В последней четверти ХХ века фестивали старинной музыки стали полноправной частью западной музыкальной индустрии. Фестивальный бум, охвативший Россию в постперестроечные годы, обходил старинную музыку стороной вплоть до конца 90-х, хотя отдельные попытки (московские "Дни старинной музыки", например) случались. Сдвинуть дело оказалось по силам молодым участникам ансамбля Musica Pertopolitana, в биографии которого стажировки, конкурсы, фестивали и записи в Европе. Они давно мечтали (как и прочие, но с большим успехом) привезти сюда звезд западного аутентичного исполнительства - тех, кто был для них одновременно и "иконами", и хорошими знакомыми или знакомыми знакомых. На свой страх и риск устроили пробный концерт весной 1998 года - пригласили самого Густава Леонхардта. А осенью того же года подоспел подходящий повод для солидного финансирования старинной музыки: 300-летие Великого посольства Петра I, которое с размахом отмечал Британский совет в Петербурге.
На петербургском фестивале старинной музыки сразу появились звезды такого же уровня, что и на фестивале Валерия Гергиева "Звезды белых ночей". Концерты английского контртенора Майкла Чанса и лондонского трио Sonnery во главе со знаменитой скрипачкой Моникой Хаггет были первыми заявками нового оргкомитета. От второго фестиваля ждали не меньшего - и не обманулись. Вместе с тем же Майклом Чансом приехал виольный консорт Fretwork, а также легендарный дуэт Эммы Керкби (сопрано) и лютниста Энтони Рули. Третий фестиваль не ограничился британцами и собрал европейских знаменитостей разных стран и разных поколений.
Как это делается
Успехи фестиваля особенного заметны на фоне "серой" афиши Петербургской филармонии, которая годами жалуется, что нет денег на мировых знаменитостей. Команда "Петрополитаны" и Британский совет, поддержавший ее с самого начала, доказали, что приглашать знаменитостей по плечу не только Гергиеву с его обоймой спонсоров. Для начала они пригласили своих знакомых английских музыкантов и сделали умную рекламу. Успех у публики и хорошая пресса позволили им найти следующих спонсоров.
Обрадованные петербургским приемом знаменитости передали эстафету следующим исполнителям. И так далее. Пример Британского совета, который сравнил свою роль с той "культурной инъекцией", что была сделана Петром I после европейских вояжей, вдохновил другие консульства и культурные представительства. "Петрополитана" обещает им громкий положительный резонанс проекта, выбирает исполнителей - и это становится удачным вложением денег, поскольку эффект "культурной инъекции" налицо. И тогда дорогие исполнители - лучший выбор, нежели дешевые, потому что на них легче найти деньги. Третий фестиваль поддержали Гете-институт и немецкое консульство, консульство Нидерландов и Голландский институт, французский институт, консульство Италии, Совет министров северных стран, несколько крупных фирм и трое небедных граждан. Их стараниями в Петербург приехали Густав Леонхардт и Виланд Кейкен, итальянский ансамбль Il Giardino Аrmonico и французский L`ensemble baroque de Limoge во главе с Кристофом Куаном, два вокальных квартета с экзотическим средневековым репертуаром - американские леди из Anonymous Four и английские джентльмены из Orlando consort, бельгийский духовой ансамбль Oltremontano и немецкий флейтист Бернард Бем, а также неизменный Майкл Чанс.
Параллельно с "главными" концертами прошла камерная русская программа. Она собрала музыкантов из Москвы, Новосибирска и Петербурга. Как и в прошлом году, особенно любовно были поданы местные старинные раритеты: музыка елизаветинских и екатерининских салонов, сочинения европейских композиторов, служивших при русском дворе. Заодно на "русских" концертах зазвучала тема, которую не затрагивают приезжие звезды: в то время как главные концерты проходили в Малом зале филармонии и Капелле, остальные привели публику во дворцовые залы - Белосельских-Белозерских, Меншиковский, Шереметевский. Тем самым фестиваль воспользовался схемой, отработанной аналогичными проектами в Европе, - исторически достоверное звучание в стилистически адекватном интерьере.
Для знатоков и профанов
Фестиваль устроен очень разумно. Публика валит валом, но не каждый день, а раз или два в неделю в течение двух месяцев. Слушатели охотно ходят на все концерты, а критики - все концерты рецензируют, и к концу фестиваля ни те, ни другие не похожи на загнанных лошадей. Программа отвечает самым разным уровням притязаний. Эксперты наконец-то слушают вживую то, что годами лишь дегустировали на дисках. Профаны приходят на концерты, потому что ходить на фестиваль модно, и открывают для себя привлекательную музыку, слушать которую несложно, но почетно. Фестиваль просвещает публику, пестует молодые таланты и балует квалифицированных поклонников -- на радость гордящемуся своим европейским лоском городу и на собственное процветание.
