Статья "Рецессия перешла в рост", опубликованная нами в N35, естественно, довольно активно обсуждается. Кого сейчас не волнует, возможен ли долгосрочный рост российской экономики? Из всей гаммы обсуждений можно выделить два наиболее четких вопроса:
что произойдет с нашим хозяйством, если цены на нефть упадут;
и почему это мы считаем, что внешняя экономическая обстановка играет нам на руку.
Не буду лукавить, однозначного ответа на первый вопрос у меня нет. В падении цен на нефть есть очевидный минус для нашего ВВП: если цены упадут до 20 долларов за баррель, то прямые доходы от нефтяного экспорта сократятся примерно на четверть, а это примерно 2,5% нашего ВВП, то есть сумма значительная.
Второй минус, о котором много говорят, - дескать, нефтяные компании в условиях более низких цен начнут сворачивать свои инвестиционные планы - выглядит уже довольно сомнительным. Трудно предположить, что выход цен на просто "нормальный" уровень заставит серьезные компании отказаться от развития. Может произойти и ровно обратное. Если вспомнить падение цен 1997-1998 годов, то оно как раз заставило компании вкладываться в снижение себестоимости, что привело к усилению их позиций. Сегодня нефтяники имеют довольно обширные стратегические планы, связанные, во-первых, с расширением экспорта, в том числе в США и Юго-Восточную Азию (что требует от них инвестиций в транспорт), и, во-вторых, с диверсификацией своей деятельности в сторону роста нефтепереработки и создания новых энергетических мощностей (этим отличаются "ЛУКойл" и "Сургутнефтегаз"). И не исключено, что ухудшение внешней конъюнктуры может заставить их ускорить реализацию этих планов.
Третье обстоятельство, которое стоит иметь в виду, анализируя последствия падения цен на нефть, - время, когда оно может произойти. Довольно очевидно, что у нас есть запас в районе полугода. При этом тенденции внутреннего рынка положительные - он развивается благодаря имеющемуся денежному спросу, и в какой-то момент рост внутреннего рынка должен стать независимой от экспортных цен величиной. Возможно, он успеет стать независимым в ближайшие полгода.
Если факторы инвестиций и внутреннего спроса сработают вверх, то можно ожидать, что они сумеют перекрыть прямые потери от падения экспорта. На этом и строился позитивный прогноз. Как произойдет на самом деле? Если вы знаете - напишите нам.
Теперь второй вопрос. Насчет благоприятных внешних условий. Неужели это не очевидно? Первое обстоятельство - все тот же нефтяной рынок. Крупнейший в мире импортер нефти - США - заинтересован в нашей нефти. Это разве не плюс? Мы можем не только расширить свои поставки туда, мы еще и непосредственные участники переговоров по ценовой политике в этой области, а значит, имеем хороший рычаг влияния через внешний рынок на положение дел внутри страны (см. первый пункт).
Второе обстоятельство тоже на виду. Возрос интерес к инвестициям в Россию. В последние полтора года только ленивые не повысили рейтинг нашей инвестиционной привлекательности. И это следствие изменения объективной ситуации. В условиях, когда ранее самая привлекательная для инвестиций зона мира - США - более не может порадовать глаз инвестора, он ищет другие зоны, и Россия оказывается среди них. И здесь опять (см. пункт первый) чем в меньшей степени мы будем зависеть от мировой конъюнктуры (которая отчасти в наших руках), тем более привлекательными мы будем для международных инвестиций.
Не знаю, как вам, а мне кажется, что это уже игра, и неочевидность результата вовсе не означает, что надо сразу ставить на проигрыш.
Татьяна Гурова
