Британские водители грузовиков блокировали автострады в Лондоне в знак протеста против дорогого топлива. Во Франции, Испании и Италии рыбаки отказались выходить в море, требуя от Брюсселя топливных субсидий. Четверть рыболовецкого флота Японии осталась в портах, из-за чего скоро в суши-ресторанах может возникнуть нехватка тунца и лосося. В Индонезии, Малайзии и Таиланде прошли массовые акции протеста против резкого повышения внутренних цен на бензин и дизельное топливо. В США и ЕС разоряется по одной авиакомпании в неделю — пока небольшие. По некоторым прогнозам, только в США авиаперевозчики понесут в этом году суммарные убытки в размере 7,2 млрд долларов.
Негативный эффект от резкого подорожания нефти оказывается действительно глобальным. Ни один из финансово-экономических кризисов последних двадцати-тридцати лет не сказывался столь очевидно на хозяйственной деятельности людей по всему миру. Даже нынешний продовольственный на фоне событий на нефтяном рынке выглядит куда как скромнее (не говоря уже о том, что рост цен на продукты во многом вызван подорожанием горюче-смазочных материалов).
Однако вот еще пара новостей.
Автомобильный концерн General Motors объявил о намерении избавиться от производства джипов Hummer, весьма популярных среди знаменитостей, но крайне неэкономичных. И в то же время лидер мирового автомобилестроения японская Toyota продала в 2007 году 425 тысяч автомобилей с гибридным двигателем. Это почти в десять раз больше, чем в 2003-м, когда было продано 45 тысяч гибридных автомобилей этой компании, и очевидно, что теперь спрос на гибридные «тойоты» лишь увеличится.
Исходя из этих двух примеров можно предположить, что автогигант Toyota — один из главных выгодоприобретателей от роста нефтяных цен. General Motors же, вероятно, один из главных пострадавших. По крайней мере в том, что касается автомобильной отрасли, это совершенно точно.
Дорогая нефть — мощнейший стимул для мировой экономики. Более эффективные и технологически продвинутые игроки получают отличную возможность использовать кризис, чтобы увеличить свою долю рынка, оттеснив менее расторопных конкурентов. В авиаотрасли дорогое топливо подталкивает авиакомпании к слияниям, а со временем заставит их обновить свой авиапарк, перейти на новые, более экономичные модели самолетов.
Стоит ли отдельно говорить о том, что высокие цены на нефть открывают перед Россией массу возможностей? Как крупный нефтедобытчик и экспортер наша страна получает огромную прямую выгоду от повышения цен. Но важно, как будут использованы эти ресурсы. Если нефтяные доходы станут инструментом технологического прорыва страны — это один сценарий. Если же нефтедоллары будут банально проедены или сгниют в различных зарубежных заначках — это сценарий совсем другой. В семидесятых годах прошлого века наша страна уже упустила шанс использовать нефтяные доходы для модернизации экономики. Второй раз мы себе позволить не можем: нынешний рост цен на нефть уже запустил новую волну технологического развития, если российская экономика не встроится в нее, наша страна обречена на еще большее отставание от лидеров.
Успех же модернизации будет зависеть как от усилий российских инноваторов, так и от адекватности экономической политики властей. Требуется не примитивная защита внутренних производителей от внешних ценовых шоков (она лишь закрепит техническое отставание существующих производств) и не ультралиберальная политика свободной конкуренции (она не оставит шанса выжить целым секторам российской промышленности вроде производителей удобрений). Требуется очень аккуратная и гибкая политика поддержки инновационных производств. Ведь те же США потому так сравнительно легко готовы жертвовать интересами General Motors, что у них есть целый набор мощных высокотехнологичных отраслей, ну и крупные заводы Toyota на американской территории.
