Индустриальные парки — один из инструментов новой промышленной политики в Сибири, пока еще не ставший массовым, но вполне перспективный и современный. Макрорегион нуждается в новой индустрии, которая бы удовлетворяла растущий внутренний спрос. В связи c этим промышленно-логистический парк (ПЛП), формируемый в Новосибирской области, имеет хороший задел на будущее. Пока логистика в нем преобладает, но это не минус, а преимущество, дарованное, что называется, самой природой — удачное географическое положение Новосибирска является его сильной стороной. Задача в том, чтобы заманить в ПЛП крупного производителя, способного сыграть роль системного интегратора. Так считает президент Ассоциации индустриальных парков России Максим Иванов.

— Можете ли вы назвать конкретных инвесторов, которые придут в Новосибирскую область? Возможно, уже есть какие-то определенные проекты?

— Я остерегусь называть какие-то конкретные имена, потому что переговоры о серьезных инвестициях в десятки миллионов долларов — эта всегда аккуратная тема, требующая проработки. Большие деньги не любят шума. ПЛП — универсальная площадка, без узкой направленности, но с очень удобной логистикой. Здесь все зависит не от определенного функционала, а от конкретных инвесторов, которые, придя сюда, сами сформируют индустриальную направленность парка.

— Какие специализации могут быть у ПЛП?

— Машиностроение, биофарминдустрия — очень реально. Могут быть вещи, связанные с хай-тек, инновациями, информационными технологиями. В принципе нельзя исключать возможность прихода сюда предприятий среднего и тяжелого машиностроения. Должно пройти относительно короткое время, когда будет подписано несколько системных инвестиционных соглашений. Тогда станет понятно, куда будет направлен индустриальный вектор парка.

— Насколько короткое время?

— В пределах одного года. Давайте посмотрим на Калужскую область. Никто не предполагал, что этот регион станет столь значимым автомобильным кластером. Что произошло? Первым принципиальным шагом стало подписание соглашения с концерном Volkswagen. Далее под этот проект выстроилась инфраструктура. И пришли партнеры, а за ними — другие производители: Citroen, Volvo, Mitsubishi. Поэтому, если в Новосибирск придет какая-то крупная компания, ПЛП сразу получит импульс для развития бизнеса в данной отрасли. Если придет машиностроительная компания, то выстроится машиностроение. Я знаю интересный пример, связанный с Toyota. Когда эта компания строит новый завод, она приводит вместе с собой около 65 поставщиков. Примерно также может произойти и здесь. Первый системный игрок задаст направление всему парку. С другой стороны, мы видим, что существуют достаточно успешные проекты универсальных парков в той же Калужской области. Почему? Потому что когда парк возводится, его резиденты строят заводы для удовлетворения локального спроса по продуктам. У вас достаточно крупный ПЛП, поэтому одна его часть может быть ориентирована на отдельную индустрию, а другая останется универсальной.

— Существует ли какой-то аналог ПЛП, который уже успешно работает? Можно ли сравнить ПЛП с подобным объектом, чтобы наглядно оценить потенциал сибирского парка?

— У вас соединены два важных аспекта — производство и логистика. Такого прямого аналога я, пожалуй, не найду. Но могу сказать, что похожим образом развивается индустриальный парк «Заволжье» в Ульяновской области. Его площадь около 900 гектаров, рядом — особая портовая экономическая зона на базе аэропорта. Это не прямая параллель с новосибирским ПЛП, но привязка по производству и логистике есть. Логистика всегда является основной составляющей крупного производственного кластера. У вас производство и логистика — это две равноправные функции. Это интересно, возможно, модель получится  тиражировать и дальше.

Параллели параллелями, но в Сибири выстраивается и собственная субэкономика — это и удовлетворение локального спроса, и установление внешних экономических отношений. Удаленность областных центров друг от друга и установление между ними горизонтальных связей во многом будет определять направленность работы индустриальных парков. Возьмем, к примеру, машиностроение. В России сформировано три автомобильных кластера — на Северо-Западе (Ленинградская область), в Калужской области и в Поволжье. При этом каждый производитель имеет только один завод. А в России проживают более 140 млн человек. При таком соотношении спрос не может быть полностью удовлетворен. У той же Toyota несколько сборочных заводов в США и Канаде. Для чего ей столько производств? Для того чтобы быть ближе к потребителю. Сегодня существует проблема праворульных машин, которые очень популярны на Дальнем Востоке и в Сибири. Пока с ней пытаются бороться запретами. Но может, нужно перевернуть эту проблему и сделать из нее некую мотивационную составляющую? Например, договориться с крупными японскими производителями на предмет строительства в Сибири производств. Тогда проблема снимется — не будут завозиться старые машины, здесь, на локальном рынке, выпустят нормальные автомобили, и народ перестанет ездить на десятилетнем автохламе. Так может сложиться направленность индустриального парка и возникнуть новый автомобильный кластер, который будет удовлетворять спрос и Сибири, и Дальнего Востока.