Вконце своей философской саги 1987 года "Небо над Берлином" (второе название - "Крылья желания") режиссер Вим Вендерс обещал продолжение - и ушел в подполье на целых шесть лет. За это время его киноистория об ангеле Дамиэле (Бруно Ганц), спустившемся с небес ради любви к акробатке из цирка, успела стать шедевром интеллектуального кино, а сам Вендерс - живым классиком.

"Так далеко, так близко" ("Небо над Берлином - 2") и есть продолжение печальной истории о бытии ангелов и людей. К сожалению, обычно сиквелы получаются хуже оригиналов. Что же касается Вендерса, то он оказался ярым апологетом этой закономерности и во второй части своей дилогии философски надругался над первой. Если "Крылья желания" - прекрасная и утонченная элегия о тоске небес по земной жизни, то "Небо над Берлином - 2" - не что иное, как история-перевертыш о духовной трагедии человечества и бессилии ангелов. Порой кажется, что Вендерс снял чуть ли не пародию на собственную философскую позицию шестилетней давности.

В отличие от первой части "Неба над Берлином", которая почти от начала и до конца являлась созерцанием земной жизни, "Так далеко, так близко" - история о непосредственном вмешательстве ангельских сил в эту жизнь. На сей раз своей бесплотности не выдержал Касиэль (Отто Зандер), друг экс-ангела Дамиэля, павшего еще в "Крыльях желания". Он устал обозревать мир светлым оком и нести людям просветление, потому что они стали глухи и слепы к божественному, "ибо огрубело сердце людей сих" ("Стало трудно любить тех, кто все время убегает от нас"). И Касиэль, отринув вечность рая и экклезиастову мудрость, спасает падающую с балкона девочку и становится смертным, принимая имя Карла Энгеля.

С этого момента Вендерс начинает претендовать на остроумие и заставляет Энгеля ломать комедию всяческими недостойными бывшего ангела способами. Даже не успев продать свои доспехи, которые валятся с небес на голову всем только что материализовавшимся ангелам, он попадает в полицию и устраивает там отменную клоунаду. Спасает Энгеля его друг Дамиэль. Он ведет его в свой ресторанчик, где Касиэль впервые в своей человеческой жизни пробует оливки, пиццу, сыр пармезан. Но темный ангел в блестящем исполнении Уильяма Дефо подталкивает его на кривую дорожку и поит Энгеля шнапсом. Шнапс Касиэлю нравится больше всего, и он превращается в забулдыгу, чему в фильме посвящены несколько непотребных эпизодов.

Далее Вендерс расходится окончательно, и фильм превращается в детективный экшн вкупе с мелодраматической мешаниной. Все это призвано наглядно продемонстрировать неприспособленность Касиэля к земной жизни.

То, что Касиэлю не место среди людей, зрителю и так очевидно. Чего стоит только одна сцена отчаяния уставшего от жизни Энгеля: измотанный и одинокий, он забирается на крышу и, глядя в теперь уже недосягаемые небеса, кричит, призывая свою небесную подругу Рафаэлу (Настасья Кински).

Обе части дилогии роднит, пожалуй, лишь общая эстетика: Вендерс сохранил чередование черно-белой и цветной съемки, чтобы визуально разграничить видение мира глазами ангелов и глазами людей. В картине по-прежнему звучит надрывная музыка, мимикрирующая под духовную, которая сопровождает все те же обзорные планы с высоты птичьего полета и рефлективные монологи героев.

И все же воспринимать "Так далеко, так близко", как спор с "Крыльями желания", было бы неверно. Картины не противоречат друг другу, вторая часть - это не исключение первой, а что-то вроде пометки Nota bene на полях единой философской дилогии Вендерса. Пометки о том, что жизнь человеческая может быть драмой, как это произошло с Касиэлем, а может - исключительным счастьем, которого достиг Дамиэль. Синтез этих двух жизненных изломов мы видели в "Городе ангелов", который принято считать низкопробным эрзацем "Крыльев желания", и напрасно: Брэду Силберлингу удалось более логично и мудро показать обретение смысла жизни через экзистенциальную трагедию. К тому же Касиэль Вендерса не потерпел жизненного краха как такового, а после смерти вновь переродился в ангела, в то время как герой Николаса Кейджа в "Городе ангелов" потерял все, что имел и ради чего пал на землю. Так что Вендерс, сняв "Небо над Берлином - 2", создал, бесспорно, великий панегирик человечеству, потерявшему любовь и веру. Тем не менее осанну жизни человеческой, по которой тоскуют даже ангелы, режиссер пропел не очень убедительно.