Она совсем не похожа на сельскую домохозяйку. Притом что за плечами - взрослые дети, двое внуков. Шоферские мужицкие замашки, спортивные шаровары и куртка, шапка-петушок. "Я и лошадь, я и бык, я и баба, и мужик", - подшучивает над собой предпринимательница из верхотурской деревни Кордюково Вера Кислухина. "Боевая, из такой толк выйдет", - поддерживают ее односельчане. И сходятся во мнении, что без отчаянной отваги и железной хватки нынче на селе своего дела не поднять и других не вытащить из трясины безнадежности и апатии.

На протяжении 90-х годов верхотурские депутаты семнадцать раз принимали решения о признании несуществующими населенных пунктов - семнадцать деревень исчезли с лица не самого большого в Свердловской области уезда. Продолжение следует. Отрадново, Шумково, Боровая - поселения на три-четыре избы, где без света и прочих благ коротают свой век не желающие покидать родные места старики. Доживут - и новые ликвидационные постановления будет принимать Верхотурская дума. Нет в округе перспективных деревень. На всю центральную усадьбу Кордюково, одну из крупнейших в районе, в этом году один-единственный первоклашка. Все более-менее оборотистые сельчане уехали на заработки в Екатеринбург или на тюменские севера. Оставшиеся живут за счет родительских пенсий, пособий по безработице или торгуют спиртом и сбывают ворованный цветмет. К нерегулярным трехсотрублевым зарплатам на местных фермах серьезно не относятся.

- Сами не пошевелимся - никто за нас шевелиться не будет, - для Веры Кислухиной это и любимая присказка, и руководство к действию. - Государству довериться - век в дураках ходить. Оно у нас просыпается, только чтоб палки в колеса вставить. Чего проще - лес выписать. Так нет: у администрации надо добро получить, потом у районного лесничего квитанцию подписать, затем место вырубки согласовать. Делянку какую похуже выделят - и снова проверки, ревизии: СЭС, экологи. В лесу живем, а лесу не допросишься. Одни нервы!

- Так, может, тогда в совхозе, получать время от времени по триста рублей и не нервничать?

- Э, нет. Не привыкла я на триста рублей жить, - с ходу отметает предложение предпринимательница.

Вере Кислухиной при основании ее малого бизнеса исключительных условий никто не создавал. Да и сегодня никакой помощи со стороны она не ждет, рассчитывает исключительно на собственную волю и смекалку. В 1996 году имущество местного предприятия сельхозхимии, где она двадцать лет проработала шофером, ушло с молотка за долги. Даже плиты с дороги, ведущей к конторе, кредиторы выкорчевали и увезли. Весь первоначальный капитал Кислухиной - навык крутить баранку и желание жить достойно. Первые деньги заработала частным извозом. Лес перекупщикам помогала до места доставлять. Пригляделась и рискнула: почему бы и самой лесом не заняться? На скопившиеся к тому времени деньги приобрела лесопилку, потом другую. Не новую, конечно. Технике четверть века, но по двадцать пять кубов леса в сутки пилит исправно. Первые деньги от торговли доской пошли на развитие производства. Старую пекарню взялась обустроить. Без крыш и без окон она ей досталась. Сейчас здесь столовая, а рядом - "сырьевая" база для нее: небольшой скотный двор и гектар картошки, капусты, свеклы, моркови. Диверсификация по-кордюковски: лес, скотина, огород. С одним дело не заладится - другим выручиться можно.

- А почему на лес упор делаете? На селе традиционно от земли кормились.

- Она и нынче прокормить бы могла, если б три шкуры с крестьянина не драли, - убежденно, со знанием дела отвечает Кислухина. - За "горючку" с нас почти по мировым ценам дерут, а картошку, капусту покупают в несколько раз дешевле, чем на Западе: десять центов за килограмм! Не думаю, чтоб там кто-то за такие гроши на поля вышел. Да мы бы работали, народ-то не гордый, но вместо хотя бы мизерной помощи - одни помехи. Взяла я было 106 гектаров земли, в удобрения вложилась, думала - развернусь. Где там! Монастырскими земли оказались, по каким-то там старым документам. Вот и считай, собственник ты или нет на этой земле, если все твои затраты и заботы одна бумажка перечеркнуть может.

Под началом Кислухиной трудится с десяток мужиков.

- Распространено мнение, что русский крестьянин отучился работать, а тоску забивает беспробудным пьянством...

- Лишь бы ленивые не были - остальное все для работы сгодится. Мне с мужиками, наоборот, проще. Они несклочные, не спорят, если и выпьют, то после вдвойне отработают, - нахваливает своих работников сельская бизнес-леди.

Зарплата у кислухинских мужиков втрое выше совхозной. Кроме того, действует гибкая премиальная система. Ни один из праздников для работников Веры Кислухиной без мяса не обходится, неизменно закалывают бычка. Что такое корпоративные вечеринки, в Кордюково тоже знают, вновь обустроенная столовая пустует редко. Летом детей своих работников Вера Кислухина привлекает к несложной работе на огороде - окучить, прополоть, полить. В конце сезона их ждет неплохой даже по взрослым деревенским меркам заработок - на велосипед хватит.

Усовершенствование окружающего мира - процесс длительный и затягивающий. По достижении намеченного результата новые задачи встают. Сначала неуспокоенная Вера Кислухина свой дом полной чашей сделала, помогла детям получить высшее образование, а следом и предприятие на ноги поставила, десяток человек к делу пристроены. Теперь - очередная цель: поскольку предприятие Кислухиной стало одним из деревнеобразующих, чувствует она ответственность и за остальных односельчан.

В практику вошло у Кислухиной снабжать зимой дровами наиболее нуждающихся пенсионеров. Прослышав о том, приходят за помощью и из соседних деревень. Справедливости ради отметим, что Кислухина идет навстречу далеко не каждому, фейс-контроль присутствует и в этом деле. Если известно о человеке, что он пьяница или цветной лом ворует, такому Вера Александровна дает от ворот поворот. "Это тоже моя ответственность - чтоб всякой дряни на селе вольготно не жилось", - таков ее беспощадный принцип. А вот те, кто не по своей вине в беде оказался, на ее помощь рассчитывать могут. Бывает, сама вызывается, приезжает узнать, чем подсобить. В соседнем Отрадново провода уже год как сняли, света нет, телевизоры не работают, и вся связь с миром для местных стариков к радио сведена. Кислухина исправно привозит им батарейки и детали для старого приемника, информирует о мировых новостях, составляет список заказов к следующему визиту. Другой объект заботы - верхотурские детдомовцы. Кислухина уверена: ребята с детства должны чувствовать, что мир не без добрых людей, что он на их стороне. Потому с пустыми руками к ним не приезжает: то продуктов захватит, то старых книжек. Лежит через Кордюково дорога паломников к мощам святого старца Симеона Верхотурского - и они находят временный приют под крышей предприятия Веры Кислухиной. Будучи закоренелой атеисткой, не может она оставить без ночлега и маломальского ужина постучавшегося к ней странника.

- Старики, дети, юродивые - кто им, кроме нас, крепких да оборотистых, поможет? Судьба наша такая - быть человеком, - бесхитростно излагает Кислухина свою великую философию. - Это же и о себе забота. Будет на селе хорошо, будет и в стране сытно, детям, внукам моим спокойней. А раз у них все сладится, то и обо мне, старой, лучше позаботятся.

- Вера Александровна, а может, рецепт успеха в бизнесе лежит в нравственной плоскости: относись к людям так, как хочешь, чтоб они к тебе относились? Может, социальная ответственность - закон предпринимательской удачи?

- Кто его знает, ответственные мы, неответственные? Об этом судить не мне - миру. Я так думаю: если каждый за себя, за свою родню, за свою деревню отвечать будет, то и это уже немало.

Поскольку государство самоустранилось от разрешения груды сельских проблем, любые позитивные подвижки на селе вызываются такими вот работягами-одиночками, исповедующими сермяжные ценности трудолюбия и справедливости. Они и сами крутятся, и односельчан тормошат, и чиновнику не дают совсем позабыть о тяжело больном аграрном секторе. Кордюково повезло. А что ожидает Отрадново, Шумково, Боровую - затухание, заколоченные ставни, а свидетельством о смерти - ликвидационные депутатские постановления? Продолжение следует.