- Если не ошибаюсь, в советские времена электроника вкупе с приборостроением и электротехникой в Литве занимала 20-22% всего промышленного производства. С тех пор целый ряд известных на весь Союз предприятий (Banga, Sigma, Rimeda, Venta и др.) перестали существовать. Фактически выжило только три - Siаuliu televizoriai (ST), Vilniaus vingis (VV) и Ekranas. В связи с этим у меня два вопроса: первый - почему развалилась отрасль? И второй - как удалось выжить перечисленной мною троице?

- На первый вопрос ответить очень просто. Поскольку мы входили в плановую экономику, а технологически были привязаны к советскому рынку, то наши беды были запрограммированы: как только начала разваливаться эта плановая экономика, оказалась на грани банкротства и отрасль. Причем мы не могли компенсировать эти потери путем переориентации на другие рынки, так как наша продукция была ориентирована только на этот рынок. Мы тогда производили кинескоп с диагональю 61 см. В свое время он был скопирован у Sony, чтобы не платить за лицензию. Такими кинескопами никто в мире уже не пользовался. Технический уровень ее был безнадежно отсталым, причем повышение его требовало гигантских инвестиций. Ведь для того, чтобы построить даже средних размеров завод по производству печатных плат, требуются сотни и сотни миллионов долларов.

Ekranas, в общем-то, повезло, поскольку под самый занавес - в 1986-1987 годах мы получили средства на модернизацию производства и фактически еще тогда приобрели тот технический уровень, который имеем на сегодня. Все наши основные линии смонтированы именно в тот период. Их концепция потенциально позволяла освоить продукцию, ориентированную на западный рынок. Если же говорить в целом о выживаемости, то при тех исходных условиях она в значительной степени зависела от субъективного фактора - от способности руководства и коллективов разработать и принять новую стратегию развития: сменить продукт, технологию, рынок и отношение к работе. Повторю: в электронике выжить может только тот, кто имеет концепцию развития минимум на 10 лет.

Siauliu tauras выжил, мне думается, благодаря тому, что оказался в процессе реструктуризации предприятия, став в ходе ее совсем другим - и по масштабам, и по продукту, что облегчило ему поиск своей ниши. Что касается Vilniaus vingis, то его успех, в сущности, обеспечен квалификацией, быть может, десятка специалистов, которые умудрились приспособить направляющие системы к нашим кинескопам и, соответственно, к лучшим образцам технологий. В результате все вместе мы имеем возможность работать наравне с Samsung, Tompson и Philips.

Вообще, в провинции, где располагаются наши предприятия, проявляется большая сопротивляемость невзгодам. В отличие от столицы, здесь меньше выбор вакансий и люди более ответственные: работу найти трудно.

- Существует мнение, что помочь выжить упомянутым трем предприятиям помогло то, что, будучи технологически тесно связанными между собой и заинтересованными друг в друге, вы в трудные моменты серьезно помогли друг другу.

- С этим утверждением вполне можно согласиться. Например, было время - в 1992-1993-й, когда Ekranas было особенно тяжело, и тогда Vilniaus vingis сильно нам помог, терпеливо неся ношу наших ему задолженностей. В 1995-1996 годах, когда у VV появились проблемы с рынком (нужно было его менять), мы, в свою очередь, пришли ему на помощь, став основным покупателем. Именно тогда была достигнута договоренность о постоянном сотрудничестве путем согласования технических потребностей. Мы также помогли и ST тем, что в 1994-м, когда предприятие распалось на множество осколков, стали одним из акционеров телевизорного производства и фактически финансируем его развитие, увеличивая заказы и тем самым стимулируя расширение производства. Несмотря на то что сегодня мы уже не участвуем в капитале ST, тем не менее партнерские отношения сохранились.

- Мне не раз приходилось слышать и от чиновников разного ранга, и от производственников, что отрасль угробили по вине государства, которое оказалось в роли пассивного наблюдателя. Что вы думаете на этот счет?

- Знаете, мы - и я в том числе - в то время были очень злы на власти за то, что они ничего не делали, чтобы отрасль выжила. Но, оглядываясь назад, я изменил свою точку зрения и считаю, что правительство сделало немало. Во-первых, оно отложило нам налоговые платежи и ни одно предприятие по этой причине не было закрыто. Во-вторых, разрешило затем те долги покрыть своим имуществом. Зато сегодня его роль изменилась в худшую сторону. В свое время был принят закон о валютном управлении. Возможно, тогда привязка лита к инвалюте и была оправданна. Но со временем она стала все более негативно сказываться на экспортерах. И здесь роль правительства была негативной как при привязке лита к доллару, так и при последующей "перевязке" к евро. От того, что валютное управление никак не реагировало на рыночную конъюнктуру, особенно пострадала электроника, которая не может жить без экспорта, поскольку при объемах, рассчитанных только на внутреннее потребление, ни одно предприятие не выживет.

- В последнее время появилось немало энтузиастов, которые говорят о возможности возрождения литовской электроники как одной из основ национальной экономики. Вы разделяете этот оптимизм?

- Я могу согласиться, что в Литве есть достаточный человеческий потенциал для этого. Но с точки зрения инвестиций я перспектив не вижу. Для миллиардных инвестиций в самой Литве нет ресурсов. А со стороны вкладывать такие деньги нет никакого смысла. Какая польза западным бизнесменам инвестировать в Литву, где все только и говорят, что стоимость рабочей силы надо приближать к уровню ЕС, когда он может использовать почти даром рабочих где-нибудь в Индии или Китае? Тем более что при современном уровне логистики транспортировка никакой проблемы не представляет.

Если говорить о сегодняшней литовской электронике, то мы имеем в ее лице телевизорный комплекс, который производит направляющие антенны (VV), кинескопы (Ekranas), провода (Litkabelis), корпусы (Lietas), некоторые трансформаторы. Наконец есть сама сборка телевизоров (SТ) - в общей сложности не менее 2/3 телевизора производится у нас в Литве. Для полного комплекта, конечно, хотелось бы иметь один-два завода полупроводников и производство печатных плат. Увы, пока имеем то, что имеем.

- Хотелось бы узнать ваше мнение относительно перспективности российского рынка и возможности работы на нем.

- К сожалению, и российский потребитель, и российский производитель живут по формуле "чем дешевле, тем лучше". Поэтому почти весь тамошний рынок завоеван китайской продукцией и нет никаких признаков сопротивления этой экспансии. Но ведь как бы ни была богата страна, наступает момент, когда полезные ископаемые заканчиваются, и надо иметь какие-то другие ресурсы взамен им. Россия же по-прежнему, как и в советские годы, продолжает жить в основном за счет своих природных богатств и мало думает о развитии производства. Оно сокращается. К примеру, в конце 80-х в СССР производилось 9 млн телевизоров, сегодня - только 2 млн. Причем сами российские бизнесмены жалуются на то, что их рынок распространяется только до Уральского хребта - дальше он весь китайский. Но Урал - не такие уж высокие горы, через которые китайцы не смогут просочиться до Москвы и Санкт-Петербурга.

- Слышал о ваших планах создать свое производство в Воронеже...

- Вы имеете в виду наши контакты с кинескопным заводом "ВЭЛТА"? Да, планы у нас есть. Но мы не можем сговориться, из-за того что слишком различаются наши взгляды на бизнес. Они хотят, чтобы мы дали деньги на производство у них кинескопов по нашей технологии. А поскольку они государственное предприятие, то никакого навара с этого нам не светит - все уйдет государству. То есть фактически нам предлагают работать за "спасибо". Но такого бизнеса не бывает.

Мы предлагаем строить отношения на той же основе, что и японцы с нами: мы покупаем у них лицензии и потом платим определенный процент с продажи каждого кинескопа. В России на это не идут. Увы, мы чаще всего встречаемся с руководителями, которые думают только о сегодняшнем дне, поэтому единственным аргументом является цена. Так что пока мы продаем им стеклянные детали, которые они используют в своем производстве. В то же время мы хотим работать на этом рынке и не собираемся из него уходить, хотя, к сожалению, доля его в нашем экспорте не превышает 5%.