Романтический бандитизм

Петр Былинкин
31 мая 2004, 00:00

Киносценарий - отнюдь не только первичная заготовка для фильма. Многие из них имеют самостоятельное литературное значение, доказательство тому - многочисленные публикации шедевров Тонино Гуэрры, Пазолини, Жака Превера. Когда-то и у нас сценарии активно издавались; в постперестроечные годы, впрочем, эта традиция заглохла. "Мама, не горюй" - пожалуй, первое за много лет издание отечественных сценариев, ставших основой для известных фильмов.

Константин Мурзенко - культовый персонаж постперестроечного кинематографа. Как известно, после распада СССР едва ли не главной темой для новорожденного российского кино стала полная тревог и приключений жизнь отечественных бандитов; отчасти это было вызвано сферой деятельности тогдашних инвесторов, но в основном - поисками новой энергетики, способной оживить полумертвый кинорынок. Впрочем, отображение реалий доморощенного гангстеризма, как правило, приводило к производству поистине выдающегося количества трэша. Мурзенко поставил перед собой задачу вычленить из этой горы мусора здоровое начало, окультурить полудикую стихию, придать ей общечеловеческий характер. Во всех трех его сценариях, включенных в книжку ("Тело капитана будет предано земле" поставил в 1998-м Игорь Макаров, в том же году Марк Пежемский снял "Мама, не горюй", из "Апреля" в 2001-м сделал фильм сам Мурзенко), действие состоит из повторяющихся элементов: "попадание на бабки", стрельба из пистолетов-гранатометов, бесконечные разборки. Герои Мурзенко - интеллигентные, рефлексирующие киллеры-диджеи, поглощенные бурным жизненным потоком, разговаривающие на отчаянно гипертрофированной фене, потребляющие модные наркотики и посещающие не менее модные клубы. Бандитские хроники для Мурзенко - безусловно, лишь бутафория, повод для вычленения из скучной повседневности романтического ядра. В литературных сценариях ему это вполне удается; тем обидней, что получившиеся в результате фильмы - вне зависимости от фамилии режиссера - удивительно вялы и заторможены. Похоже, пока что обрабатывать российскую реальность куда лучше удается литературными средствами.