Эстония в шоке. За всю ее историю в мирное время она не видела столкновений такого масштаба и такой жестокости. Наоборот, все последние пятнадцать лет, прошедшие со времени распада Советского Союза, каждое правительство с гордостью заявляло об отсутствии каких-либо столкновений на национальной почве. Все противоречия решались цивилизованно и без насилия. Тридцать процентов русскоязычного населения, граждане и неграждане, терпеливо играли в игру «Стань эстонцем». Первой ступенью была сдача эстонского языка, но не только это. Еще надо было зарекомендовать себя как лояльного гражданина, а для этого нельзя было жаловаться, когда почему-то не берут на работу или дают меньшую зарплату, чем коллеге эстонцу. Натурализованные эстонцы жили в постоянном напряжении: а вдруг завтра нагрянет языковая комиссия и решит, что, несмотря на все сданные экзамены, их уровень знания языка не соответствует занимаемой должности? У кого-то получалось лучше, у кого-то хуже, но достичь идеала было невозможно, потому что для этого надо было эстонцем родиться.
Теперь этой Эстонии больше нет. Последней каплей в чаше терпения русскоязычных стал снос памятника павшим воинам, освобождавшим Эстонию от фашистов. По версии эстонцев, они были оккупантами и военными преступниками. А по словам одного из членов парламента, живущие в Эстонии русскоговорящие должны разделять все исторические взгляды своей страны. Сделать это оказалось трудно даже для тех, кто так долго и терпеливо старался. Люди вышли на защиту памятника, чтобы продемонстрировать свое несогласие. Мирное выступление, во многом благодаря действиям эстонской полиции, переросло в побоище, к которому присоединились толпы нетрезвых русско- и эстоноязычных хулиганов. Жестокая расправа над протестующими навсегда похоронила идиллию внутриэстонского согласия. Какой будет новая Эстония, жестко поляризованная, подозрительная, пока неясно, но возврат к прежней жизни уже невозможен.
Хроника конфликта
Все началось еще 16 апреля. Тогда в Кадриорге у президентского дворца состоялся разрешенный и абсолютно мирный пикет общественного движения «Ночной дозор» в защиту памятника Воину-освободителю. А 21 апреля полиция уже запретила намеченный на 22 апреля митинг на бульваре Каарли в трехстах метрах от Бронзового солдата как угрожающий общественному порядку. В тот же день бывший министр обороны Эстонии, один из лидеров правящей Партии реформ Юрген Лиги выступил на интернет-портале Delfi с откровенно провокационной статьей, где, в частности, говорилось: «До тех пор пока на Тынисмяги стоит идолище, олицетворяющее собой все самое чудовищное русское, наша интеграция в тупике». «Интеграция» — это такое любимое эстонским правительством слово, которым оно любило определять совместное существование эстонцев и русских.
С 23 апреля в Таллин начали стягивать дополнительные полицейские силы из всех городов и уездов Эстонии. Точное их число и конкретные цели не указывались. Резкое увеличение полицейских патрулей на улицах столицы официальные представители МВД и департамента полиции объясняли некой «общественной необходимостью» и «масштабными учениями». По оценкам эстонской газеты Pаеvaleht, расходы на проживание иногородних полицейских в одной из лучших гостиниц Таллина — Tallink — стоили эстонским налогоплательщикам примерно 100 тыс. евро в день.
25 апреля премьер-министр Андрус Ансип в эфире русскоязычной программы «Радио 4» сообщил, что раскопки на Тынисмяги начнутся «в ближайшие дни», и пообещал, что после обнаружения и переноса останков советских солдат на Военное кладбище Бронзовый солдат отправится туда же навечно. Ансип сказал, что раскопки займут не менее двух недель: «Так что солдат будет стоять там и 8, и 9 мая».
26 апреля в 4.40 утра у Бронзового солдата произошел первый инцидент, с применением силы. Полицейские, принимавшие участие в установке ограждения вокруг монумента, задержали троих представителей «Ночного дозора», спавших неподалеку в своей машине. Официально причина задержания — неподчинение требованиям представителей власти, но на самом деле, как рассказывает одна из задержанных, Лариса Нещадимова, «нас, сонных, силой вытащили из машины. Когда вдруг появились машины со спецназовцами, нам стало страшно, и мы хотели уехать, но машину моментально окружили люди в камуфляже, разбили стекло, открыли дверцы, вытащили нас из машины, прокололи шины, ребят положили лицом на асфальт, а меня куда-то поволокли...»
В участке, где Ларису и двоих ее спутников продержали несколько часов, шестидесятилетней женщине все-таки оказали медицинскую помощь — при задержании ей вывихнули руку и нанесли другие травмы. Однако потом и срочная медпомощь была признана излишней. Укладывали лицом на асфальт всех, без разбора, не взирая на пол, возраст и степень оказанного сопротивления, — как будто для ОМОНа это было фирменным профессиональным развлечением.
Может быть, именно так, не получив своевременной помощи, уже в больнице скончался получивший в ходе ночных беспорядков колото-резаное ранение в грудь двадцатилетний гражданин России Дмитрий Ганин. Он родился и вырос в Эстонии, работал в Таллине. По словам его матери, последние слова, которые она слышала от сына в ту ночь по мобильному телефону, были его крики в чей-то адрес: «Не делайте этого!..»
В тот же день, за несколько часов до гибели молодого человека, около полудня, Бронзового солдата и прилегающую к нему площадку напротив Национальной библиотеки накрыла гигантская палатка. Вокруг нее выставили оцепление из многочисленных полицейских. На ограждении укрепили сделанные на эстонском, русском и английском языках надписи «Здесь проводятся археологические раскопки воинских захоронений и работы по опознанию. Просим соблюдать спокойствие и достоинство в зоне работ».
Вечером того же дня напротив полицейского кордона стали собираться люди, большинство которых пришло сюда по собственной инициативе, чтобы мирно выразить свой протест против действий властей, обещавших не трогать монумент до Дня Победы. Дальше события развивались по следующему сценарию.
Друг против друга выстроились две цепи — полиции и защитников памятника. Обстановка накаляется. У собравшихся нет каких-либо лозунгов или подозрительных предметов в руках. Раздаются лишь возгласы на русском и, реже, на эстонском языке: «Позор! Позор!»
Примерно в 19.00 полиция, получив подкрепление (по некоторым оценкам, до ста человек), начинает теснить толпу, применяя слезоточивый газ и резиновые дубинки. В 20.20 на место доставлен водомет. После 21.00 полиция принимается активно разгонять демонстрантов с Тынисмяги. Начата спецоперация. К 23.00 на площади Вабадусе (Свободы) и у кинотеатра «Космос» (оба объекта — в радиусе примерно 350–400 метров от памятника) полиция утрачивает контроль над массами, и тут на первый план выходят хулиганы и мародеры (не менее трети участников беспорядков — эстонцы по национальности). Разбиты витрины многих магазинов, горят покрышки. Подожжены киоски, нарушены трамвайные контактные линии. На площади Вабадусе перевернуты мусорные ящики, сорваны дорожные знаки, сломаны скамьи у остановок общественного транспорта. Около кинотеатра «Космос» толпа перевернула автомобили и забросала полицию камнями.
В первую ночь беспорядков (большинство участников которых, объективно говоря, были действительно пьяными мародерами, ничего общего с протестовавшим у памятника народом не имеющими) правительство собралось на экстренное заседание, и примерно в два часа приняло решение срочно демонтировать монумент, дабы убрать с глаз долой предмет раздора.
Две следующие ночи, с 27 по 29 апреля, также были отмечены бесчинствами на улицах Таллина и в городах приграничного к России северо-востока Эстонии — Нарве, Йыхви, Кохтла-Ярве и Силламяэ, где проживает преимущественно русскоговорящее население. Активность этих выступлений шла по убывающей, пока совсем не иссякла. Сказалось ли то, что полиция приобрела некоторый опыт, или поубавилось пыла у зачинщиков, или сработал запрет на торговлю алкоголем, введенный муниципальными властями этих городов, или же подействовали все эти факторы в совокупности — сказать трудно, да и не это главное.
Полная дезинтеграция
По мнению большинства экспертов, последствия случившегося в полной мере могут быть оценены лишь спустя месяцы или даже годы. Именно столько времени понадобится для образования нового эстонского общества. Сегодня очевидно одно: это общество переживает глубокий раскол, обнаживший все острые противоречия, накапливавшиеся в последние годы. Перестройка коснется не только русскоязычных, многие здравомыслящие эстонцы, не разделяющие идею эскалации напряжения внутри страны и обострения отношений с Россией, тоже не понимают мотивов поведения своего правительства. «Я не доверяю больше правительству, которое лжет народу. Советую Ансипу уйти в отставку. Напряженная обстановка вокруг Бронзового солдата повлияла и на работу нашей компании. Из-за неопределенности мы откладываем реализацию уже запланированных объектов, например строительство поселка Нарва-Йыэсуу и некоторые портовые проекты. Наши зарубежные партнеры также прерывают инвестирование в нашей стране», — говорит бывший премьер-министр Эстонии и один из крупнейших предпринимателей Тийт Вяхи. Своим пессимизмом относительно развития отношений с Россией поделились со страниц свежего номера русскоязычного еженедельника «Деловые ведомости» десятки предпринимателей, чей бизнес так или иначе связан с Россией.
Еще жестче высказался на страницах газеты Eesti pаevaleht пользующийся немалым авторитетом в республике ученый-социолог Юхан Кивиряхк: «Я не оправдываю разрушителей, поджигателей и мародеров. Они преступники, без сомнения. Но для их преступлений была конкретная причина. Повивальной бабкой для преступников стало правительство Эстонской Республики во главе с премьер-министром Андрусом Ансипом».
Нынешнему правительству Эстонии угрожает не только недоверие своего народа и признание полного провала программы интеграции русскоязычного населения, финансируемой Евросоюзом. «Случившееся ясно показывает полнейший крах государственной политики интеграции, на которую потрачены миллионы евро, выделенные структурными фондами ЕС, но которая, по сути, сводилась лишь к пропаганде изучения русскими эстонского языка. Вечером 29 апреля я присутствовал на заседании круглого стола с представителями культурных обществ нацменьшинств Эстонии, которое срочно созвали министр культуры Лайне Янес и министр народонаселения Урве Пало. Мое категорическое неприятие вызвало то, что нам было предложено подписать некий документ, призывающий правительство продолжить политику интеграции. Я наотрез отказался сделать это, имея в виду интеграцию в ее нынешней форме. И, смею надеяться, мое решение повлияло на остальных участников этого заседания. Во всяком случае, никаких документов такого рода там принято не было», — рассказал «Эксперту» ректор крупнейшего частного вуза ECOMEN с русским языком обучения профессор Ханон Барабанер.
Последние события скорее заставили русскоязычных граждан Эстонии задуматься об интеграции не с эстонским обществом, а с российской экономической системой. Они боятся, что сгоряча Россия может применить к Эстонии экономические санкции, что серьезно ударит по благосостоянию именно русскоязычного населения. «Наиболее горячие головы в правительстве и парламенте России требуют введения экономических санкций против Эстонии, разрыва или сворачивания дипломатических отношений, других форм асимметричного реагирования. Они будут иметь непоправимые последствия в первую очередь для русскоязычных жителей Эстонии, которых в республике около четырехсот тысяч, в том числе почти сто двадцать тысяч граждан Российской Федерации. Именно они политически и экономически теснейшим образом связаны с такими отраслями, как транзит, морской, железнодорожный и автомобильный транспорт, металло- и деревообработка, химическая и машиностроительная промышленность. И как раз они станут первыми жертвами санкций со стороны России. А ведь именно эта категория жителей Эстонии уже понесла самый тяжелый моральный и политический ущерб от провокационных действий эстонского руководства. Все это мы с коллегами из Русского академического общества Эстонии изложили приезжавшим в Эстонию депутатам Государственной думы РФ. Надеюсь, все наши призывы будут учтены российской стороной», — сказал «Эксперту» известный ученый и общественный деятель академик Михаил Бронштейн.
Но несмотря на тяжелое положение и неясные перспективы, сдаваться русскоязычные пока не собираются. В эти дни в детском саду можно было услышать от русских детей, как они, видимо, повторяют слова своих родителей: «Нас отсюда скоро вышлют! А мы все равно победим!»
Таллин
