Такое, кажется, больше походит на сюжет очередного голливудского боевика о наркомафии: тайные операции, агенты под прикрытием, модель объекта захвата в тайном ангаре... Между тем все это происходит на самом обычном из рынков -- рынке розничной торговли: эмиссары британской компании Tesco под личиной киношников разрабатывают бизнес-планы охоты в угодьях другого супергиганта мирового ритейла -- американской Wal-Mart. Впрочем, напряженность интриги перестанет удивлять, если вспомнить, что потребительские рынки развиваются под действием самого сильного за всю историю человечества наркотика -- страсти к потреблению. Ради ее удовлетворения ведутся войны за нефть -- массовому потребителю нужно заправлять автомобиль; гигантские алюминиевые заводы работают не столько на авиастроителей, сколько на домохозяек, отправляющих детей в школу с завтраками, завернутыми в фольгу; исследовательские лаборатории фармацевтических гигантов разрабатывают средства от юношеских прыщей, а не новое эффективное лекарство от туберкулеза, убивающего миллионы людей в беднейших странах.
Что же говорить об отрасли, что служит потребителям "интерфейсом" мировой экономики, -- розничной торговле? В обществе потребления она перестала быть простым посредником между производителем и покупателем. Она диктует свои условия потребительскому сектору экономики, определяя правила доступа товаров на полки. Торговые центры взяли на себя ту роль, что раньше играли центральные площади городов, превратившись из мест совершения покупок в центры общественной жизни целых поселений. Люди перестали позиционировать себя на социальной лестнице с помощью еды, одежды и даже автомобилей, теперь их самооценка зависит от того, какие сети они посещают. Представители среднего среднего класса не пойдут в Wal-Mart или Auchan: смешение с низшим средним классом уронит их в собственных глазах. А вот высший средний класс предпочитает покупать мебель в ангарах типа Home Depot: они выше того, чтобы оплачивать из своих средств дутую престижность бутиков.
В России дыхание потребительской стихии пока ощущается слабо. Действительно, годовой объем продаж предметов потребления здесь меньше, пусть и ненамного, аналогичного месячного показателя для США, или в два раза меньше, чем годовой оборот Tesco. У нас еще принято считать, что "правильно" делать деньги в нефтяной, лесной или металлургической промышленности. И все же розничная торговля вырастает из детских штанишек. Конечно, бытуют еще провинциальные нравы. Порой битвы за лидерство ведутся мелочными методами -- торговец торговцу подкинет тухлятинки и тут же вызывает к конкуренту СЭС. Но вот по мнению владельца одной из крупнейших российских розничных сетей, отечественные ритейлеры уже настолько подросли, что, задумай лидеры рынка продаться иностранцам, сил на поглощение хватило бы только тем же Wal-Mart и Tesco. И этот же человек готов за десять лет нарастить капитализацию своего дела до 20 млрд долларов. Это больше, чем текущая капитализация одной известной отечественной нефтяной компании, и чуть меньше половины текущей капитализации Tesco. Амбициозные планы лелеют и другие игроки розничного рынка. И это хорошо. Потому что сильные ритейлеры способны дать импульс к росту отечественных отраслей потребительских товаров.
Сейчас это уже происходит в пищевой промышленности. Ведущие торговцы, борясь с берущими плату за марку иностранными компаниями, да и своим крупняком, размещают заказы на private-label на российских предприятиях. Кроме того, розница берет на себя функцию облагораживания отечественного производителя, заставляя его делать свой продукт привлекательным для покупателя и технологичным для обработки в магазинах. Некоторые ритейлеры уже пытаются совместно с производителями оптимизировать себестоимость продукции по всей цепочке поставок -- намекают, что пора бы производственникам сбивать цену на упаковку и понимать, во что обходится дистрибуция.
Глядишь, в результате этой работы у нас высвободятся средства для дальнейшего безудержного потребительства. А на потребительском буме вырастут магнаты типа Билла Гейтса, сделавшего деньги на массовом потребителе софтвера, способные не только компенсировать свои провалы (недавно Билл Гейтс выделил немалую сумму денег на борьбу с туберкулезом).
