Недавно Екатеринбург посетили представители Северо-Западного политехнического университета (Калифорния, США) Кристофер Джинг и Александр Калинин. Первый - декан факультета бизнеса и информационных технологий, а также владелец компании, специализирующейся на венчурных операциях и налаживающей деловые "мосты" между США и Китаем. Второй - профессор Северо-Западного университета,

- Чем вызван ваш интерес к Уралу?

Александр Калинин : С представителями УГТУ-УПИ мы обсудили ряд совместных проектов. Первое направление - совместное МВА: мы создаем здесь наше представительство в УГТУ-УПИ, при кафедре систем управления, которой руководит профессор Леонид Гительман, и часть курсов по совместному МВА будет читаться нашими профессорами. Таким образом, уральские студенты кроме дипломов УГТУ-УПИ будут получать еще и американские дипломы.

Второе направление - совместная консалтинговая деятельность с компанией УралЭСОН, которую возглавляет профессор Гительман. На Западе образовательная деятельность тесно связана с консалтингом, развитием начинающих (start-up) компаний, в том числе в новых областях технологий. Наш университет также активно занимается этим.

- В России на базе образовательных учреждений функционирует немало консалтинговых компаний. Расскажите подробнее, как ваш университет работает в этом направлении.

Кристофер Джинг : Все университеты отличаются друг от друга. Специфика нашего в его расположении: Силиконовая Долина - мировой центр высоких технологий. Нас окружают крупнейшие современные компании, такие как Intel, Sun Microsystems, Apple Computer. Они заняты практически во всех областях инновационного бизнеса, там работает немало талантливых людей, опытных инженеров, генерирующих новые идеи. И когда такие светлые идеи попадают к нам в университет, мы их тут же подхватываем. Такое сотрудничество обоюдовыгодно, так как дает новые знания и навыки и бизнесу, и нам.

- В чем специфика вашего университета в части собственно образования?

А.К. : Классическая форма образования ломается, претерпевает революционные изменения. Огромное количество университетов в США и по всему миру готовят кадровых управленцев, но это специалисты общей направленности. Они могут с одинаковым успехом руководить банно-прачечным комбинатом или пивным ларьком: это менеджеры в самом общем смысле.

При этом управленцев, которые делают все, начиная от стратегического планирования и заканчивая детальной разработкой конкретных проектов, маркетингом, знают инженерию, техническое содержание, - практически нет на рынке. А нужны именно такие, понимающие сложные технологические связи крупных производственных комплексов. Если завтра такой человек приедет в США, он с ходу, с первого дня, получит 100 тысяч долларов годового оклада. Подготовка таких специалистов - и есть наша основная задача.

- Как давно это направление развивается в США?

А.К. : Когда я приехал в Америку в 1990 году, пожалуй, его еще не было. Это продукт последних пяти-десяти лет.

- Кто ваши студенты и куда выпускники устраиваются на работу?

А.К. : Наш университет с самого начала был проазиатским, его основал тайский китаец. Сейчас это уже вполне международное учебное заведение, где учатся студенты из 25 стран. Мы - корпоративно-ориентированный университет, берем студентов по большей части из промышленности. У нас есть регулярный поток, когда студент может поступить на первый курс и учиться как в каком-нибудь обычном университете. Но основная часть учащихся приходит к нам уже с некоторой базой, поступает на уровень примерно третьего курса, получает у нас МВА. Наши студенты - взрослые люди. Они приходят из корпораций, как правило, поддерживаются корпорациями и обучаются по ориентированным на корпорацию, индивидуально скроенным учебным планам. Благодаря этому мы имеем, пожалуй, один из самых высоких рейтингов трудоустройства наших студентов: к моменту окончания 90% имеют работу. Это, кстати, не очень характерно для США. Разрыв, болезненный промежуток между окончанием университета и обретением постоянной работы, для наших студентов очень короток. На порядок меньше, чем даже для выпускников какого-нибудь престижного американского университета, типа Станфорда. Наши студенты - просто другие люди.

- Можете ли вы отметить какие-то особенности организации учебного процесса, отличия от стандартной модели обучения?

К.Д. : Приведу пример. Компания Google примерно за пять лет поднялась с нуля до одной из самых крупных онлайновых фирм США. Основали ее три парня, выпускники Станфорда. Один из них - русский эмигрант Сергей Брин. Сейчас он миллиардер, ему, наверное, 30 с небольшим лет. Как это происходило? Появилась затея создать поисковую машину в сетях интернета. Начали с того, что наскребли маленький венчурный капитал, получили элементы стратегического планирования, маркетинга. Сейчас это компания с миллиардными оборотами. Мы сталкиваемся с подобными примерами каждодневно, вокруг нас возникают новые идеи, которые университет старается моментально подхватить. Поэтому мы очень часто меняем планы, программы. У нас нет курсов, которые существовали бы десятилетиями. Учебные планы переверстываются минимум раз в три года - чаще и быстрее, чем в стандартном американском университете. Не знаю, было ли известно основателям нашего университета о физтеховском опыте времен СССР, но создавался он по чисто физтеховскому принципу. На физтехе студенты учатся в основном в академических институтах. Они заканчивают два года общего образования, а после этого работают в лабораториях под руководством ведущих ученых академических институтов. Наша модель построена похожим образом.

Преподаватель + капиталист

- Кристофер, каким образом связаны ваш образовательный и венчурный бизнесы?

- Сначала немного о себе. Я окончил университет в Ухане (Китай) по специальности компьютерные технологии. Работал в правительственных учреждениях КНР: моей основной задачей было развитие экономических отношений с Японией. Затем меня направили в американский университет на Гавайях для получения степени МВА, после чего в Нью-Йоркском университете я получил докторскую степень. После этого поехал в Гарвардскую бизнес-школу на стажировку в сфере управления принятием решений. У меня была возможность работать в инвестиционном банке на Уолл-Стрит, в аналитическом отделе. Мне говорили, что я могу стать отличным экспертом. Но я переехал в Силиконовую Долину, потому что там осталась моя жена. Так я оказался в мировом центре высоких технологий и инновационных идей.

Мне пришлось приложить немало усилий, чтобы добиться успеха в бизнесе: я не американец, а барьеры для внедрения в основное течение американского рынка существуют. Приходится много работать, чтобы конкурировать с американскими фирмами. Мое основное поле деятельности - установление контактов, налаживание "мостов" между Штатами и Китаем. Венчурные проекты в этой сфере принесли мне порядка 15 млн долларов. Мой бизнес помогает выживать десяткам молодых компаний.

В университете у меня есть также проект, связанный с образовательной сферой, - перенесение американского опыта воспитания менеджеров на китайскую почву. Идея венчурного инвестирования широко развита и поддерживается в США. Я был бы рад, если бы мы могли достичь определенных успехов и в России.

Образовательный процесс в принципе нецелесообразно отделять от практики. Если ко мне приходит студент со сто ящей идеей и просит объяснить, как правильнее воплотить ее в жизнь, я всегда соглашаюсь помочь и говорю: "Давайте разберемся, как вы будете делать первое, второе, третье...". В результате нашей совместной деятельности рождается стратегический план, который впоследствии может найти у меня и финансовую поддержку.

- В каком соотношении вы тратите время на университет и свой бизнес?

- На бизнес уходит около 80% времени. Ко мне обращаются талантливые люди с хорошими идеями. Я знаю, как воплотить эти идеи в жизнь, как продвинуть их на рынок, сделать так, чтобы они приносили доход. Сначала помогаю им составить план, который может найти финансовую поддержку.

Остальные 20% времени уходят на работу в университете. Я декан, мне нравится преподавать. Я рассказываю о том, что знаю сам, чему научился и что делаю для различных компаний. Хорошо, что многие мои студенты работают в компаниях, с которыми я сотрудничаю.

- Видите ли вы перспективы инвестирования венчурного капитала в России, в частности на Урале? Что мы должны делать для его привлечения?

- Надо прежде всего учитывать риски. В России три расчетных года могут легко превратиться в пять лет и больше из-за изменений в законодательстве, административных барьеров. И мы надолго застрянем. В России сложно выстроить стратегию. Постоянно приходится думать о политической ситуации, а сегодня она нестабильна, беспокоиться о правах собственности. Венчурный капитал по достоинству оценит потенциал России и придет сюда, когда рынок остепенится и можно будет строить более-менее достоверные прогнозы на три-пять лет. Пока этого не произойдет, я не буду инвестировать в Россию.

- Но в России есть составляющие, которые могут быть задействованы в проектах, финансируемых венчурным капиталом: программисты, например.

- Конкуренция в этой сфере имеет мировые масштабы: на протяжении ряда лет в нее вовлечены Индия и Китай. Индия обладает большими конкурентными преимуществами по сравнению с Россией, она очень дешева. Кроме того, для американских компаний, прибегающих к аутсорсингу, в этих странах предоставляются более удобные и надежные условия, нежели в России. В том числе обеспечивается всесторонняя поддержка государства: условия для работы, проживания и т.п. Не знаю, возможно ли в России создание своего рода Силиконовой Долины... Мне кажется, Россия опоздала.

Вот, к примеру, в Екатеринбурге, городе высокотехнологичном, сможем ли мы создать технопарк? Получим ли поддержку правительства? Внешне есть все возможности, университет мог бы выступить в качестве спонсора: это позволит привлечь дополнительные средства. Но в Силиконовой Долине венчурные коммерсанты приходят в университеты, так как при них создаются инкубационные центры. Там есть все необходимое, есть деньги. А у вас есть деньги? Нет, так ведь? А гарантированная возможность обеспечить комфортабельные бытовые, жилищные условия, учитывая, что люди с Запада будут работать у вас значительное время? Будут ли нам предоставлены какие-то налоговые, социальные льготы на уровне законодательства? Вот ключевые вопросы. Мы пробуем начать работу с УГТУ-УПИ. Потом посмотрим. Как говорят, step by step.

Китайская грамота

- Кристофер, вы сказали, что одно из важных направлений вашей работы - наведение "мостов" между Америкой и Китаем. В чем заключается смысл этого бизнеса?

- В Китае, как, впрочем, и в России, всегда было множество талантливых людей. Люди могут и хотят развивать бизнес, зарабатывать деньги. Это и есть моя аудитория, целевая группа.

Десять лет назад практически никто из китайцев, отправляющихся учиться в Америку, не возвращался на родину. Они не видели возможностей для развития бизнеса в КНР, да их и не было. Но страна меняется. Изменилась ситуация, и в этом, кстати, различие между Китаем и Россией. В России приходится искать талантливых людей, способных мыслить в нужном направлении. А в Китае люди сами ищут таких, как я. Они готовы к сотрудничеству и выступают с конкретными предложениями. Например, приглашают в Шанхай, где готовы создать все необходимые условия. Эти люди уже занимают видимые позиции во власти и в бизнесе.

Спрос на интеллектуальном рынке Китая очень велик. Там можно встретить даже предложения от компаний предоставления вам в течение года бесплатного помещения, технического оснащения и т.п., если вы будете выступать в роли консультанта.

- Насколько в связи с этим российские вузы интересны для Китая?

- Я не вижу особых перспектив в этом направлении. Это раньше китайские студенты могли поехать только в Россию получать образование. Теперь для них открылись новые возможности. Да, Россия имеет привлекательный потенциальный рынок трудоустройства, но и здесь существуют определенные барьеры, в том числе языковой.

Китайские студенты скорее отправятся на Запад получать престижное образование. Оно дорого, но, как правило, оно для них не первое. В Китае можно получить начальное высшее образование всего за 40 долларов! Поэтому первое образование они по большей части получают на родине.

Редакция благодарит научного руководителя компании УралЭСОН, заведующего кафедрой систем управления УГТУ-УПИ профессора Леонида Гительмана за организацию интервью.