В последнее время Мьянма, или Бирма, как по-прежнему называют ее во многих государствах, не признавая ни правящую здесь хунту, ни данное этой хунтой новое имя страны, все чаще мелькает в заголовках мировых СМИ.
Сегодня хрупкое равновесие, существовавшее в стране два десятка лет, разрушено. В конце лета местные власти нарушили перемирие с прокитайскими повстанческими группировками на севере страны, проведя там активные боевые операции. Насилие над местными жителями, массовый исход беженцев добавляют новые строки в длинный список преступлений бирманской хунты против человечности.
Однако Вашингтон, на протяжении двух десятилетий буквально бойкотировавший негуманный режим, сегодня вместо жесткой критики возобновляет контакты с Мьянмой. В середине августа эту страну, где безгранично нарушаются права человека, посетил с официальным визитом высокопоставленный американский сенатор. По мнению экспертов, подобная политика новой американской администрации связана с изменением ее стратегии в регионе: США пытаются ограничить рост влияния Пекина в ЮВА.
Штаты вычленили Мьянму как самый уязвимый элемент китайской внешнеполитической стратегии и теперь намерены серьезно бороться с Китаем за влияние в этой стране, чрезвычайно важной для Поднебесной как в геополитическом, так и в ресурсном плане. В свою очередь, Китай пока не может закрыть Мьянму от американского влияния.
От борьбы между Китаем и Соединенными Штатами за влияние на хунту выиграет прежде всего сама хунта. Стабилизация отношений с Соединенными Штатами позволит ей, с одной стороны, снизить чрезмерную зависимость от Китая, а с другой – получить необходимую легитимность на мировой арене.
Незаменимая Мьянма
Отношения с Мьянмой лежат в основе стратегии Пекина в Южной и Юго-Восточной Азии. На этой стране завязан целый ряд китайских проектов энергетического, оборонного и экономического характера. «Китаю, – говорит профессор Джорджтаунского университета Дэвид Стайнберг, – Бирма нужна больше, чем Бирме – Китай». Колоссальные природные ресурсы и выгодное геополитическое положение Мьянмы делают ее генералов, по словам экспертов Международной кризисной группы, «попрошайками с золотыми чашками».
Пекину эта страна интересна прежде всего как территория для альтернативного транзита ближневосточных углеводородов, составляющих примерно 80% китайского нефтегазового импорта. Нынешний способ транспортировки – морем через Малаккский пролив – не только дней на семь дольше, но и значительно рискованнее. Пролив контролируют США, и, если вдруг начнется конфликт, они его попросту перекроют. Поэтому китайцы фактически купили у хунты один из портов и уже в этом году начнут строить от него нефтепровод до своих южный территорий (см. карту). Завершить проект предполагается к 2012 году.
Кроме того, интерес для Китая представляют природные ресурсы Мьянмы, в первую очередь углеводороды (страна занимает 10-е место в мире по запасам природного газа и располагает значительными залежами тяжелой нефти). Поэтому рядом с «транзитным» нефтепроводом китайцы будут строить и газопровод, по которому в КНР пойдет голубое топливо с прибрежного бирманского месторождения Шве (общий его запас – почти 200 млрд кубометров газа). Также китайцы инвестировали огромные средства в добычу иных ресурсов – древесины, драгоценных камней (крупнейшие западные ювелирные компании Bulgari, Tiffany и Cartier отказываются покупать бирманские камни, выражая тем самым протест против использования при их добыче принудительного и детского труда): к концу 2008 года общий объем накопленных прямых инвестиций КНР в Мьянму достиг 1,3 млрд долларов.
Наконец, Мьянма привлекательна для Пекина с точки зрения улучшения стратегических позиций в регионе – как в сухопутном, так и в военно-морском плане. Если говорить о первом направлении, то Китай стремится окружить Индию своими союзниками, и Мьянма замыкает эту цепь с востока. А когда у Китая будет построен океанский флот, он вполне может базироваться в бирманских портах. Это, с одной стороны, предоставит Китаю выход в Бенгальский залив и Индийский океан, а с другой – даст флоту оперативный простор и позволит избежать возможной блокады в Желтом море, окруженном с востока американскими базами.
Поэтому последние два десятка лет Пекин делал все, чтобы получить Мьянму в свое эксклюзивное пользование: взял под контроль почти всю легкую промышленность и добывающую отрасль, наводнил местный рынок своими товарами и людьми (по неофициальным данным, в стране проживает около трех миллионов китайцев, большинство из которых – нелегалы). С 1989 года Китай также является основным внешним защитником и спонсором хунты. Используя свое право вето, он не допускал принятие в Совете Безопасности ООН решений о санкциях против Мьянмы. А после того как США и ЕС ввели собственные санкции, Китай фактически превратился в главного продавца вооружений хунте (вплоть до поставок истребителей и кораблей). Наконец, используя свое влияние на сепаратистские группировки в северных и восточных районах Мьянмы, китайцы становились медиаторами в переговорах сепаратистов с хунтой и тем самым еще больше усиливали ее зависимость от Пекина.
Хунта диверсифицируется
Военный режим очень тяготился подобной зависимостью. «Бирманцы опасаются иметь слишком тесные отношения с одной конкретной страной. Они вообще боятся всех своих соседей, каждый из которых в свое время поддерживал группировки, воевавшие против хунты», – говорит «Эксперту» Дэвид Стайнберг. КНР не исключение: в 1968 году 30 тыс. китайских солдат вторглись на территорию Бирмы, в 70–80-х годах Пекин поддерживал бирманскую коммунистическую партию, против которой воевала хунта.
Однако пока нынешние власти находились в международной изоляции и Китай оставался их единственным посредником в экономических и политических связях с внешним миром, с этой зависимостью приходилось мириться.
Все изменилось в последние несколько месяцев, когда Соединенные Штаты начали рассматривать возможность отказа от почти 20-летней стратегии изоляции Мьянмы. «В то время как мы пытаемся изолировать Бирму из-за нежелания хунты уважать права человека, влияние Китая в этой стране растет по экспоненте», – говорил в июле председатель подкомитета по Восточной Азии и Тихому океану комитета по международным делам Сената США Джим Уэбб. С тревогой наблюдая за резким усилением позиций Китая в Юго-Восточной Азии, в Вашингтоне надеются, что за счет стабилизации отношений с хунтой они смогут лишить Китай монополии на связи с этой страной, что изменит стратегические планы КНР. Кроме того, открывая хунту внешнему миру, Вашингтон решает еще одну свою проблему в регионе – удовлетворяет требование Японии играть более важную роль в региональной политике. Учитывая традиционно тесные отношения Токио с Мьянмой, Соединенные Штаты, скорее всего, вовлекут японские компании и японский капитал в освоение природных ресурсов в этой стране.
В августе под предлогом спасения арестованного в Мьянме американца Джона Йеттау Джим Уэбб лично прибыл сюда на переговоры с лидером хунты генералом Тан Шве. Американского сенатора встречали как главу государства. Результаты переговоров до сих пор засекречены, однако об их успешности можно судить по последовавшим действиям как хунты, так и официального Вашингтона. Не прошло и двух недель после отъезда Джима Уэбба, как бирманские генералы начали предпринимать антикитайские шаги. Так, в районе Коканг они инициировали спецоперацию против MNDAA – одной из повстанческих группировок, тесно связанных с Пекином. В результате на китайскую территорию перешло около 40 тыс. беженцев, значительная часть которых – этнические китайцы. Требования КНР стабилизировать ситуацию (в конце августа состоялась встреча между заместителем министра внутренних дел бригадным генералом Пхон Шве и китайским министром общественной безопасности Мен Цзяном) удовлетворены не были. Аналитики предсказывают, что в ближайшее время хунта начнет операции против более сильных повстанческих группировок. Другим демонстративным антикитайским шагом можно считать и то, что опять же в конце августа в правительственной Myanmar Times опубликовали статью о далай-ламе – впервые за последние 20 лет.
В свою очередь, Вашингтон также начал делать демонстративные шаги навстречу хунте. Администрация Барака Обамы впервые за много лет дала разрешение министру иностранных дел Мьянмы генерал-майору Ньян Вину во время сессии Генассамблеи ООН прибыть в Вашингтон. По неофициальным данным, он проводил переговоры с представителями Государственного департамента.
Однако надежды Соединенных Штатов на то, что им удастся оторвать Мьянму от Китая, вряд ли сбудутся. Хунта не откажется от участия в геополитических проектах Пекина – хотя бы потому, что только трубопровод в Китай принесет ей около 29 млрд долларов за 30 лет (для сравнения: вся доходная часть бюджета страны в 2008 году составила чуть больше 1 млрд долларов). Поэтому весьма вероятно, что хунта будет использовать исключительно важное геостратегическое положение своей страны для того, чтобы доить и Пекин, и Вашингтон.
