Высокие издержки - бич отрасли

- Последние три года "Сибур" пребывал в состоянии тяжелого кризиса, но сейчас компании удалось повысить рентабельность производства (см. график).

- Мы реализовывали большую программу по оптимизации продаж, у нас работают программы по сокращению затрат на производстве, оптимизации логистики и товарных потоков.

- Но у вас до сих пор есть нерентабельные или малорентабельные предприятия. Будет ли "Сибур" избавляться от них?

- Для них надо придумать что-то кардинально новое, что способно изменить ситуацию. Если это не удастся, придется постепенно сокращать объемы производства и персонал.

- Западная парадигма развития нефтехимии подразумевает, что этот бизнес - отрасль, требующая серьезных инноваций.

- Мы сейчас не очень много, к сожалению, вкладываем в технологию, пока у компании не так много денег. Тем не менее есть специальная программа сотрудничества с Академией наук, которая приготовила для "Сибура" перечень из тридцати пяти наиболее перспективных разработок. Сейчас идет выбор наиболее интересных для реализации проектов, которые могли бы быть использованы непосредственно на одном из производств компании.

- Но способны ли эти разработки снизить себестоимость производства?

- Например, на закупки катализаторов и прочих реагентов сейчас приходится до пяти процентов производственных затрат. При использовании перспективных отечественных разработок в этой области "Сибур" мог бы существенно сэкономить.

- Можно ли еще как-то сократить издержки?

- Главная проблема для нас - это теплоэнергоресурсы, в некоторых производствах их доля в себестоимости доходит до шестидесяти процентов. Поэтому одним из главных направлений модернизации является снижение энергозатрат на наших предприятиях и уменьшение стоимости потребляемой энергии. Это и использование своего газа, и, возможно, строительство собственных ТЭЦ.

Хочешь экспортировать - вкладывай деньги

- Есть ли у российских нефтехимических компаний серьезные конкурентные преимущества на мировых рынках?

- У нас есть, конечно, серьезное конкурентное преимущество - более дешевое сырье. Однако за счет высоких транспортных расходов оно частично съедается. Сейчас мы обладаем высокой степенью конкурентоспособности только внутри страны, на мировых рынках у нас средние показатели. В целом наша конкурентоспособность может сократиться из-за ввода новых мощностей в странах Персидского залива.

С шинами, например, на европейский рынок выйти очень сложно, потребитель там очень требовательный. Если же говорить о нефтехимической продукции, то в большинстве своем и качество, и цены дают нам возможность конкурировать достаточно успешно. Хотя сжиженные газы, например, зачастую при продаже в России могут приносить больший доход, чем при поставках на экспорт.

- А что, по-вашему, мешает нашим нефтехимическим компаниям активнее развиваться и отвоевывать позиции на мировом рынке?

- Надо научиться позиционировать себя на разных рынках по-разному. Например, относительно дешевая и добротная шина, которая плохо упакована, может идти на рынок развивающихся стран и никогда не будет продана в Европе. Если же говорить о сырье и полупродуктах, то требования к ним у всех одинаковые, все зависит только от цены. Значит, надо снижать издержки. Конечно, со странами Персидского залива российская нефтехимия вряд ли сможет конкурировать в ближайшие годы, но мировой рынок достаточно большой, и за свое место на нем мы будем бороться, используя наши преимущества.

- Строительство новых современных производств, видимо, может улучшить ситуацию. У вас есть соответствующие планы?

- Приоритет тут будет отдан созданию крупных монопроизводств на тех площадках, которые имеют лучшую инфраструктуру и лучшее транспортное положение. Монопроизводство - это предприятие без разветвления технологической цепочки, работающее по принципу "одно сырье - одна продукция". Таким предприятием проще управлять, нежели заводом, на котором из одного и того же сырья производится немного полиэтилена, немного полипропилена, немного бензола и так далее. Но строить такие предприятия с нуля компании пока не под силу, так что будем активно модернизировать существующие мощности.

Страх сырьевого голода

- Как обстоят дела с поставками сырья на предприятия "Сибура"?

- До сих пор не полностью решена проблема поставок попутного газа. Мы не можем развивать свою газопереработку, если не будем уверены в том, что до нас доведут попутный газ. А нефтяники не хотят инвестировать в газосборную сеть: боятся, что мы не построим нужное количество перерабатывающих мощностей. И для них, и для нас это большой риск. Если нефтяные компании не будут утилизировать газ, то рискуют потерять лицензии на месторождение и получить колоссальные убытки. Если же мы останемся без попутного газа, то это может привести к остановке всех перерабатывающих предприятий, от производства сжиженных газов до выпуска шин. Мы сейчас работаем с нефтяниками над решением этой и других проблем, связанных с попутным газом.

- По нашей информации, часть продукции компании забирает Минпромэнерго для выполнения так называемого балансового задания.

- До трети всех производимых нами сжиженных газов мы вынуждены отгружать сельским жителям в негазифицированных районах по льготным ценам. Если откажемся от таких поставок, то не получим разрешения на экспорт пропан-бутановой смеси. При этом очевидно, что государство своих целей по регулированию цен на пропан-бутан для населения не достигает. На практике эти жители получают наш газ по рыночной цене. При этом мы, как и другие производители, по сути, дотируем за счет государственной политики непрозрачную цепочку частных посредников.

- Кроме обязаловки по льготным поставкам у государства есть еще какая-то осмысленная промполитика в области нефтехимии?

- Скорее всего, она только начинает зарождаться. Мэр Москвы Юрий Лужков, химик по образованию, на Первом всемирном химическом конгрессе в прошлом году как раз заявил: проблема в том, что у нас в правительстве нет ни одного химика. Это шутка, конечно, но в ней очень много правды.