сама, а мы вообще лишены такой возможности.

Ведь могут быть взаимовыгодные и вполне цивилизованные способы решения этой проблемы. Например, государство разрешает "Электросвязям" свободно устанавливать тарифы, но за это требует от них быстрого удовлетворения всех заявок на установление телефонов в регионе. Сейчас в тех регионах, где работают предприятия холдинга, 24 тысячи вообще не телефонизированных населенных пунктов, а в очереди стоят около шести миллионов человек. Причем в основном это люди, которые могут заплатить деньги, однако не имеют возможности получить телефон. Нужно решать их проблемы? Конечно. И мы в принципе знаем, где взять на это деньги.

- Известно, что вы - сторонник повременной формы оплаты телефонных переговоров. Когда она будет введена?

- Действительно, повременка - наиболее справедливая форма оплаты, и для связистов, и для абонентов. При ней не нужно платить "за соседа", только за себя. Сегодня хотя бы частично такая система действует более чем в ста российских городах. Вводиться в регионах она будет по мере готовности, если у предприятия есть надежная система учета разговоров, автоматическая система расчетов, механизм рассылки счетов. Сейчас мы готовим несколько проектов по целостному внедрению такой формы оплаты сразу в нескольких крупных городах начиная с 1 января 2001 года. В Санкт-Петербурге мы надеемся внедрить повременку осенью 2001 года. С Москвой дело обстоит несколько сложнее.

- А как будут учтены интересы пользователей Интернета при повременке?

- Здесь есть зарубежный опыт. Например, провайдеры услуг в других странах могут у городских сетей закупать трафик оптом, по более низким ценам. Почти всегда провайдеру удается договориться с телефонной компанией. Кроме того, в крупных городах сейчас активно развиваются обходные оптические сети передачи данных, в которые интернет-трафик приходит минуя телефонную сеть.

Так что доступ если и подорожает, то максимум на 10-15 процентов. Между прочим, в тех регионах, где уже введена повременка, цены на доступ в Интернет несильно отличаются от соседних, где повременки нет, да и темпы роста числа пользователей примерно те же.

- Надо устанавливать тарифы, которые реальны для большинства. А если цены сильно поднимутся, многие люди будут не в состоянии оплачивать телефон.

- Поэтому-то мы и предлагаем не простое механическое повышение тарифов, а введение повременки. При ее внедрении примерно для 9-10 процентов абонентов, прежде всего для тех, кто делает на телефоне деньги, ведет деловые переговоры, стоимость пользования телефоном может серьезно вырасти - в разы. Но ведь эти люди достаточно обеспечены. Я вам докажу это на примере Москвы. Емкость сети МГТС - 4 миллиона номеров, ежемесячная абонплата - 50 рублей, то есть меньше двух долларов, а если учесть, что льготники платят половину, то в среднем выходит меньше полутора. С другой стороны, в Москве более миллиона сотовых абонентов - как раз тех более или менее обеспеченных граждан. И платят они в среднем примерно по 80 долларов в месяц, причем их никто не заставляет это делать, они сами добровольно отдают эти деньги. Плюс пользователи Интернета, которых тоже сотни тысяч и которые тоже платят 5-10-20 долларов в месяц. Значит, люди готовы платить за телекоммуникационные услуги. А "слеза" при введении повременки нужна определенным политикам.

Утечка собственности

- Многие аналитики высказывают мнение, что существующие низкие тарифы на местную связь стимулируют увод активов. Как предпринимателю директору местной "Электросвязи" гораздо выгоднее образовывать новые частные предприятия с современными услугами, тарифы которых не регулируются, частично используя при этом, если есть такая возможность, ресурсы своей сети, чем биться за жизнь с убыточной сельской связью и заниматься по сути благотворительностью, обслуживая многочисленных льготников.

- Такое явление, как увод активов, есть, причем не только в связи. Я считаю это простым воровством со всеми вытекающими отсюда последствиями. Очевидно, что воровство никак не связано с тарифами и иными экономическими условиями. Сейчас мы очень активно занимаемся решением этих проблем.

Например, недавно поднималась проблема об уводе активов сотового оператора юга России - "Кубань GSM". Он учреждался как дочернее предприятие АО "Кубаньэлектросвязь", а потом в декабре 1997 года у него вдруг появились другие собственники. Естественно, права акционеров "Кубаньэлектросвязи", которые лишились части своих активов, были ущемлены. Но предъявлять здесь претензии только к "Связьинвесту" несправедливо. Он пострадал так же, как и другие акционеры. Эта ситуация у нас под контролем, мы ищем пути ее разрешения.

Есть и другие подобные примеры. Еще в процессе приватизации из-под контроля холдинга ушли в частные руки псковская, архангельская, костромская городские телефонные сети. Мы с этим тоже разбираемся, возвращаем активы.

Существуют и более тонкие способы увода активов. Например, городская телефонная сеть за трафик, который идет от нее за пределы города (междугородный, международный), получает от владельца междугородной станции (чаще всего местной "Электросвязи") некую плату. Обычно областные связисты, в ведении которых находится междугородка, платят городским 5-7 копеек с рубля, но некоторые ГТС почему-то получают 20 копеек с рубля. Или, например, местный оператор за пропуск трафика дружественной сотовой компании берет небольшую плату, а со всех остальных - гораздо больше. Эти ситуации также являются предметом нашего рассмотрения.

В последнее время "Связьинвест" в целом значительно усилил контроль за дочерними компаниями, мы внимательно проверяем финансовую отчетность, вводим наших топ-менеджеров в советы директоров региональных "Электросвязей", причем в соответствующей нашей доле пропорции. Если оценивать управляемость всем холдингом, то она растет.

- Каким вы видите "Связьинвест" через два-три года?

- Ответ на этот вопрос - в значительной степени прерогатива государства. Со своей стороны мы готовы сделать все, чтобы государство осознало: сети связи - это его богатство. При проведении соответствующей тарифной политики, при успешном завершении всех начатых сейчас процессов реорганизации я вижу региональных связистов мощными процветающими компаниями с высокой капитализацией и инвестиционным потенциалом.

А что касается форм существования самого "Связьинвеста", то здесь, по моему мнению, есть варианты. С одной стороны, "Связьинвест" может остаться важным элементом в организации связи в России как управляющая компания. Но может быть и так, что "Связьинвест", то есть вот эта контора на улице Плющихе, в результате реорганизации отойдет на второй план или даже, если на то будет воля акционеров, исчезнет. Ведь мы сейчас лишь обладатели госпакетов. Если появятся восемь больших региональных компаний, которые преуспевают, то в качестве регулятора, возможно, вполне будет достаточно Министерства связи.