Технология становится революционной тогда, когда уничтожает монополию. Изобретение FM-радио ударило по крупным станциям, ведь только крупным игрокам было под силу содержать огромную сеть для AM-вещания. Кабельное телевидение разрушило эфирную монополию гигантских национальных телеканалов. Видеомагнитофоны Sony Betamax дали каждому человеку возможность копировать фильмы и телепрограммы. Все эти инновации были революциями в своей отрасли, все они посягали на устоявшийся порядок централизованного управления интеллектуальной собственностью. И, конечно, все они встретили ожесточенное сопротивление – волны судебных исков, административные ограничения на распространение продукта, информационные войны и экономическое давление. И каждая из этих технологий стала мировым стандартом.

Интернет, несомненно, революционная технология, и нет никаких сомнений, что он угрожает интеллектуальной собственности в ее нынешнем виде. Помимо всего прочего, интернет – это глобальная платформа дистрибуции контента, которую может использовать кто угодно для распространения чего угодно. В этом сила интернета, в этом и его недостаток. В глазах сегодняшних монополистов музыкального или книжного рынка недостатки, очевидно, перевешивают достоинства, и это тоже вполне естественно.

Но практика прошлых технологических революций показывает, что сторонники и противники новшеств вполне могут договориться. Типичный способ разрешения конфликта – это компенсация, или, говоря иным языком, рента, которую новые игроки уплачивают прежним лидерам рынка. Кабельные каналы в США регулярно платили эфирным станциям фиксированную сумму, установленную правительством. Сейчас производители и импортеры DVD-рекордеров и чистых дисков платят компенсационный взнос с каждого экземпляра своей продукции. Суммы взносов затем распределяются между авторами фильмов, киностудиями и прокатчиками.

Участники войн в сфере интернет-контента тоже могли бы договориться о таких компенсациях, скажем, если  бы провайдеры связи платили держателям прав на контент определенную сумму за каждого своего клиента, а владельцы сайтов – некоторую пошлину при регистрации доменного имени. В этом нет никакой несправедливости, ведь это небольшая цена за мирный исход и совсем мизерная плата за свободу. Впрочем, правообладатели и интернет-предприниматели могли бы договориться и иначе. Вариантов много, но сами договоренности неизбежны. Ведь это только кажется, что вся сила сегодня – у крупных корпораций, сосредоточивших в своих руках права на основную массу музыкального, литературного, видео- и прочего контента. На самом деле бизнес-модели, составляющие основу их могущества, уже выдыхаются, а внятной альтернативы в рамках прежних правил игры не видно. Зато интернет-компании, даже те, кто предоставляет контент и услуги конечным пользователям бесплатно, быстро идут в гору. И, похоже, только разминаются.

Другое дело, что по собственной инициативе стороны вряд ли договорятся: никому не хочется уступать. Нужна площадка переговоров, и нужен арбитр, в роли которого может выступить только государство. Но современные правительства, как правило, пока не стремятся быть такими арбитрами, а лишь отчаянно пытаются сохранить старый статус-кво. Конечно, российские mp3-сайты действуют в «серой» зоне и действия их с точки зрения этики крайне сомнительны. Однако закройте их все – и разве вы добьетесь роста продаж лицензионных CD? Вы можете уничтожить всех, кто торгует через сеть последними релизами кино, но никому не под силу справиться с сотнями миллионов людей, передающих файлы друг другу бесплатно. Еще ни один правообладатель, ни одна страна, за исключением разве что Северной Кореи, не придумали надежного способа остановить такое пиратство. И это еще один аргумент в пользу большого компромисса между правообладателями, интернет-компаниями и простыми пользователями. Лучше договориться сейчас, чем ждать, когда предмет договоренности отпадет сам собой. Ведь логика технического прогресса неумолима.