Школы — и ученики, и учителя — забеспокоились: объявлено, что в апреле-мае будущего года, то есть буквально накануне сдачи ЕГЭ, одиннадцатым классам будет предложено написать министерские контрольные (всероссийские проверочные работы — ВПР) по физике, химии, биологии, географии и истории. Объявление со всех сторон обложено мягкими подушками. Во-первых, испытание не будет обязательным: проводить ли ВПР, будет решать сама школа. Во-вторых, итоги испытания, какими бы они ни оказались, детям не навредят: они «не должны учитываться при выставлении годовых отметок по предметам или при получении аттестата о среднем общем образовании». В-третьих, задания обещают ориентировать на проверку базовых элементов учебного предмета, «важных для общего развития ученика и его жизни в обществе», то есть сложными контрольные заведомо не будут. Но и со всеми утешениями новость вызвала у многих настоящую панику. В сети висит уже две петиции с требованием отменить «дополнительные экзамены» — от родителей и от самих школьников; под обеими уже многие тысячи подписей. Паника эта весьма информативна: она заранее, до проведения министерских контрольных, открывает о положении дел в школе много больше правды, чем образовательное начальство хочет показать с помощью своего нововведения.

В наших школах отменены выпускные экзамены, что с неизбежностью привело к отвратительным результатам: в школах перестали как следует и учить, и учиться. (Здесь и далее имеются в виду, конечно, не все школы России, но их большинство: по разным оценкам, от десяти до пятнадцати процентов нынешних «образовательных учреждений» остаются ещё школами и в сколько-нибудь полном смысле слова учат.) Школы натаскивают к ЕГЭ; по тем предметам, по которым ученик не будет сдавать ЕГЭ, он не учится почти официально, а учитель почти официально его не учит. По предметам же, где ЕГЭ предстоит, подавляющую часть времени идёт чистая муштра: от ученика добиваются бесперебойного выполнения простейших частей экзаменационного задания, гарантирующих, в зависимости от амбиций конкретных лиц, тройку или четвёрку. В итоге познания выпускников средней школы (ещё раз: пока не всех школ, но уже их большинства) всё меньше отличаются от познаний выпускника школы начальной. Вот скудость познаний школьника вне избранных им для ЕГЭ предметов и должны будут аккуратненько, со всеми реверансами и оговорками, открыть миру контрольные работы будущей весны.

Протесты же против ВПР показали кое-что и сверх этого. Почитайте эти гневные речи. Люди чёрным по белому пишут, что даже то немногое, что сегодняшняя школа считает своим делом, то есть подготовку ученика к ЕГЭ, она сделать не в состоянии: «для получения высшего балла на ЕГЭ необходимо нанять два, а может и три репетитора» (обратите внимание: для автора петиции репетиторы суть фигуры неодушевлённые). А значит, и для прохождения пяти новых «дополнительных экзаменов» придётся нанимать репетиторов (в обещанное вегетарианство ВПР люди верить отказываются), а те берут по тысяче-полторы рубликов в час (цифры из петиции)… Когда вам в очередной раз станут рассказывать, как реформаторы посредством ЕГЭ дали всем детям равные возможности, вспомните эти речи. И когда будут хвастаться, что побороли коррупцию вокруг поступления в вузы, — тоже вспомните. И пораньше начинайте копить на репетиторов.

Кое в чём противники майских контрольных правы. Например, среди их аргументов мне попался такой: вы же сами, господа образовательное начальство, узаконили «базовый» ЕГЭ по математике, который без подготовки сдаст на трояк любой разумный шестиклассник. То есть математику после начальной школы вы фактически разрешили не изучать. А теперь вы вдруг собрались проверить, учил ли не учивший математику одиннадцатиклассник физику и химию, которые на математику опираются, — где элементарная логика? Чистая правда: нет тут никакой логики. Однако в целом пафос, с которым противники ВПР требуют не приставать к детям, занятым делом (зубрёжкой по двум-трём предметам), с ненужными им глупостями (вопросами по азам других предметов), производит, по-моему, неприятное впечатление. ЕГЭ, значит, единственное для школьника «дело», поскольку ведёт в вуз, а вуз — к диплому, а диплом — к карьере и зарплате. Правда? Мы все уверены, что диплом по экономикс или по менеджменту, ради прорыва к которому родители нанимают «двух, а может и трёх репетиторов», и через десять, и через двадцать лет будет обеспечивать дитяти завидную зарплату? Ох, не все уверены — и справедливо. Впрочем, если главная цель в приличных доходах, разумнее обучать ребёнка ремеслу: о безработных или получающих гроши юристах да экономистах мы слышим гораздо чаще, чем о бедствующих сантехниках.

Но, как известно, «никого не вгонишь в рай дубиной». Если многие люди, как и реформаторы отечественного образования, искренне верят, что школа нужна только как (безбожно затянутая) подготовка к экзаменам в вуз, и не понимают, что школа есть вещь самоценная, дающая человеку возможность в идеальном для этого возрасте более или менее близко познакомиться с широким кругом разнообразных знаний, то не надо их и принуждать. Нужно, чтобы в стране были — вопреки нынешнему Закону об образовании 273-ФЗ, зато в соответствии с мировой, да и с отечественной практикой — очень разные учебные заведения, с разными требованиями к ученикам и разными программами. Вот как в царской России были гимназии — и были реальные училища.

Что же до весенних контрольных в 11-м классе, то судить о них, по-моему, пока рано: не ясен стоящий за ними замысел. Если они станут первым шагом к возвращению нашей школе выпускных экзаменов, а с ними и давно утерянной возможности спрашивать со своих учеников, то я обеими руками за. Если же они придуманы только в качестве повода официально сказать вслух то, что все и так знают, что отечественная школа уже не учит, а (с решающей помощью репетиторов) дрессирует, то я не очень за, но и не против. В конце-то концов, лучше обнародовать хоть часть правды, чем продолжать твердить, как пятнадцать лет твердили реформаторы образования, что всё уже замечательно, а завтра станет и того лучше.