«In God we trust» – «В Бога мы веруем», такую надпись мы видим на каждом долларе США. Вера в Бога отождествляется с верой в доллар США. Верит ли мир в эту валюту сегодня? Безусловно, нет.

Кризис, начавшийся в США и охвативший весь мир, спровоцировал ожесточенную полемику вокруг статуса доллара как глобальной резервной валюты. Факт потери долларом США (являющимся одним из базовых опор гегемонии Америки на планете) своей привычной роли становится все более очевидным. Если существующие тенденции сохранятся (в чем мы не сомневаемся), то к 2015 году доллар уступит место первой резервной валюты мира евро, с которым будет соперничать тандем иена–юань.

Неудивительно, что мир все меньше доверяет доллару. В первую очередь недоверие исходит от стран – членов Шанхайской организации сотрудничества (ШОС). «Антидолларовые» идеи, высказанные президентом Казахстана Нурсултаном Назарбаевым и его российским коллегой Дмитрием Медведевым в начале 2009 года, получили неожиданную поддержку со стороны Китая – страны, которая, обладая самым крупным в мире запасом валютных резервов в долларах США (более двух триллионов), не должна бы подрезать сук, на котором сидит. На июньском 2009 года саммите G8 в Италии член государственного совета КНР Дай Бинго в присутствии президента США Барака Обамы призвал мир к диверсификации мировой валютной системы. Это вызвало обеспокоенность у западных лидеров, поскольку даже простое обсуждение данного вопроса может дестабилизировать ситуацию на рынке и осложнить процесс экономического оздоровления. Но замалчивание критической ситуации вокруг доллара США становится невозможным. Шанхайская группа дала знать, что она сознательно готова идти на изменение конфигурации мировой валютной системы.

Свое видение перспектив развития данной системы предложил Нурсултан Назарбаев, опубликовавший 28 сентября 2009 года в газете «Известия» статью «Пятый путь». Напомним, что в ней казахстанский президент наметил пять сценариев выхода мировой экономики из кризиса. Тупиковыми он назвал пассивное ожидание дна и использованию валютных свопов, скептически отнесся к идее ремикса доллара – придание статуса единой региональной валюты какой-либо существующей национальной валюте. Четвертый путь – создание наднациональных эмитентов (пример такого рода уже есть – евро), а пятый – введение валюты нового класса – по сути, новой мировой резервной валюты.

Ценность предложенной президентом концепции базируется на постулате, согласно которому национальные экономики меньше будут подвержены рискам при мировой резервной валюте, не зависящей от деятельности какого-то государства. Вместе с тем эта глобальная концепция, на наш взгляд, нуждается в дополнении, конкретизации ее этапов. Всякое упрощение данной идеи, включая обозначения конкретной даты введения новой наднациональной или мировой валюты, может привести к выхолащиванию концептуального содержания самой стратегии. Необходимо понимать, что создание новой валюты будет проходить поэтапно и займет десятки лет. В этом убеждает нас история процесса зарождения мировых резервных валют и нынешние экономические реалии.

Божья мельница мелет медленно

Изменения в международной валютной системе происходят не быстро. 60 лет понадобилось для того, чтобы внедрить золотомонетный стандарт (оформлен в 1867 году на Парижской конференции) – фактически первую мировую резервную валюту. 25 лет потребовалось доллару США, чтобы вытеснить английский фунт стерлингов (1918–1944 гг.). 30 лет усилий было потрачено на европейский проект единой валюты – евро (1970–1999 гг.).

Чтобы национальная валюта какой-то страны получила статус международной, она должна быть признана многими государствами, а сама страна должна занять позиции ведущего кредитора в мире. Английский фунт стерлингов потерял позицию мировой резервной валюты, как только Великобритания превратилась из всемирного кредитора в должника. Сегодня нечто подобное происходит с США – должником № 1 в мире. По данным Standard & Poor’s, на 30 сентября внешний госдолг страны достиг рекордной суммы в 11,9 трлн долларов. При этом иностранные государства контролируют почти четверть долговых обязательств США на сумму около 2,6 трлн долларов (остальное – у частных инвесторов), и в их же собственности находятся американские активы – более чем 14 трлн долларов – больше суммарного национального продукта США.

При этом колоссальные потери из-за банковского кризиса и многомиллиардные впрыскивания в экономику сулят Америке мрачные перспективы. Дефицит бюджета США приблизился к опасному уровню: по отчету бюджетного управления конгресса, за 2009 год (закончился в Штатах 30 сентября) объем дефицита составил 1,4 трлн долларов – почти 10% от валового внутреннего продукта. Это рекордный показатель, почти в три раза перекрывающий предыдущий рекорд 2008 года. Отметим, что еще в 2007-м дефицит составлял лишь 2,9%. В результате на рынке распространяются инфляционные ожидания, опасения девальвации доллара. Конечно, сейчас сложно представить ситуацию, когда доллар США перестанет быть мировой резервной и торговой валютой, то есть его эмиссия перестанет поддерживать мировой совокупный спрос. Но существующие опасения дают импульс к постепенному выдавливанию доллара из мировой экономики. В дальнейшем могут появиться новые конфигурации – и даже принципиально новые валюты.

Три валюты – три кита

Исходя из исторического опыта появления мировых валют переход к новой глобальной валютной системе («пятый путь» в терминологии статьи казахстанского президента) окажется длительным. Можно предвидеть три промежуточных этапа перехода к всемирному эквиваленту:

•  этап триады мировой валютной системы, который будет характеризоваться сменой валютных блоков (в схеме по часовой стрелке);
•  этап создания наднациональных региональных валют (евро уже успешно функционирует);
•  этап формирования единой мировой валюты на базе корзины региональных наднациональных валют.

По времени прохождение всех трех этапов займет в общей сложности от 10 до 20 лет и будет зависеть от успешности конвергенции региональных экономик в интеграционные модели и введения региональных наднациональных валют.

Возникновение валютной триады ускорит сбалансирование мировой экономики и будет способствовать расширению влияния модели глобального роста. Пока на вершине гипотетической триады удерживается долларовый блок – в том числе поскольку влияние валюты зависит еще и от политического веса страны. На сегодняшний день США продолжают доминировать на геополитической карте мира. Доллар США воспринимается главной движущей силой большинства торгово-экономических сделок. Даже в товарообороте России и Китая, ратующих за уменьшение роли доллара, на расчеты в американской валюте приходится 99% сделок. Кроме того, нужно учитывать, что Штаты доминируют во внешнеторговом обороте стран Азии и Латинской Америки, в то время как экономический обмен между этими регионами и Европой сравнительно невелик. Цены на сырье пока еще устанавливаются в долларах США. Для каждого Центробанка политика остается главным фактором при выборе стратегии размещения капиталов. Размах и глубина политических отношений между Азией и США затруднят быстрое признание евро. Наверняка Вашингтон постарается замедлить «дедолларизацию» экономики.

Но процесс необратим. Сохраняя позиции лидера в мировой торговле и валютных резервах, доллар постепенно уступает евро. На мировом рынке облигаций евро уже доминирует, занимая долю в 47,5% против 36,2% у доллара ¹. Стабильность и большой потенциал стран, входящих в еврозону – вторую после США экономическую зону мира, делает евро привлекательным за пределами Евросоюза. Государственные и частные сектора в третьих странах также используют евро в различных целях, в том числе как торговые и валютные резервы. В ряде стран, не входящих в еврозону, евро уже является доминантной валютой в резервах. По данным Центрального банка России, на евро к началу 2009 года приходилось 47,5% его резервных валютных активов, а на доллар – 41,5%. ²

Привлекательность евро как альтернативной доллару валюте придает то, что экономика Европы примерно равна экономике США, но значительно лучше сбалансирована. Даже не являясь доминирующей, европейская валюта прогрессирует в странах Восточной Европы, Среднего Востока, Азии (особенно в Китае), желающих застраховаться от скачков курса зеленой банкноты. Есть, конечно, и швейцарский франк, и японская иена, и британский фунт, и усиливающийся юань Китая, но, главное, есть евро – первая в мире наднациональная валюта, которая способна справляться с позицией второй по значению резервной денежной единицы на планете. И процесс «евроизации» мировой экономики приобретает устойчивый характер. В период финансового кризиса европейская валюта не только значительно укрепила свои позиции по отношению к доллару США, но и превратилась в одну из важнейших мировых валют.

Дальнейшее усиление евро немыслимо без усиления политического веса Европы. Для этого ей необходимо создать единую, централизованную политическую власть. И такая возможность реально открывается с предстоящим принятием Лиссабонского соглашения, предусматривающего консолидацию континента путем создания его политических институтов. «Irish Yes», прозвучавший на референдуме в Ирландии 2 октября, вселяет большие надежды на развитие политической системы Европы, которая приобретает характер ключевого игрока в мировой геополитике.

Европейская валюта, в отличие от доллара США и китайского юаня, является наднациональной. Эмитент не зависит от позиции национальных правительств еврозоны, и в этом его бесспорная сила. Опыт Евросоюза по созданию такой валюты является бесценным для подражания. Он может быть использован для создания наднациональных валют в новых интеграционных союзах в других частях света. Например, в регионе ЕврАзЭС. Тут все будет зависеть от степени завершенности интеграционного процесса и конвергенции национальных экономик по определенным критериям, подобным Маастрихтским.

Путь в тысячу ли

Но и доминирование евро не будет вечным. С усилением позиции Китая в мировой экономике в триаде мировой валютной системы произойдут изменения. Азиатский блок в составе юань–иена перекатится на вершину треугольника, смещая вниз евроблок. Это будет связано с перераспределением доли Евросоюза в мировой торговле в пользу Китая. Предпосылки к этому есть: темпы роста ВВП КНР за 2008 год составили 8% при минусовых значениях этого показателя почти во всех странах мира. Если в 2000-м Китай представлял только 12,3% экономики США, то к концу 2008-го эта доля подскочила более чем в два раза и составила 30,8%.

Китай является крупнейшим в мире держателем золотовалютных резервов, которые превысили два триллиона долларов, и оторвался от ближайшего преследователя – Японии – почти на один триллион. Поднебесная является самым крупным держателем казначейских бонов США: 802 млрд долларов. Если долгое время список первой десятки крупнейших в мире банков возглавляли американские, то сейчас это лидерство они уступили трем банкам коммунистического Китая. Выражаясь фигурально, Китай переместился с Востока в центр планеты и оказался второй в мире крупнейшей державой после США, вытеснив с пьедестала Японию.

Ожидается, что к 2025 году Китай переместится на первое место и окажется мировым лидером. Сейчас китайское «чудо» вдохновляет философов и экономистов к признанию «третьего», особого китайского пути развития в экономике: между разнузданным капитализмом и жестким социализмом. Тем временем Пекин впервые эмитировал в юанях облигации, предназначенные для иностранных инвесторов.

Правда, Китай – и не коммунистическая, и не капиталистическая страна. Большинство активов принадлежит государству, обгоняя местных частников и иностранных инвесторов. Кроме того, Китай в последние годы делает ставку на развитие внутреннего спроса. Поэтому на внешних рынках Азии юань может дополняться японской иеной.

Всему делу венец

Создание наднациональных валют в различных регионах мира («четвертый сценарий» по Нурсултану Назарбаеву) является объективной базой и непременным условием для перехода на заключительный этап рождения новой мировой валюты – «пятый путь». Вполне возможно, что прообразом новой валюты станут специальные права заимствования Международного валютного фонда – SDR. При этом в корзину, которая составит основу мировой валюты, будут положены десятки региональных (наднациональных) валют планеты сообразно их роли в мировой экономике.

Таковым нам представляется сложный процесс формирования новой мировой валютной системы, свободной от гегемонии таких мировых держав, как США или Китай. Она откроет новую эру мирового развития, которая будет сопровождаться более справедливой расстановкой сил, глобальным перераспределением ролей в мировой валютной системе.

Нет сомнения в том, что концептуальное видение президентом Казахстана будущего мировой валютной системы заслуживает внимания и найдет поддержку в политико-экономических кругах планеты. Ключевая ценность такого видения состоит в том, что только единая мировая валюта будет восприниматься гарантом защиты национальных интересов отдельных стран.

Париж