Детский музыкальный театр "Зазеркалье", возглавляемый режиссером Александром Петровым, дирижером Павлом Бубельниковым и художницей Натальей Клеминой, справедливо любим петербургской публикой за хороший вкус и неистощимость фантазии. C "зазеркального" репертуара начинают приобщение ребенка к опере. Герои любимых сказок "Пастушка и трубочист", "Людвиг и Тутта", "Три поросенка" обретают в "Зазеркалье" голоса и лейтмотивы в остроумных аранжировках классики и оригинальных партитурах петербургских композиторов. Многие спектакли спорны, но нет халтурных. Постановщики умеют придумывать настоящие театральные кунстштюки, ловко пересочинять драматургию, постоянно занимать детское внимание. Неудивительно, что многие спектакли номинировались на всевозможные премии, театр хранит "Золотую маску" за уморительно-смешной "Любовный напиток" Доницетти, "Софиты" за "Каштанку" и "Богему".

Пример "зазеркального" обращения с первоисточником - "Сказка о Соловье, Императоре и Смерти". Она поставлена как восточная притча об одиночестве, любви, власти музыки. Раскаты "больших китайских барабанов" превращают ее в ритуальное действо, выдуманные рассказчики - Дракон, Птица, Тигр и Черепаха - в роскошных костюмах символизируют не только смену времен года, но и природных стихий и человеческих возрастов. Действие эпически растягивается на два с лишним часа, но магически сочетает и наивность андерсеновского текста, и философскую подоплеку, одновременно отсылая к эстетски-совершенной одноименной опере Стравинского. Занятная chinoiserie здесь не мишура, а содержательный компонент.

"Зазеркальные" похождения славного хоббита Бильбо Бэггинса - случай прямо противоположный. Парад диковинных персонажей - троллей, гномов, гоблинов, эльфов, пауков и Огнедышащего Дракона в финале, спекулятивно изъятых из романа Толкиена, качественно не переходит ни во что иное. Все это следствие либретто композитора Романа Львовича.

Лучше, если вы и ваш ребенок не читали книги Дж.Р.Р.Толкиена, иначе придется объяснять, почему первоисточник так выхолощен (гном Торин из противоречивого государственного мужа превращен в заурядного подлеца, стремящегося занять место Дракона), искать причину появления королевы эльфов в блестящем костюме валькирии, догадываться об истории кольца, ссылаться на гибель Германа и Лизы у Чайковского, оставленных Пушкиным в живых, словом, отстаивать право творца на переосмысление первоисточника. Переосмысления, правда, никакого не произошло, сюжет упрощен до такого состояния, что остается лишь незатейливое чередование злых и добрых героев - гномы встречают сначала злых троллей, потом добрых эльфов, потом опять злых гоблинов и злых же пауков. В финале поединок с Драконом, злым, но очень симпатичным. Счастливый конец - симпатичный Бильбо награжден за храбрость и благородство королевой эльфов.

В текст также лучше не вслушиваться - сладостными рифмами либретто побрезговал бы и капитан Лебядкин. Музыка же в "Хоббите" - самая уязвимая сторона. Главные герои поют стертые мелодии, синтезирующие интонации нелучших образцов советской оперетты и постсоветской попсы. Занятно лишь там, где на помощь безликому оркестру приходят компьютерные технологии и "чужое слово". Гоблины появляются под рэп, тролли под пергюнтовскую "В пещере горного короля", голоса последних - сэмплы, напоминающие "плохишей" из "Звездных войн". Отрицательные персонажи гораздо привлекательнее положительных - пауки визжат, элегантному Дракону с зеленой "маской" Джимма Керри поручены знойные латинские танцы. Но все забавные звуковые "аттракционы" не спасают основную составляющую музыки - лирику. Острую досаду испытываешь в конце спектакля, когда на поклонах из динамиков вдруг вырывается азартный фолк, банальный, легко стилизуемый, но гораздо более терпкий и естественный в этом спектакле, нежели псевдоклассическая пресная музыка Романа Львовича.

В остальном, кажется, театр сделал все, чтобы одухотворить невзыскательную музыкальную материю. Художник Владимир Фирер любовно сохранил в норе хоббита и "абсолютно круглую дверь", и ностальгические портреты на стенах, сочинил сказочные костюмы для всех персонажей. За пределами уютного мирка все происходит в таинственном пространстве, ограниченном вращающимися ширмами с загадочными письменами. Сцена с Драконом решена в лучших традициях Александра Петрова. Детки из студии "Зазеркалья" упрятаны в длинный живой хвост кислотных цветов. Лихо закручиваясь и раскручиваясь, он заполняет всю сцену - Дракон огромен, пышет огнем и чертовски привлекателен.

"Зазеркалье" славится своей постоянным поиском, придумывает новые сценические формы, заказывает новые партитуры. Кажется, на этот раз постановщиков подвело убеждение, что возможно сделать эффектный убедительный спектакль, невзирая на качество музыкального и драматического материала.

Порадовала информация о спонсорской поддержке спектакля московской фирмой "Хоббит". Остается надеяться, что не так долго осталось ждать постановки опер "Санкт-Петербургский гостиный двор" Фомина (за счет АООТ "Большой гостиный двор") и "Алиса в стране чудес" Кнайфеля (за счет торгового дома и турфирмы "Алиса"). Благодаря тому что появление волшебного кольца в романе имеет важную предысторию, а в мюзикле - не имеет никакой, есть основания надеяться, что тетралогия по "Властелину колец", грандиозностию подобная вагнеровскому "Кольцу Нибелунгов", нас не ожидает. Хотя автор, говорят, пишет.