Отечественный кинопрокат, развалившийся вместе с СССР, начал восстанавливаться в 1996 году - когда в Москве был построен первый современный кинотеатр "Кодак-Киномир". Публика, после перестройки ограничивавшаяся пиратским видео, понемногу начала возвращаться к большому экрану. Кинотеатры реконструировались и строились один за другим, свежие, с пылу с жару голливудские хиты стали поступать в Россию бесперебойным потоком. По большому счету, все кино для наших прокатчиков с самого начала делилось на американское и прочее. Первое делало кассу, второе (в том числе и российское) задвигали куда подальше - на поздние сеансы, в маленькие залы. Вначале казалось, что ситуация со временем исправится - просто отечественный зритель за годы советского эстетического аскетизма слишком истосковался по достижениям заокеанской массовой культуры. Однако теперь становится ясно, что ситуация понемногу принимает необратимый характер. Голливуд прочно обосновался на нашем кинорынке, практически задушив конкурентов - как наш, так и европейский кинематограф. Авторское кино, или так называемый арт-хаус, до отечественного зрителя доходит с большим трудом.
Между тем в Европе ситуация выглядит принципиально иной. Артхаусное кино зачастую по сборам немногим уступает блокбастерам. С одной стороны, европейский зритель более изощрен, отчего разнообразные культурные ниши могут успешно сосуществовать. С другой - его не оставляют на растерзание заокеанской кинофабрике: существуют многочисленные прокатные компании, специализирующиеся именно на арт-хаусе. В их распоряжении зачастую находятся собственные кинотеатры, что сильно упрощает путь авторского кинематографа к зрителю (у нас о таком можно только мечтать). Интересно, что совсем иначе в Европе используются мультиплексы. У нас их строят только для того, чтобы одновременно в разных залах демонстрировать какой-нибудь прокатный хит вроде "Звездных войн". В Европе многозальность нужна для полноценного отображения кинопроцесса: в одном зале идет "Матрица", в другом, допустим, Альмодовар.
В России артхаусных прокатчиков практически нет. Вернее, арт-хаусом у нас пытались заниматься многие - однако почти все, в какой-то момент поняв, что больших денег на нем не сделать, возвращались к проверенным голливудским рецептам. Пожалуй, стабильно снабжает отечественную публику качественным авторским кино лишь одна компания - "Кино без границ", основанная в 1998 году (первоначально под названием Cosmopol Film Distribution). Именно с ее помощью мы увидели фильмы, например, Такеши Китано и Ким Ки Дука. Неоднократно сменив название и деловых партнеров, "Кино без границ" по-прежнему играет важную роль на российском кинорынке. О том, как компании удается на нем выживать, "Эксперту" рассказал один из основателей "Кино без границ" и ее креативный директор Антон Мазуров.
- Ваша компания занимает специализированную нишу на кинорынке. Насколько сложно заниматься арт-хаусом?
- Те, кто приходит в этот бизнес, как правило, быстро из него уходят: артхаусный бизнес кажется им нерентабельным. Их понять можно - например, мы, стабильно занимаясь этим бизнесом, видим всю драматичность ситуации. Новые поколения молодежи мобилизуются на другое кино, и культурный слой у них практически отсутствует. Кинотеатров, которые прокатывают арт-хаус, в России стало резко меньше. В Москве сборы тех фильмов, которые выходят в артхаусном ключе, не увеличились. Есть, конечно, прорывы - можно вспомнить, например, рекорд фильма Такеши Китано "Куклы", который двумя копиями собрал двести двадцать тысяч долларов. Но это наш личный рекорд, общей ситуации не отражающий. Я только что пришел с кинорынка, где прокатчики торгуют фильмами. Мне хотелось там палкой всех разогнать, сказать: ну-ка побежали все отсюда! Стоит огромная очередь за всякими "Матрицами" - бесконечная очередь, четыре дня она будет стоять. С печалью я гляжу на все это.
- Вообще-то естественный процесс - когда со временем культура начинает диверсифицироваться, делиться на субкультуры...
- Мы тоже так думали. Создастся, мол, какая-то субкультурная тусовка - или даже несколько. Ничего подобного пока не произошло. Нету мест, нету кормушек, вокруг которых можно собираться. Нет кинотеатров. Тот объем фильмов, который каждый год обрушивается на людей, - это как водопад, стихийное бедствие. Что нужно москвичу, чтобы пойти в кино? В тридцати процентах случаев он лезет в Интернет, а в семидесяти процентах обращается к одному из трех журналов, которые дают расписание: "Афиша", "Ваш досуг", "Где?". Все эти журналы бьют в одну точку. Они могут, не стесняясь, поставить на обложку Лару Крофт. То есть свою отдельную аудиторию они найти не пытаются - они хотят, чтобы аудиторией у них были все. Где же тут диверсификация? Эти журналы для какого-то загадочного адресата, с которым я вряд ли хочу работать, - мне искренне безразлично, что они напишут, сделают мой фильм событием или не сделают. Субкультурные тусовки должны развиваться за счет субкультурных изданий и субкультурных мест. Ничего подобного у нас нет.
- Почему бы вам самим не создать такое место?
- Мы собираемся открыть свой кинотеатр - с помощью инвестора. Надеемся, он откроется в период от Нового года до весны: он построен, можно походить по залам, но работать он еще не может. Это для меня будет подпитка для бизнеса -дополнительный источник энергии, как раз место для культивирования субкультуры. Мы сможем сделать там все, что угодно, вплоть до порнокинотеатра.
- Ваша компания самоокупаема?
- Во всем мире артхаусные компании зарабатывают на телевидении. И для нас телевидение - основной источник доходов. Так что иногда еще до покупки фильма мы проводим переговоры с телеканалами. После чего садимся и начинаем считать. Кинопрокат как бизнес-элемент обычно вычеркиваем - одни расходы. Видео - вычеркиваем: еще полтора года назад оно приносило хорошие деньги - теперь в лучшем случае расходится порядка двух тысяч кассет. Однако, если удалось хорошо продать фильм на телевидение, - прибыль он уже принес. Значит, после этого мы можем начать им всерьез заниматься: отдавать в прокат, выпускать кассеты. Дело в том, что у нас есть сверхзадача - донести до людей весть о хорошем кино. Сейчас жизнь нас подталкивает к самому непрокатному, элитарному кино. Пока что мы показываем фильмы, которые могут смотреть обычные зрители. А с конца декабря перейдем к кинематографу, который как бы говорит зрителю: ты чего сюда пришел? Иди, здесь случайных людей не ждут. Это будет кино, которое требует от зрителя желания его смотреть.
- Сами такое кино вы не собираетесь производить?
- Нам интересно было бы продюсировать арт-кино. Однако тот уровень артхаусного проката, который у нас есть, пока этого не позволяет. Есть такая штука - нью-йоркское независимое кино. Вот они свои фильмы в одном Нью-Йорке и показывают - ну разве что еще в Лос-Анджелесе или Сан-Франциско. Но там есть сложившаяся аудитория. А нам ее только предстоит сформировать.
- Почему бы не ориентироваться на Европу? Фильмы вроде "Возвращения" вам делать неинтересно?
- С точки зрения бизнеса - интересно. С точки зрения моих пристрастий - нет. Это не кино для моей аудитории. Это кино, которое снято на Европу и на европейские деньги, добротное, вполне фестивального уровня, в жанре инфантильной притчи. В России традиционно считается: если ты наварил яиц и наделал квасу, то хорошо бы это продать во Францию. Как в городе Глупове - они же все торговали яйцами и квасом. Вот мы и продолжаем традицию. Если мы что-то сделали - то затем, чтобы продать дяде, у которого есть деньги. Конечно, благодаря этим деньгам кино может пошумнее пройти здесь. Но моя идея работать на отечественную субкультуру никак не приблизится, если я буду работать только с таким кино.
- Какое же кино нужно вам?
- Как минимум я не люблю комфортные, приятные фильмы, после которых выходишь спокойный и умиротворенный. Это значит, ты легко проглотил карамельку - и она с той же скоростью легко выскочила из заднего прохода. Мой принцип: если ты заснул на фильме - это повод посмотреть его еще раз. Значит, у тебя сразу контакт не сложился, значит, надо разобраться в фильме или в себе. Я не люблю кино, которое легко глотается. И аудитория нам нужна соответствующая - которая не боится, когда ее погружают в состояние дискомфорта.
- А самому снимать кино нет желания?
- Быть режиссером - это интересно. Но я сейчас ввязался в дело, которое нельзя бросить на полпути. Мне хочется завершить его, сесть и сказать: вот это я сделал хорошо. Пока что каждый раз я понимаю, что все не то: аудитория не та, фильм не поняли, критика облажалась и так далее по списку. То есть я чего-то недоделал. Поэтому сначала надо развязаться с этим делом: открыть кинотеатр, попытаться создать вокруг него новое культурное пространство. К тому же без этого мне не создать своего зрителя, которого пока я здесь не вижу. Есть только зритель, которому достаточно сказать: "Самый-самый фильм года, миллионные сборы", и он побежит покупать билет и попкорн. Причем побежит даже тот, кто вообще-то, по идее, не должен был отреагировать, должен был по своим делам пойти. Меня это так удивляет! Пока я не увижу, что появились люди, которые говорят: да бог с вами, не хочу смотреть ваш фильм года, хочу в носу поковырять, - я не уйду. Мне хочется создать для трех с половиной человек свое пространство, убедиться, что им там хорошо. Хочется создать мир, срежиссировать его. Пока это у нас не клеится.
- А есть возможность сделать арт-хаус вопросом культурного престижа - вроде классической музыки?
- Мы это сделать не можем, мы маленькая организация. Здесь должна быть соответствующая государственная политика, однако Госкино авторское кино предпочитает не замечать. Оно выясняет только, кого и как квотировать, до остального им дела нет. Деньги есть - только идут не на то. Как происходит производство фильмов? Кто-то дал деньги на съемки, и этот же кто-то получил себе некоторую их часть. Классический откат. Мы точно так же вынуждены работать. Хочешь купить фильм? - спрашиваем кого-нибудь. Не хочу, говорит. А хочешь купить за десять процентов отката? Хочу, конечно, хочу! И таких вот приходит десять человек в день. С откатом возьмут черта в ступе. Чтобы появились деньги в маленьких нишах, надо вникать в нюансы. А у нас бизнес еще не дошел до этих нюансов, пока только общие вещи нарабатываются. Пока строится скелет, а нервы, сосуды - это такие мелочи, до которых мы еще не дошли. Так же и с кинобизнесом - пока что мы строим скелет. Процесс, конечно, несколько затянулся, но выбора нет - надо ждать его завершения.
