Возможно, лет через семь-десять Россия все-таки станет обладательницей самого протяженного и мощного в мире нефтепровода. А может, и нет. На своей последней открытой для телекамер встрече с президентом РФ министр промышленности и энергетики Виктор Христенко сказал, что правительство все же даст "добро" на строительство крупнейшего в мире стратегического нефтепровода Тайшет-Находка.
Важность этого проекта для нас сегодня трудно переоценить. Для начала впечатляет сам масштаб - длина нефтепровода составит 4100 км, мощность - 80 млн тонн нефти в год. Но дело, конечно, не в формальных показателях, если только мы не собираемся возрождать практику советских времен - "стройки века". Этот проект вне зависимости от того, будет ли он осуществлен, возымеет серьезные экономические и политические последствия.
Экономических следствий много. Во-первых, проект откроет для российской нефти прямой выход в бурно развивающийся Азиатско-Тихоокеанский регион. Причем мы никому не должны будем платить за транзит и ни от кого не будем зависеть. Во-вторых, это позволит нефтяникам диверсифицировать потоки и гибче реагировать на изменения конъюнктуры. В-третьих, имея третий нефтяной порт (помимо старого Новороссийска и нового Приморска), мы упрочим свою стратегическую безопасность (спасибо, что нам не перекрыли Босфор пять лет назад, где бы были наши макроэкономические успехи!) Наконец, в-четвертых, этот проект послужит причиной активного освоения Восточной Сибири.
Не менее важен этот проект и политически. В этом смысле он покажет, готово ли наше государство к реализации очевидного стратегического проекта. После начала "дела ЮКОСа" аналитики, разбирающиеся в проблемах развития нефтянки, не раз упрекали власть за то, что, явно решившись на усиление госконтроля за отраслью, она не хочет или не может решить важный вопрос о нашем выходе на Восток. Судя по реплике Виктора Христенко, власть решается - во всяком случае, заставляет себя начать процесс прикладного обсуждения этого сложнейшего проекта. Скорее всего, под давлением не столько мнения экспертного сообщества, сколько президента, который, как известно, сильно интересуется вопросами геополитики.
Однако наш анализ показывает: вероятность того, что проект будет реализован, пока составляет не более пятидесяти процентов. Еще не решены и даже не обсуждены три принципиальных вопроса. Как будут организованы инвестиции в трубопровод? Кто будет наполнять трубу? И главное - может ли государство позволить себе самостоятельно заняться инвестициями, имея очевидный стратегический интерес? Именно из-за нерешенности этих вопросов скептики называют заявление Виктора Христенко не более чем "политически целесообразным".
Тонкий Восток
О геополитическом значении проекта говорит сама бурная история его развития. В ней задействованы и опальный российский олигарх, и действующий китайский госкапиталист, и премьер-министр Японии. Странно, что имен российских высокопоставленных госслужащих в этой истории нет. То ли они не активны, то ли работает старая советская привычка к секретности.
О перспективности дальневосточного направления свидетельствуют совсем свежие цифры. Углеводородные аппетиты АТР растут так быстро, что именно там биржевая цена барреля нефти перескочила отметку 46 долларов на неделю раньше, чем в Европе и Америке. Очевидно, предвидя этот могучий спрос на нефть, вопрос о строительстве нефтепровода на восток поднял некогда Михаил Ходорковский, чья компания владела большими запасами нефти в Восточной Сибири. Ходорковский видел для себя главной целью Китай и исходя из этого предложил построить на свои деньги трубопровод из Ангарска в китайский Дацин. Этот проект чрезвычайно увлек китайцев, которые не только выразили готовность гарантировать закупки сырья, но уже начали инвестировать в нефтепереработку и прочую необходимую инфраструктуру. Однако был у проекта и очевидный минус. Как бы ни был краток маршрут и стабилен покупатель - он там один. А нефть такой серьезный товар, что это не только рынок, но еще и партнерские отношения, которые могут быть хорошими или плохими. Конечно, у России появлялся шанс "давить" на Китай при помощи "крана на трубе". Но и Китай мог выдвигать встречные условия и торговаться. Экономически Россия уже получила подобный урок: Турция однажды отказалась от покупки газа на заранее оговоренных условиях, пользуясь невозможностью "переадресации" этого российского товара - газовая труба шла именно в Турцию и там же заканчивалась. Кроме того, казалось довольно глупым "сливать" свою нефть в Китай, который потом может, проведя свою ветку к океану, торговать ею на открытом рынке. Тем более что и у нас на востоке тот же Тихий океан. На этой фазе размышлений в дело вмешались японцы.
Понимая, что Китай способен поглотить огромное количество российской нефти и за счет этого резко усилить свои и без того мощные позиции, Япония - основной конкурент Поднебесной в АТР - забеспокоилась. Не второстепенный замминистра и даже не крупный представитель деловых кругов, а сам премьер Японии Дзюнъитиро Коидзуми предложил России прокредитовать и даже частично проинвестировать строительство нефтепровода. Но не в Дацин, а в район порта Находка, в бухту Перевозная. Это, разумеется, дальше и дороже, но зато так всем удобнее - нефть можно будет продавать и в Китай, и в Японию, и на Филиппины, и куда только захотите во всем Азиатско-Тихоокеанском экономическом регионе.
Задумались все. Государственные мужи - о том, что ограничиваться одним Китаем как-то даже неприлично для такой большой страны, как Россия. Китайцы - о том, зачем они проектировали в Дацине столько всего необходимого и как иметь с этими русскими дело. Японцы - как уговорить русских не давать нефть одному Китаю. А нефтяники задумались о более простой проблеме: если труба в три раза длиннее, то она и в три раза дороже, и в три раза мощнее. Где взять деньги? И чем наполнить трубу?
Однако тогда этот вопрос отпал сам собой. Проект до Находки зарубило Министерство природных ресурсов, потому что совсем рядом с трубой находились Байкал и несколько заповедных зон. В ответ на это несколько важных китайских чиновников глубокомысленно улыбнулись. Но, как оказалось, улыбнулись напрасно. Они недооценили русский ум и русский характер.
Русский характер
Проект на Дацин рухнул вместе с ЮКОСом. Больше в России он никого не интересовал. Но остались разумные амбиции выхода на Восток, и 11 февраля 2004 года глава государственной компании "Транснефть" Семен Вайншток сообщил в интервью журналу "Трубопроводный транспорт нефти" о новом решении. Если строить трубу не от Ангарска, а от Тайшета, то она пройдет на 152 км севернее Байкала и не затронет заповедные зоны. Тогда же г-н Вайншток сообщил и ожидаемые темпы реализации проекта. Совершенно сумасшедшие темпы. Вполне в духе первых пятилеток. По словам Вайнштока, на подготовку нового ТЭО должен уйти весь 2004 год, еще год потребуется на проектирование. Построим же мы все это и вовсе за четыре года, а не за семь, как предполагали специалисты раньше. Якобы российские строители обладают навыками и технологиями, позволяющими ускорить этот процесс.
Красота решения могла поразить кого угодно, но тут же возникла маленькая неувязка. Китаю еще во времена ЮКОСа были обещаны значительные поставки нефти. Соглашения по этому поводу ЮКОС заключил с ведома государства (иначе такие решения просто не принимаются). Когда глава китайской государственной компании CNPC Су Шулинь узнал о задержке строительства ветки на Дацин, он сказал: "В любовных делах нет сроков", - имея в виду, что верит в благополучный для Китая исход российских колебаний. Наши нашли способ не разочаровывать китайцев, и дабы соблюсти договорные обязательства ЮКОСа и российского государства перед КНР, от трубы Тайшет-Находка планируется соорудить ответвление на Дацин. По плану общая загрузка трубопровода составит 80 млн тонн нефти в год: 50 млн пойдет к океану, а 30 - в Китай. Тут, правда, всплывают японцы, которые сопровождали свои добрые намерения словами: "Мы готовы проинвестировать проект, но только не давайте нефть китайцам". Однако эксперты полагают, что эта проблема решаема. "Хотя японцы и ставили вопрос об отказе в поставках Китаю, они и сами не захотят отказываться от них", - сказал "Эксперту" глава Агентства политических и экономических коммуникаций Дмитрий Орлов. То есть если "наши" проявят твердость, то компромисс состоится. Осталось эту твердость проявить.
Где деньги
Пока существует внушительная вилка даже в приблизительной оценке стоимости строительства. Пессимисты закладываются на 14-16 млрд долларов, оптимисты считают, что проект обойдется в два-три раза дешевле. Очевидно, что требуется пул инвесторов, но не вполне ясно, на каких принципах его организовать. Об этих проблемах говорят даже в "Транснефти": являясь будущим оператором трубы, эта компания - едва ли не самая заинтересованная сторона. "Главный вопрос - будет нефтепровод построен или нет - это вопрос к правительству, - сказал 'Эксперту' вице-президент 'Транснефти' Сергей Григорьев. - 'Транснефть' делает все необходимое четко в установленные сроки. Договор о намерениях уже готов и 26 июля отдан на государственную экспертизу. Для того чтобы все началось, теперь нужно только постановление правительства. Но мы его ждали и год назад. Сколько еще ждать - неизвестно. Кстати, именно в этом решении правительства и будут названы источники финансирования. Пока точно можно сказать лишь то, что инвесторы будут выбираться на тендерной основе - кто предложит лучшие условия, тот и будет работать. Между тем очередь из потенциальных инвесторов уже выстроилась, среди них множество иностранных компаний.
Почему молчат наши нефтяники? Они еще скажут свое слово. А почему они не торопятся - тоже понятно. Всем нужны гарантии инвестирования. Что они получат, вложив деньги? Кто-то, конечно, хочет получить 'кусочек трубы', но государство на это не соглашается. Может быть, будет образован консорциум или сотрудничество приобретет другие формы - это пока не определено.
Наиболее ярко заявили о своем желании 'поучаствовать' японцы. Но у них большие амбиции - они хотят даже не долевого участия, они предоставляют кредиты, чтобы мы на эти же кредиты у них же закупали технику. А мы внимательно посмотрим на условия. Какие проценты, какая техника. Японцы заинтересованы в том, чтобы за счет строительства развивать саму Японию, и еще в том, чтобы забирать львиную долю нефти. Это для них дешевле, чем возить ее с другого конца света. Посмотрим и на другие предложения - в них нет недостатка. Но пока нет постановления правительства, все это пустые разговоры".
Стоит оценить сложность стоящей перед чиновничьим аппаратом задачи. Вот он, проект, требующий частно-государственного партнерства. Как его реализовать, совершенно непонятно. Будущее активов ЮКОСа, от перераспределения которых во многом зависит появление еще одного сильно заинтересованного участника проекта (например, компании "Роснефть"), туманно. Правила взаимоотношений в отрасли для нефтяников сегодня жестковаты, и можно давить. Но полезно ли это для проекта и для нефтяников? И как сильно можно продавить? А если без "наших", то не придется ли со временем за инвестиции расплачиваться запасами? Непонятно, впрочем, исходя из каких либертарианских концепций государство само не хочет профинансировать проект. Как считает ведущий сотрудник Института народнохозяйственного прогнозирования Яков Паппэ, только два игрока однозначно заинтересованы в этом трубопроводе - это Россия и Япония. Именно им, каждой по-своему, нужно обеспечить себе стратегическую безопасность. Поэтому от Японии надо требовать не коммерческих (как она предлагает), а льготных кредитов, и наше государство может пойти на инвестиции с окупаемостью, неприемлемой для частной компании, потратив, например, на это деньги, изъятые в качестве налоговых недоимок у ЮКОСа. Пока же, как ни странно, всем причастным к проекту государственным компаниям запрещено инвестировать в проект.
Откуда нефть
Ну и последний вопрос: чем наполнить трубу? По предварительной оценке, для того чтобы трубопровод был рентабельным, через него должно проходить не менее 50 млн тонн нефти в год. Сегодня в стратегических планах российских компаний до 2010 года эти дополнительные десятки тонн не заложены, поэтому и возникает этот вопрос. Ответ на него состоит из двух частей: какие компании наиболее заинтересованы в разработке месторождений и увеличении добычи специально для трубопровода и насколько велики запасы нефти в Восточной Сибири, как уже разведанные, так и потенциальные. На вопрос о компаниях ответить несложно: достаточно посмотреть, кто обладает лицензиями на добычу на месторождениях, расположенных в Восточной Сибири. Таким игроком был ЮКОС и будут те, кто так или иначе приобретет его активы в Восточной Сибири. Кое-какие ресурсы есть в Красноярском крае у "Славнефти". Но главными игроками станут самые мощные на сегодняшний день "Сургутнефтегаз" и в перспективе "Роснефть". Кстати, аналитики подметили одну интересную тенденцию: нефтяные планы появились и у "Газпрома". "Сибнефти" или "ЛУКойла" в этом списке, пожалуй, нет, хотя, если трубопровод будет построен, они, безусловно, смогут переориентировать на восточное направление часть своих потоков. Но это вопрос не ближайшего пятилетия. Для них первоочередной интерес - Запад, и, видимо, было бы ошибкой требовать от них "исполнения наказа партии и правительства". Но список заинтересованных компаний - все-таки вторичный фактор. Основной вопрос - степень разработанности недр Восточной Сибири. И здесь проблема опять связана с готовностью государства к инвестициям. Аналитик ИК "Тройка Диалог" Валерий Нестеров относится к возможности наполнения трубопровода с осторожностью: "Появление ресурсов, необходимых для наполнения трубопроводов, зависит от того, сколько будет инвестировано в геологоразведку Восточной Сибири и какой она принесет результат. Я не уверен, что в ближайшем будущем мы найдем столько нефти, сколько нужно для обслуживания, безусловно, перспективного восточного направления. Чтобы создать ресурсную базу, нужно создать условия для интенсивной геологоразведки. Пока объемы разведочного бурения продолжают сокращаться - прирост добычи за последние годы значительно обгоняет геологические изыскания. Чтобы изменить ситуацию, государство должно обеспечить десять-пятнадцать процентов инвестиций в разведку".
Позиция представителей "Роснефти", естественно, более оптимистична. Собственно, "Роснефти" ничего и не остается делать, так как велика вероятность, что именно ей готовится участь стать лидером проекта освоения Восточной Сибири. Однако и у этой компании пока нет четкого плана, как именно будет идти это освоение. "Конечно, 'Роснефть' заинтересована в таком транспортном маршруте, - сказал 'Эксперту' представитель пресс-службы НК 'Роснефть' Дмитрий Пантелеев. - Но для того, чтобы наполнить нефтепровод, нужно комплексное освоение ресурсов Восточной Сибири. Прежде чем начать строить трубу, необходимо просчитать все запасы, понять, чем мы располагаем. Консорциум из трех компаний - 'Роснефть', 'Сургутнефтегаз' и 'Газпром' - уже занимается этой проблемой, но пока все прорабатывается на теоретическом уровне: как быть с лицензиями, как выстраивать отношения с мелкими компаниями, которые не обладают большими возможностями, как объединить усилия всех заинтересованных компаний в регионе. Запасы там очень большие! Их может хватить на то, чтобы нефтепровод имел право на жизнь. У нашей компании есть крупное Ванкорское месторождение в Красноярском крае, мы ведем переговоры о разработке прилегающих к нему районов. Там очень много неразведанного, и есть что искать, но нет необходимой инфраструктуры. Вывод ясен: осваивать ресурсы Восточной Сибири нужно, а единственный способ - комплексный. Дробить все на мелкие проекты с созданием отдельных инфраструктур для каждого - слишком дорого. А вот в совокупности появится некая рентабельность.
Пока не будет ясно, чем заполнять трубу, ее строительство вряд ли начнется. Времена подобных строек 'на авось' уже прошли. И кстати, многое будет определяться конъюнктурой рынка. Не исключено, что часть нефти пойдет в этот проект и из Западной Сибири. Но в нашем мире все быстро меняется. Мы сегодня говорим о недостатке транспортных мощностей, а потом вдруг может изменить свою позицию Турция, и перед нами откроется совсем другая картина. Хотя, конечно, всегда лучше рассчитывать на себя".
Из этой реплики можно понять, что "Роснефть" оглядывается на правительство, сильно рассчитывает на Сургут и намекает на западносибирских нефтяников. Пока линии и амбиций нет.
И тем не менее, учитывая самый важный фактор - "фактор наполняемости трубы", о сроках начала строительства можно будет судить по действиям правительства в ближайшее время. Если будут выделены средства на геологическую разведку и начнутся консультации с нефтедобытчиками, если "Транснефти" поручат продолжать проработку ТЭО маршрута и начнутся плотные переговоры с Японией, то заявление Виктора Христенко можно будет считать "программным". Если нет, значит, мы продолжаем копить силы.
