- Когда несколько лет назад Якутия подписывала с Москвой Договор о разграничении полномочий, президент Михаил Николаев подчеркивал, что республика добивается не политической, а экономической самостоятельности. Сегодняшний федеральный центр не расположен предоставлять ее регионам. Чем это может обернуться для республики?
- Мы очень многое теряем. И дело не в политической линии. Ведь даже если мы и добились бы неизменности формулировок Договора о разграничении полномочий, который подписали в 1995 году, и пятнадцати межправительственных соглашений к нему, то вторая часть Налогового кодекса все равно свела бы все это на нет. Потому что сегодня федеральный центр забрал себе все денежные, собираемые налоги - НДС, подоходный налог с граждан, налоги с доходов, с прибыли. Регионам остаются небольшие суммы собственных налогов, которыми они имеют право распоряжаться без риска наткнуться на кулак прокурора.
- Насколько у вас уменьшилась налогооблагаемая база?
- Как минимум в два раза, если сравнивать с налоговой базой по старому законодательству. Таким образом, все экономические соглашения, которые мы подписывали, оказались перечеркнуты. Те же из них, которые выходят за рамки межбюджетных отношений, сегодня обесценены процессом приведения республиканского законодательства в соответствие с федеральным. Например, сегодня в корне изменена схема финансирования золотодобывающей отрасли. Раньше государство в лице Гохрана покупало золото за счет бюджетных средств. Подписанное с федеральным правительством соглашение предполагало, что федеральный бюджет авансирует добычу не менее пятидесяти процентов золота, а затем его выкупают Гохран или федеральное правительство. Схема уверенно работала, и не только у нас. Сегодня этот механизм полностью сломан, и это понятно. Все это сейчас регулируется рыночными законами.
Года четыре назад мы столкнулись с проблемой реструктуризации золотодобывающей промышленности. Тогда цена на золото резко упала, и добыча стала нерентабельна. А предприятия содержали поселки. И не мы это придумали. Практика плановой экономики известна: рядом с прииском вырастал поселок, школы, больницы, детские сады. Мы взяли всю социальную сферу на плечи бюджета республики. И говорим федеральному правительству: не мы создавали эти предприятия, а союзное правительство. Затем по соответствующему федеральному закону в 1991 году они перешли в собственность РФ. Но тогда вы нам компенсируйте эти расходы. А нам ответили: нет, это ваши проблемы. Потом говорят: ну хорошо, вы взяли золотой кредит у правительства, в счет его возврата продайте четыре тонны золота и на эти деньги займитесь реструктуризацией отрасли. Мы это сделали. Вывезли людей, убыточные прииски закрыли, на остальных обновили технику и технологию. А теперь нам говорят: а вы нам верните четыре тонны золота. Ну и куда нам деваться?
Таким образом, мы содержали федеральную собственность. Каждый год по двести-двести пятьдесят миллионов рублей выделяли золотарям из республиканской казны на реструктуризацию. Программа-то действует, ее никто не отменял. Якутию обвиняют в том, что она посягает на федеральную собственность. Мы говорим: заберите ее, пожалуйста, но вместе с социальной сферой. Нам отвечают: нет.
Пока мы дискутировали с центром, жизнь заставила золотодобытчиков искать другие варианты решения этой проблемы. Вместо старых ГОКов созданы новые предприятия, чисто рыночные. Там нет вопросов собственности, и государства там нет. Это частные предприятия. Скатившись до самого дна, мы постепенно увеличиваем добычу золота. В прошлом году добыли 18,4 тонны. А Гохран сейчас не покупает золото. И в бюджете денег на это не предусмотрено. Мы в свой Гохран покупаем, республиканский, чтобы вернуть федеральному правительству четыре тонны.
То есть все эти механизмы сегодня изменились настолько, что мы слез не льем по этим соглашениям. Но, как бы нас ни критиковали, мы являемся сторонниками конституционно-договорной модели федеративных отношений в Российской Федерации. Конституция незыблема, но в определенных областях совместного ведения должен применяться и договорной механизм. Его не надо просто так отвергать.
- По одному из соглашений вы договорились, что республика выкупает двадцать процентов добываемых алмазов. Оно тоже аннулируется?
- Да, оно тоже потеряло свою силу, потому что Закон о драгметаллах и драгкамнях дал право любому, у кого есть деньги, покупать на рынке алмазы. А в те годы этого не было, поэтому и возникла потребность в этом соглашении и соответствующем указе президента Российской Федерации.
- Хорошо, эти соглашения устарели. Тогда какие вы бы хотели подписать?
- Во-первых, изменились предметы соглашений. Большинство из них были нацелены на то, чтобы получить право выкупать пятнадцать процентов золота, двадцать процентов сырых алмазов, добиться финансирования добычи золота, олова, сурьмы. Сегодня в этом нужда отпала. Но с каждым годом обостряется проблема участия субъектов в управлении государством. Почему в других федеративных государствах есть механизм делегирования представителей провинций в федеральное правительство, а в России мы это упорно игнорируем? Посмотрите, в министерствах только москвичи. Неужели в Якутии мы не найдем квалифицированных людей? Точно так же и в других субъектах федерации. Регионы должны быть представлены не только в парламенте.
Второй важный вопрос - межбюджетные отношения. Их надо оформлять на бумаге. А как сегодня делается: принято решение повысить зарплату бюджетникам в два раза. Нам говорят: если своих денег не хватит, мы добавим. Но этот механизм будет работать четко, когда он прописан. Мы сейчас бюджет формируем и не знаем, дадут нам денег на эти цели или не дадут.
- Якутии не хватает денег?
- Фонд оплаты труда бюджетникам в 2002 году у нас возрастет в два раза и составит почти четырнадцать миллиардов рублей. А где взять дополнительные средства? Если межбюджетные отношения не будут изменены, то и такая республика, как Якутия, станет нищей.
- Якутия ведет тяжбу с федеральным центром по поводу прав собственности на имущество компании "Алроса". Как это может отразиться на самой компании?
- На самой компании, пожалуй, никак. Напомню суть вопроса. "Алроса" была учреждена в 1992 году практически на пустом месте. Ей было передано в аренду имущество ПНО "Якуталмаз", которое по соглашению с федеральным центром в ноябре 1992 года было передано в республиканскую собственность. То есть республика сдавала в аренду компании принадлежащее ей имущество и получала за это арендную плату. Сегодняшний федеральный центр требует передать имущество из республиканской собственности в федеральную. То есть, по сути дела, меняется арендодатель, а собственники в компании остаются прежние.
За эти годы компания за счет собственной прибыли и привлеченных кредитов приобрела новые активы, арендованное имущество составляет около тридцати пяти процентов.
Совершенно очевидно, что "Алроса" сегодня лакомый кусок. Добыча алмазов выросла, цена на них практически не менялась. Идет борьба за нее. Я знаю, что одному из акционеров за пять процентов акций предлагали триста миллионов долларов. Это больше уставного капитала.
- Якутия располагает большими запасами нефти и газа, но тем не менее так называемый северный завоз составляет семьсот тысяч тонн топлива. А почему вы не разрабатываете свои месторождения?
- Завоз у нас больше, в этом году - девятьсот восемьдесят тысяч тонн. Да, проблема такая есть. Только на Талаканском нефтяном и газоконденсатном месторождении утвержденные запасы составляют примерно сто двадцать миллионов тонн извлекаемой нефти и шестьдесят-семьдесят миллиардов кубометров газа. Оно сегодня находится в стадии освоения. Уже бурим эксплуатационные скважины, прокладываем вторую нитку нефтепровода к берегу Лены. На этом месторождении нефть очень текучая. Ее можно добывать и транспортировать при температуре до минус тридцати градусов мороза. Около Ленска мы планируем построить нефтеперерабатывающий завод, чтобы развозить нефтепродукты можно было по Лене. До семи миллионов тонн планируем добывать ежегодно и четыре миллиона тонн перерабатывать. Мы не только закроем свою потребность, но и сможем продавать тысячу восемьсот тонн нефтепродуктов и экспортировать три миллиона тонн нефти.
Но история с лицензией отбросила нас как минимум на год. На конкурс подали заявки ЮКОС, "Сургутнефтегаз" и наша компания, которая денег не имела. И возник альянс с ЮКОСом. Но участники конкурса, когда запечатывали конверты с размером бонуса, перемудрили и сильно подняли цену. Месторождение, конечно, стоит того, но у компании не было таких денег. Сейчас мы вынуждены пройти все этапы, предусмотренные законом. Лицензию мы выдадим, но надо подождать месяц, в течение которого компания должна выплатить бонус. И если она этого не сделает, то мы лицензию забираем и выставляем месторождение на аукцион. Мы планируем назначить его на январь-февраль. Я думаю, что на аукционе по Талакану борьба будет жесткой. Ну может, мы меньше бонус получим, чем пятьсот миллионов, но там будут конкурировать и ЮКОС, и "ЛУКойл", и "Сургутнефтегаз", и другие крупные компании.
У нас есть еще крупнейшее газовое месторождение - Чаяндинское, утвержденные запасы которого составляют 1,2 триллиона кубометров. Мы его разработку не потянем, не по карману. В конце прошлого года проснулся интерес к нему у "Газпрома", ЮКОСа, "Роснефти", ТНК, "Сургутнефтегаза", "Транснефти". Газ можно продавать в Китай, и геологи обещают подарить нам еще несколько крупных месторождений по трассе будущего газопровода.
- "Якутуголь" до сих пор остается госпредприятием. Собираетесь ли вы его акционировать?
- Да, мы наконец-то созрели, хотя долго решение готовили. В первой половине ноября утвердим план приватизации. На первом этапе будет образовано акционерное общество со стопроцентной долей государства, затем пятьдесят один процент акций мы выставим на инвестиционный аукцион. Сейчас подошла пора технического перевооружения разреза и обогатительной фабрики, для чего необходимо не менее пятидесяти миллионов долларов. И тогда карьер еще будет лет двадцать давать хороший уголь. Сколько будет стоить пакет, говорить рано, но мы не хотим прогадать.
- В прошлом и нынешнем году "Якутуголь" практически спас Дальний Восток, отправив свой уголь в Приморье. Как Анатолию Чубайсу удалось уговорить якутских угольщиков на невыгодные, в общем-то, поставки?
- Вы правы, "Якутуглю" действительно было невыгодно поставлять уголь на Дальний Восток, где потребители не платили за него. Сами посудите, на мировом рынке тонна стоила девятьсот рублей, а мы продавали "Дальэнерго" за триста рублей. Но мы пошли навстречу РАО ЕЭС. Нарастили добычу, немного снизили экспорт. В конечном итоге выиграли все.
РАО ЕЭС тоже пошло нам навстречу, увеличив до полутора миллиардов киловатт-часов квоту поставок электроэнергии на ФОРЭМ. У нас в Нюренгри избыточная система. Анатолий Чубайс дал прямое поручение, чтобы эти поставки были проплачены деньгами и электрооборудованием. Компании это выгодно. Мы уже поставили 1,1 миллиарда. И прибыль исчисляется сотнями миллионов рублей. Здесь обоюдный интерес: мы помогли РАО ЕЭС, а РАО ЕЭС помогло нам.
Кроме того, сейчас мы разворачиваем совместный проект по малой энергетике. В северных районах республики нет стационарных электростанций, как правило, это дизельные маломощные станции. И это постоянная головная боль: солярку надо завезти, а дорог нет, и киловатт-час там получается даже не золотой, а бриллиантовый. И мы договорились с РАО о том, что в течение трех лет проведем реструктуризацию северной энергетики и заменим дизельные станции на модульные, которые, во-первых, работают на твердом топливе, а это дешевле, да и уголь у нас свой, а во-вторых, они будут вырабатывать одновременно и электроэнергию, и тепло. Проект будет финансировать РАО ЕЭС, "Якутскэнерго" и правительство Якутии. Стоит он 1,4 миллиарда рублей.
- Якутия до сих пор не привела свою конституцию в соответствие с федеральной. В чем проблема?
- Проблема в нашем парламенте, который упорно не желает этого делать. Но есть принципиальные моменты, которые касаются статуса республики. В федеральной Конституции написано, что республики являются государствами в скобках. А у нас без скобок. Понятие "суверенитет" парламент убрал из Основного Закона. И второе - вопрос собственности на недра. По конституции Якутии, недра являлись собственностью республики, российская Конституция этот вопрос никак не прописывает, но федеральные законы относят недра к федеральной собственности. Так что вопрос спорный, хотя и он сегодня регулируется, в том числе внесена поправка и в конституцию республики.
Здесь мне хотелось бы упомянуть четкую и недвусмысленную позицию президента Якутии Михаила Николаева, который внес в наш парламент проект закона, которым предлагается приведение конституции республики в соответствие с Конституцией Российской Федерации по всем спорным вопросам. И проект этот был внесен президентом год назад.
- Если вы лишитесь прав на недра, вы лицензии не сможете выдавать?
- Да, и еще лишимся ресурсных платежей. Сегодня вместо двух ресурсных налогов ввели один, а соотношение сделали таким, что нам не на что содержать геологоразведку. А мы один из немногих регионов, которые ее сохранили. Горнякам говорят: вы не беспокойтесь, мы вам дадим из федерального бюджета. Дадут на структурные работы, которые запасы не приращивают. А надо запасы приращивать. Не все старательские артели могут приращивать запасы необходимыми темпами.
В лицензировании тоже возникнут проблемы. Я понимаю, когда речь идет о крупных месторождениях, но есть и маленькие, например, на десять-пятнадцать килограммов золота. За лицензией на них тоже в Москву надо ездить? Я знаю, как ходить по министерским коридорам. Это никому не на пользу. Поэтому мы и дискутируем. Мы считаем, что и здесь должно быть договорное регулирование. Да, мы не будем против того, что это будет федеральной собственностью. Но делегируйте нам право управлять. Давайте все оговорим в договоре, пусть нас контролируют.
