Больше полугода безумцы из MACHINE art group Зоя Фалькова и Антон Болкунов собирали странные предметы, большинство из которых были разбросаны рядом с их собственным домом. Вокруг алматинской многоэтажки, где живут художники, много разрушенных зданий, по соседству идет стройка. «Мы там часто гуляли, рассматривали пейзажи, которые часто менялись. Находили что-то интересное, разные странные железяки, и у нас возникали разные идеи», – рассказывают сами арт-машинисты. Так на свет появились скульптуры в стиле треш-арт (от англ. «треш» – мусор), изготовленные из старых железок. Отдельные, достойные внимания детали даже привезены из Индии, Москвы, Сибири, но их мало.
Наконец, по словам машинистов, созрела концепция выставки: «Мы долго искали под нее помещение – ходили то к одним галеристам, то к другим. Потом случайно оказались в помещении театра АРТиШОК, которое нам всегда очень нравилось, и поняли, что этот интерьер в самый раз подходит для нашей выставки. Артишоковцам наша идея и экспонаты понравились, и они пошли нам навстречу».
Мусорные фантазии
Город Алматы сейчас представляет собой одну большую стройку, и множество старых зданий умирает, чтобы дать место новым высоткам. Со смертью старых маленьких домов на свет выползает масса потерявших изначальный смысл ископаемых, которые смогли найти, разглядеть и представить на суд публики авторы выставки. «Все эти предметы мы нашли на развалинах. Они никому были не нужны, и мы их подобрали. С нашей стороны это был акт доброй воли», – говорит Зоя.
– В чем основное послание вашей выставки?
– Люди всегда оживляют вещи вне зависимости от того, хотят они этого или не хотят, материалисты ли они или идеалисты, буддисты или христиане. На этом важном свойстве психики человека мы и хотели акцентировать внимание. Например, идет человек по осенней аллее и видит, что листья не просто под ногами валяются, а образуют какой-то особенный узор…
– Индустриальная скульптура, треш-арт – часть урбанистической цивилизации. Если листья – это живая природа, то тут используется то, что остается от деятельности людей…
– Скорее мы вдохновлены играми разума, возможностями человеческого ума и воображения. Тем, что человеческое воображение постоянно вкладывает в окружающие вещи новые значения. Мы пытаемся эстетически развивить философскую идею о пустотности мира и том, что вещи становятся вещами, только когда мы наполняем их смыслами.
– Не получается так, что современное человечество живет среди мусора? Жило в природе, среди богов, а вот теперь среди мусора?
– Осмысление этой темы не было нашей целью, это задача критиков. Конечно, есть такие художники, которые создают объекты из мусора, чтобы привлечь внимание к проблеме экологии. Можно и нужно говорить о том, что наш город превратился в помойку из-за этих строек, что разрушают старую архитектуру и создают новые уродливые дома. Но наша выставка – это не акция протеста, не попытка обратить внимание на то, что нельзя замусоривать планету.
Не далекие «чужие», а свои, родные…
Возникновение треш-арта связывают с постмодернизмом. Именно постмодернизм начал компилировать, комбинировать, широко использовать уже созданные и переработанные культурой продукты. Арт-машинисты тоже берут и компилируют уже в буквальном смысле переработанные предметы. Утерявшие свою былую сущность и назначение вещи обретают новые образы. Утилизированные вещи, оказавшиеся на свалке, с легкой руки арт-машинистов превращаются либо в непонятных животных о четырех лапах и с хоботами, либо в человекообразные прямоходящие существа о двух ногах. Собранная коллекция напоминает бестиарий, в котором представлены фантастические существа – не совсем звери и не совсем люди. Но при этом ужасно милые и даже смешные. Так, жесть и брутальность треш-арта приобрела даже какую-то «белизну и пушистость». Вот, например, странное создание – то ли Самоделкин, то ли Пиноккио. А это – то ли какое-то насекомое, то ли улитка… По мнению художников, по поводу этих объектов можно нафантазировать все что угодно, но в каждом отдельном случае это будут очень личные ассоциации, которые очевидны не всем. Поэтому они не стали давать им никаких имен, чтобы не мешать посетителям подключать свое воображение и создавать своих собственных существ. «Мы не придумывали образы заранее, а сначала смотрели, что к чему подходит. Это сложнее. Сложишь рядом два куска железа – и вдруг что-то забавное получается. Например, в этом объекте я почти ничего не меняла – только изогнула вот эту часть. И сразу стало видно, что это насекомое, а не просто изогнутая железка. Мы всего лишь поставили их так, что стал очевидным ассоциативный ряд, то, что они живые», – делится секретами треш-творчества Зоя.
Плюс свет и звук
Музыку к выставке помогли подобрать друзья из Питера: выставку дополняет музыкальный индастриал-перформанс, музыка для которого, в стиле dark ambient, была записана на концерте группы CYCLOFILLIDEA («Циклофилидея») в Галерее экспериментального звука в Санкт-Петербурге. Антон и Зоя были на их концерте и поняли, что именно такой музыкой может сопровождаться их выставка. Художники попросили музыкантов записаться прямо с пульта на концерте, потому что группа обычно не делает записей и выступает только вживую. Экспозицию сопровождает шоу Антона Болкунова и Ромы Чеховского (которому было просто интересно принять участие в музыкальной части) – они, тоже используя найденные на свалке предметы, извлекают из них металлические звуки, придающие звучанию «Циклофилидеи» нужный индустриальный оттенок. Арт-машинисты рассказывают, что к ним подходили разные люди и просили разрешения поиграть на этих своеобразных инструментах. Художники охотно давали согласие. Фантастический ракурс экспозиции выставки придает специально продуманное флюоресцентное освещение.
И жесть может быть мягкой
«Dark ambient идеально вписывается в обстановку. Намного лучше, чем это обычно происходит, например, у такой андеграундной алматинской группы, как «Шаман, еще бубен». MACHINE art group продемонстрировали интересный мультипликационный подход к трешу. Например, у известного алматинского художника Георгия Трякина-Бухарова (дяди Жоры), который тоже работает в стиле треш-арт, он совершенно иной. Георгий стремится к монументализму, предпочитая крупные объекты. А артмашинисты делают скульптуры для камерного просмотра. Особенно запоминается интригующий объект в виде черного ящика с двумя отверстиями для глаз… И вот заглядываешь туда, ждешь чуда и действительно обнаруживаешь там кусок микромира. А в нем такая забавная зверушка живет. Многие из скульптурок вписаны в специально созданные анимационные ландшафты. Можно сказать, что пространство выставки – это павильон после съемок мультфильма-трешевика дяди Жоры и “Арт-машин”», – поделилась своими впечатлениями посетительница выставки, художница, дизайнер и архитектор Екатерина Никанорова. «Возможно, я не так хорошо знакома с другими художниками этого направления. Но знаю, что есть такая тенденция – делать объекты из мусора узнаваемыми. Например, если это мордочка поросенка, то там обязательно должны быть два глаза, ушки и характерный пятачок. А если это птичка – то клюв, перья, крылья и т.д. Хотя ходить по выставке из жестких, ржавых, острых материалов, подвергшихся серьезной обработке паяльником или даже сварке, и говорить: вот это кошечка, а вот это собачка, а это попугайчик, – немного по-детски, но, учитывая грубую и нередко брутальную природу треш-арта, это все же так мило...» – заключила она.
