Выставка "История авиации в фотографиях", открывшаяся на прошлой неделе в Московском Доме фотографии, приурочена к 100-летию со дня первого полета на аэроплане братьев Уилбура и Орвила Райт. Поэтому, конечно, самолеты, пилоты и небо - главные герои выставки. Но, по большому счету, перед нами не "История авиации в фотографиях", а "История ХХ века в самолетах". Потому что соседствующие на стендах запечатленные первые шаги и сегодняшний день воздухоплавания заставляют думать даже не о скорости научно-технического прогресса, а о том, как радикально может измениться жизнь за какие-то сто лет.
Легендарный аэроплан братьев Райт - Wright flyer - кажется таким же далеким от нас, как чертежи летательных аппаратов Леонардо да Винчи, и таким же далеким от самолетостроения, как какой-нибудь "Летатлин". Арт-объект, одним словом, а не машина. Первая русская летчица Лидия Зверева, романтическая барышня с выразительным взглядом а-ля Вера Холодная, и другая женщина-авиатор с артистическим именем Де Ларош - обе они, снятые Карлом Буллой в 1910-е годы, принадлежат миру, в котором отношения с техникой еще похожи на роман с интригующим продолжением "полюбит-не полюбит", то есть "взлетит-не взлетит". И время течет по-другому: "вуазены" и "фарманы" разбегаются, взлетают, театрально приземляются, пилоты демонстрируют свои пышные усы или роскошные шляпки, у них есть время, чтобы покрасоваться и засвидетельствовать публике свое почтение.
И вдруг зритель, привыкший к этим неторопливым взлетам-посадкам, открытым лицам и великолепным пейзажам, оказывается один на один с невероятной красоты хищником, который, кажется, никогда не садится на землю, передвигается только со скоростью звука и вообще живет своей самодостаточной жизнью. Именно такими предстают российские, американские, французские и прочие истребители 90-х на фотографиях Кацухико Токунага. Никаких человеческих лиц в его мире самолетов нет. Во-первых, потому что на такой скорости в принципе нельзя разглядеть, кто или что управляет самолетом. Во-вторых, потому что лица авиаторов уже превратились в шлем-очки-кислородную маску. Закономерный итог слишком тесных отношений с техникой.
